– Извините, что вот так врываюсь к вам, – вежливо сказал Блейз – Просто хотел срезать угол и решил пройти в свой номер через ваш зал. Надеюсь, вы меня извините.
– Разумеется, Блейз Аренс, – практически мгновенно отозвалась Динь Су все тем же неизменно ровным голосом. – Вы уверены, что найдете дорогу?
– Абсолютно.
Снова воцарилась тишина. Блейз обогнул кресла, которые занимали присутствующие, и направился к знакомой ему по утреннему визиту двери. При его приближении дверь скользнула в сторону, очевидно, по команде одного из членов Совета – скорее всего, это была Динь Су; он вышел из зала, и за его спиной дверь так же бесшумно закрылась Но он успел услышать первую фразу, нарушившую гробовое молчание в зале.
– Ну что? Я же говорил, что он опасен! – В голосе Хаф-Тандера звучал триумф. Ему никто не ответил: очевидно, остальные все еще переваривали случившееся.
Блейз в задумчивости направился в сторону своих апартаментов.
У него просто не было иного выхода, как показаться им на глаза; членам Совета оставалось только гадать, сколько времени он пробыл на балконе. Блейз мог только надеяться, вспоминая ту легкость и внешне спокойную реакцию Динь Су, что они не изменят своего решения и не станут прибегать к каким-либо чрезвычайным мерам.
В принципе любой столь могущественный правящий орган, как Совет, отреагировал бы незамедлительно. Если бы все зависело от Хаф-Тандера, наверняка тот уже лихорадочно нажимал бы кнопки на браслете, отдавая приказы. Но Совет в целом, решил Блейз, вряд ли пойдет на крайние меры.
Ведь члены Совета наверняка очень дорожили своими личными репутациями, не говоря уже об их приверженности той перспективной политике, о которой упомяну ла Анита делле Сантос. Вряд ли они станут пускаться в авантюры хотя бы потому, что давно привыкли семь раз отмерять, прежде чем один раз отрезать.
Он принялся перебирать в уме приведенные ими доводы. Амбиции Ньютона ни для кого на Новых Мирах секретом не были уже лет сто. Они зародились тогда, когда экзоты Мары и Культиса перестали, как раньше, умело используя межпланетные торговые и экономические связи, доминировать среди остальных планет. Члены Совета, будучи людьми умными, безусловно сумели отдать должное и уму Блейза, поняв, что он уже догадался, каковы их стратегические цели и примерная схема действий. А посему с балкона он вряд ли мог услышать что-либо новое для себя, хотя, конечно, им и в голову не могло прийти, как он надеется использовать их устремления в своих собственных целях, что он уже не раз делал в аналогичных ситуациях у себя на Квакерских мирах, на Новой Земле и Кассиде.
Тем не менее Хаф-Тандер в своем инстинктивном стремлении действовать решительно был совершенно прав, чего остальные и не подозревали, да и сам Хаф-Тандер, скорее всего, тоже не осознавал.
Вне всякого сомнения, лишь только они узнают о его попытках прорваться в космопорт, сметая всяческое сопротивление на своем пути, то начнут кусать локти. Они сразу поймут, что Хаф-Тандер был прав, хотя и по более глубоким причинам, чем предполагалось. Но к сожалению, тогда план Тандера проводить в жизнь будет уже слишком поздно.
Все же, если оставалась даже малейшая вероятность того, что его жизни грозит опасность в тот промежуток времени, который оставался до начала «Симфонии Факелов», Блейзу следовало предусмотреть все возможные варианты действий до того момента, когда они окажутся на борту «Избранника Господа» в глубине межзвездного пространства.
Соответственно, Блейз принялся раздумывать над возможными контрмерами и полностью погрузился в сложнейшее кружево организации их успешного побега, где сплеталось множество людей и ситуаций.
Ничего не замечая вокруг, он отвлекся лишь однажды, когда шел через то место в зале с высокими потолками, где находился портал фазового сдвига, снова никуда особенно его не переместивший. Лишь какой-то дальний уголок его мозга с раздражением отметил маленькое неудобство, мешающее ему думать.
Блейз прошел через бетонированный проход и оказался в похожем на все прочие помещения отеля коридор, за поворотом которого вскоре должна была бы показаться дверь в первую из комнат занимаемых им апартаментов. Но как только дверь за ним со щелчком закрылась, в коридоре внезапно погас свет, и он оказался в полной темноте.
Блейз насторожился и замер как вкопанный. Затем почти сразу сделал шаг назад и завел руку за спину, чтобы коснуться кнопки, открывающей дверь, которую только что миновал. Но дверь даже не шелохнулась. Он попробовал воспользоваться браслетом – никакого результата. Обычные способы управления замком не действовали.
Блейз тихо вздохнул и осторожно двинулся вперед вдоль левой стены – так чтобы иметь за собой пространство для отступления и маневра. Через некоторое время он снова остановился и вытянул руку вперед, пытаясь определить, что же ждет его в царящей впереди полной темноте. Мозг его лихорадочно анализировал ситуацию, прикидывая, как поступить.
Значит, он все же переоценил спокойную уверенность в себе правителей Ньютона. Либо Совет решил-таки безотлагательно принять меры, либо Хаф-Тандер отважился, возможно даже втайне от остальных, осуществить задуманное.
Теперь Блейз начал чувствовать себя загнанным в ловушку зверем и бесшумно двинулся к дальнему концу коридора, чтобы поскорее покинуть его, раз уж путь назад отрезан. Но скорее всего, и другой выход перекрыт.
Блейз лихорадочно размышлял: если эта ловушка была подстроена Хаф-Тандером… и тут он спохватился. Мозг его работал как-то ненормально. Он никак не мог сосредоточиться на своих ощущениях, а рассуждения стали какими-то беспомощными и все время возвращались к одному и тому же.
Совершенно ясно, что его оценка ситуации была более чем поверхностной, в то время как следовало проникнуть глубинную суть происходящего и попытаться найти слабые места в плане Хаф-Тандера, чтобы обратить его себе на пользу. Рассердившись на самого себя, он попытался сосредоточиться.
Дальше по коридору, немного впереди, Блейз вдруг услышал щелчок. Напрягая слух, он уловил, как кто-то крадучись вышел в коридор.
Звука закрывающейся двери Блейз не слышал. Но через несколько секунд, проведенных в темноте и безмолвии, ему удалось разобрать едва слышный звук ровного дыхания, как будто кто-то, ритмично взмахивая мотыгой, раз за разом бесшумно всаживал ее в землю. Блейз обернулся. Звук медленно и неотвратимо приближался с правой стороны коридора. Теперь стало слышно, что к звукам дыхания примешивается еще и тихий шелест чего-то вращаемого в воздухе. Оба звука приближались.
Блейз подавил в себе очередной мощный прилив животного страха и закрыл глаза. Сделав глубокий вдох, он сконцентрировался. Потом снова открыл глаза. Его локти слегка прижались к ребрам, а напряженные мышцы плеч и шеи расслабились. Колени чуть согнулись, чтобы сделать стойку более твердой и распределить вес тела поровну на обе ноги.
