И часть своей силы направила на меня:
– А тебе ни к чему обуза. Но… кто знает? Разлука – хорошее испытание. Вдруг вы, в самом деле, любите друг друга? Тогда письмо в Вагнок, Двор Хозяйки, Реджине – всегда найдет адресата.
Прощанье с Ригли вышло душераздирающим и отняло у меня последние силы. Бредя наверх по трапу, я взмолился про себя: «Ну что же ты? Одно твое слово, взгляд… Оставляешь Реджину, останови и меня!» Последний взгляд: Хозяйка стоит, опустив голову, рядом худенькая фигурка – Ригли обхватила себя руками, словно ей холодно.
Я потерял обеих своих женщин.
– Не говори ничего, знаю! – Элиза обняла меня, не стесняясь сидевших здесь же троих инженеров, руководивших восстановлением разрушенных районов нового Тира. Она принимала их доклад, когда заявился я. Троица, поняв ситуацию, культурно удалилась.
– Все знаю. Не мучь себя, не рассказывай. И… она зовет меня к себе. Боюсь.
У меня не повернулся язык предупредить Элизу. Все та же работа Хозяйки – о некоторых вещах или не думаешь или не скажешь вслух. Но и Хозяйка сумела здорово промахнуться, забыв о Ригли или не приняв ее всерьез. И моя девочка, оставшись вне ее воздействия, Хозяйку раскусила. Догадка Ригли верна, без сомнения. Но пусть Элиза ничего не знает, иначе жизнь ее окончательно превратиться в ад. Также, как моя. Впрочем, здесь я виноват сам. На дверях в это теплое место написано: «Вход свободный». Никто меня не заманивал и в шею не подталкивал. По собственной воле пришел, увидел, получил. Даже удивительно, как Хозяйка выпустила меня из своих нежных рук живым. В любом случае в Тире оставаться опасно.
– Плюнь на все! – сказал я Элизе. – Едем со мной, ты мне нужна.
Она долго обдумывала ответ, и мне снова стало нехорошо.
– Я стара для тебя.
К видимому ее возрасту я добавил еще немного.
– Тридцать девять – тоже мне, старушка нашлась.
– Сорок шесть, Нат. У меня двое взрослых детей. Дочка замужем, я скоро бабушкой стану… Несколько лет, Нат, и я начну стремительно стариться – такова, в итоге, судьба каждой женщины. Но счастье, которое ты мне подарил, останется со мной навсегда. Не хочу… замутить его. Поэтому вовремя останавливаюсь. Сегодня… если ты хочешь – наша последняя ночь.
Ночью она плакала, говорила, что мечтает о невозможном: снова быть молодой. Так я потерял третью мою женщину.
Не стану распространяться о том, как добирался я до Эгваль, Где, обходя карантинные посты, где, давая взятки, где, принимая помощь случайных попутчиков – я легко схожусь с людьми. К сути моего рассказа это ничего не добавит, хотя и вышла б тоже интересная, полная приключений повесть. В день, когда я – никому не известный и не вызывающий подозрений гражданин, прибыл в Майю, газеты пестрели траурными заголовками. Вчера от сердечного приступа скоропостижно скончался глава КНС полковник Авель Орьега.
Денег у меня хватало: неожиданно счет мой в банке Магистрата оказался полон, что года на четыре избавляло от нужды. То, что Хозяйка молча выплатила причитающееся мне жалованье, выглядело не любезностью, а очередным плевком в физиономию. Забирай гроши и вали.
Поселился я в очень приличной гостинице, где меньше шансов нарваться на всякую шваль, да и центр Майи контролировался полицией сравнительно хорошо, не то, что бедняцкие кварталы. И в номере было радио! Антенна гордо торчала на островерхой крыше – знай наших. Хозяин сего гостиного дома – состоятельный человек, айда к нам! Заодно и Остров послушаете. Чем они там живут и дышат, о чем говорят и поют, как успешно загнивают и морально разлагаются.
С розовыми жилками рассвета в окнах в комнату ворвались позывные:
Вставай!
Слушай зов, летящий над землей,
Этот новый мир, он – твой и мой.
Сбрось свои оковы, вставай!
Но не резкие музыкальные аккорды, а задушевный голос Эны вытряхнул меня из постели. Хозяйка обращалась к народу Эгваль. Немногие услышат ее сразу, как я, но известие постепенно распространится. Встревоженная и до крайности огорченная бедой, распростершей злые крыла над прекрасной страной, Хозяйка Острова протягивает руку помощи. Вакцина от страшной болезни. Сотни врачей-добровольцев. И воздушный флот, способный вовремя доставить помощь в самый отдаленный уголок страны. Все это – дорого. Очень дорого. Но ее высочество бескорыстна и полна сочувствия. А доброе дело – само по себе награда…
Какой изощренный и коварный ум! В ближайшие годы имя Хозяйки будет в Эгваль очень популярно. «Мы передавали обращение Хозяйки Острова. Теперь последние известия. Вчера в Норденке прошли успешные испытания летательного аппарата тяжелее воздуха. В отличие от дирижабля, аэроплан обладает рядом преимуществ…»
Древние знания… Ящик Пандоры открыт. А Хозяйка молода и дерзка. Что еще с видом фокусника достанет она из него на своем пути к мировому господству?
Городской парк Майи представлял собой остаток когда-то обширной дубовой рощи и тщательно оберегался властями в близком к первозданности виду. Я бросил сумку на скамью – грубо обтесанный ствол упавшего дерева и уселся, вытянув гудящие от усталости ноги. Побегал сегодня. День закруглялся к вечеру, косые лучи проникали местами сквозь плотные кроны. Я потянулся, достав руками шершавый ствол за спиной. Толстая, наполовину сухая ветвь нависала над головой.
Четвертый год я жил в Майе, подвизаясь в «Голосе Эгваль» обозревателем по разной всячине. Или всяким разностям, по большей части, связанным с Островом. Мои очерки о первых воздушных кораблях имели успех. А теперь я разрабатывал новый проект: взять интервью у нескольких завалящих политиков… Суть в том, что кто-то из них обязательно скоро пойдет в гору, тут-то моя репутация еще упрочится. «Ты, Нат, редкий пройдоха. От твоей естественности и непринужденности у людей языки сами развязываются», – так недавно сказал мой редактор. Я достал блокнот, пролистал заметки. И… положил обратно, заслышав шаги.
Молодая женщина с девочкой лет трех неторопливо шли по тропинке к выходу в город. Похоже, мое место они заранее облюбовали для короткого отдыха. Поравнявшись со мной, женщина вдруг резко остановилась и малышка, скорее играя, чем споткнувшись, повисла у ней на руке.
– Нат?!
Смутное воспоминание всколыхнулось во мне. Лида! Моя подруга в поселке строителей Тира. В глазах удивление и легкий испуг. Я хлопнул ладонью по гладкому, теплому дереву скамейки.
– Привет, Лида! Присядь…
Девочка доверчиво просилась на руки, а Лида была заметно смущена.
