– Принято, – сказала Льюис. – Время до перехвата?
– Двадцать восемь секунд, – ответила Йоханссен.
– Черт, едва успели, – сказал Мартинез.
– Готова, Йоханссен? – спросила Льюис.
– Да, – кивнула Йоханссен. – Осталось только нажать кнопку.
– Мартинез, какой у нас угол?
– Идеальный, капитан, – сообщил Мартинез.
– Пристегнуться, – приказала Льюис.
Все трое затянули ремни на креслах.
– Двадцать секунд, – доложила Йоханссен.
Тедди занял свое место.
– Что происходит?
– Через пятнадцать секунд они взорвут ТШ, – сообщил Венкат. – Где ты был?
– Говорил по телефону с президентом, – ответил Тедди. – Думаешь, это сработает?
– Понятия не имею, – сказал Венкат. – Никогда в жизни не чувствовал себя настолько беспомощным.
– Если тебе от этого станет легче, ты такой не один, – отозвался Тедди.
По ту сторону стекла нервно расхаживал Митч.
– …пять… четыре… три… – считала Йоханссен.
– Приготовиться к ускорению, – сказала Льюис.
– …два… один… – продолжила Йоханссен. – Включаю сорок первый осветительный щиток.
И нажала кнопку ввода.
Ток, питающий систему внутреннего освещения корабля, потек сквозь тонкий оголенный провод в бомбе Фогеля, быстро нагрев его до температуры воспламенения сахара. На Земле сахар пошипел бы и погас, но в контейнере с чистым кислородом вспыхнул пожар. Не прошло и одной сотой миллисекунды, как давление сгорания взорвало контейнер и разнесло дверь шлюза.
Находившийся в «Гермесе» воздух хлынул в открытый ТШ, толкая «Гермес» в противоположном направлении.
Фогеля и Бека прижало к стене в шлюзе № 2. Льюис, Мартинез и Йоханссен переждали ускорение в своих креслах. Сила была неопасной. На самом деле она не превосходила поверхностное притяжение Земли, однако ее действие было нестабильным и отрывистым.
Четыре секунды спустя тряска прекратилась, и на корабле снова воцарилась невесомость.
– Реакторная по-прежнему герметична, – доложил Мартинез.
– Переборка мостика держится, – сказала Йоханссен.
– Повреждения? – спросил Мартинез.
– Пока не уверена, – ответила Йоханссен. – Я нацелила четвертую внешнюю камеру на нос. Никаких проблем с оболочкой возле ТШ не вижу.
– Это подождет, – сказала Льюис. – Каковы наша относительная скорость и расстояние до МВА?
Йоханссен застучала по клавиатуре.
– Мы подойдем на расстояние двадцати двух метров на двенадцати метрах в секунду. Получилось лучше, чем мы думали.
– Уотни, – сказала Льюис, – сработало. Бек на подходе.
– Круто! – отозвался Уотни.
– Бек, действуй, – приказала капитан. – Двенадцать метров в секунду.
– Годится! – ответил Бек.
– Я выпрыгну, – сказал Бек. – Это придаст мне еще пару метров в секунду.
– Понял, – ответил Фогель, свободно удерживая страховку Бека. – Удачи, доктор Бек.
Упершись ногами в заднюю стену, Бек сгруппировался и выпрыгнул из шлюза.
Оказавшись снаружи, он осмотрелся. Быстрый взгляд вправо сообщил ему то, чего он не мог видеть из шлюза.
– Визуальный контакт! – сказал Бек. – Я вижу МВА!
МВА мало напоминал космический корабль, к виду которого привык Бек. Когда-то плавные линии превратились в ломаную мешанину отсутствующих сегментов оболочки и пустых точек крепления некритичных компонентов.
– Господи, Марк, что ты сделал с этой штукой?
– Ага, видел бы ты, как я разобрался с марсоходом, – отозвался Уотни.
Бек поплыл перехватывающим курсом. Он много раз это репетировал. На тренировках предполагалось, что он спасает товарища, у которого порвалась страховка, но принцип был тот же.
– Йоханссен, – сказал он, – видишь меня на радаре?
– Да, – ответила она.
– Раз в две секунды сообщай мою скорость по отношению к Марку.
– Поняла тебя. Пять целых две десятых метра в секунду.
– Эй, Бек, – позвал Уотни, – носовая часть нараспашку. Я поднимусь к ней и буду готов схватиться за тебя.
– Не разрешаю, – вмешалась Льюис. – Никаких перемещений без страховки. Оставайся в кресле, пока не будешь пристегнут к Беку.
– Вас понял, – ответил Уотни.
– Три целых одна десятая метра в секунду, – сообщила Йоханссен.
– Немного покружусь, – сказал Бек. – Должен догнать, прежде чем тормозить. – Он повернулся, готовясь к следующему рывку.
– Одиннадцать метров до цели, – доложила Йоханссен.
– Принято.
– Шесть метров.
– И-и-и… обратная тяга, – сказал Бек, снова включая двигатели УПК. МВА висел прямо перед ним. – Скорость?
– Одна целая одна десятая метра в секунду, – ответила Йоханссен.
– Годится, – сказал он и потянулся к кораблю. – Я дрейфую к нему. Думаю, могу ухватиться за обрывок брезента…
Обрывок брезента оказался единственным, за что можно было ухватиться на гладкой оболочке корабля. Бек вытянул руку как можно дальше и схватил брезент.
– Есть контакт, – сообщил он. Взявшись покрепче, подтянулся и ухватился за брезент второй рукой. – Прочный контакт!
– Доктор Бек, – сказал Фогель, – мы прошли точку максимального сближения, и теперь вы удаляетесь. У вас осталось сто шестьдесят девять метров страховки. Хватит на четырнадцать секунд.
– Вас понял, – ответил Бек.
Просунув голову в отверстие, он заглянул внутрь и увидел пристегнутого к креслу Уотни.
– Вижу Уотни! – сообщил он.
– Вижу Бека! – сообщил Уотни.
– Как дела, друг? – спросил Бек, забираясь в корабль.
– Я… я просто… – ответил Уотни. – Погоди минутку. Ты первый человек, кого я вижу за восемнадцать месяцев.
– У нас нет минутки, – сказал Бек, отталкиваясь от стены. – Через одиннадцать секунд кончится страховка.
Он подплыл к креслу и неуклюже столкнулся с Уотни. Они схватились за руки.
– Контакт с Уотни! – сообщил Бек.
– Восемь секунд, доктор Бек, – отозвался Фогель.
– Вас понял, – сказал Бек, торопливо соединяя свой скафандр со скафандром Уотни страховочными зажимами. – Есть соединение.
Уотни отстегнул ремни кресла.
– Ремни отстегнуты.
– Убираемся отсюда, – предложил Бек, отталкиваясь от кресла.
Они поплыли через кабину МВА. Когда проплывали сквозь отверстие, Бек протянул руку и оттолкнулся от края.
– Мы снаружи, – сообщил он.
– Пять секунд, – сказал Фогель.
– Скорость относительно «Гермеса» – двенадцать метров в секунду, – сказала Йоханссен.
– Включаю тягу, – ответил Бек, активируя УПК.
Несколько секунд они ускорялись по направлению к «Гермесу», затем элементы управления УПК на проекционном дисплее Бека вспыхнули красным.
– Топливо кончилось, – сказал Бек. – Скорость?
– Пять метров в секунду, – ответила Йоханссен.
