Тут пол вздрогнул, и яркие огни растворились в полутень; мы еще стояли в библиотеке Станнарда, но знали, что переброшены через время.
Станнард этого не знал, но сразу догадался:
— Библиотека! Как она изменилась! Это же она… ох, двадцать лет назад! Мы перепрыгнули через время!
У меня блеснула мысль: если у кого ненормальная реакция, так это у нас. Любой будет изумлен после путешествия во времени, и лишь наша фамильярность с Камушкеем Бессмертным позволяет нам не удивляться. Станнард же был и потрясен, и заинтригован: он бегал по комнате, узнавая обстановку двадцатилетней давности…
— Это значит — старый дьявол сделал новый ход, — заметила Фиб. Ее лицо потеряло ту живость, которая так понравилась мне при нашей первой встрече; ужасы, следующие один за другим, слишком хорошо отразились на ее внешности. Если мы проиграем этот бой с агентами Камушкея и они уничтожат табличку, — тогда пропадет всякая надежда удержать Зверя Времени, а сами мы будем навсегда выброшены в какую-нибудь чужую эпоху…
Повернулась ручка двери. Мы сразу бросились в дальний, темный угол комнаты и укрылись за выступ огромного шкафа. Чарли скрипнул своими железными суставами, и Помфрет тихо выругал его:
— Достань масла, Чарли!
— Есть, босс!
Дверь открылась, и вошел Вэзил Станнард — на двадцать лет моложе того человека, что стоял среди нас с открытым от изумления ртом. У нашего хозяина отвисла челюсть! Он еле пробормотал:
— Но это же я!
Вслед за этим младшим Станнардом появился он, долгожданный агент уничтожения — им управлял далекий Зверь Времени из своего Склепа, погребенного в песках.
Молодой Станнард обернулся и с криком ужаса рухнул на пол с раскинутыми руками. В эту секунду Бреннан выступил вперед и всадил короткий луч своего «Крейтона—80» в железнообутого монстра. Но почти в то же время комната задрожала и огни замигали во временном переходе.
— Я… я помню это! — прохрипел Станнард.
Мы напряженно ждали.
— Он не может запустить сюда своего киллера, не затащив вместе с ним и нас! Боже мой! Это может длиться…
— Чертовски долго! — подхватил я. — Думай, Холл! Надо расколоть этот орех, найти выход из вечного шаха!
Быть может, думал я, с жалостью поглядывая на красно-золотые волосы Лотти, на ее белоснежную кожу, — быть может, нам удастся как-то вырваться из страшной временной петли — так, чтобы не произошло этого ужасного бегства по картинной галерее… и, может быть, — находки обезглавленного тела девушки в беннетовском комоде…
На ковре отвратительной кучей лежал застреленный Бреннаном железноногий — вместе с нами его захватило во временной прыжок; и теперь я разделался с этой падалью одной вспышкой своего «Фарли». Только запах паленого мяса повис в воздухе, да черное пятно осталось на ковре.
— Экономка так и не поняла, что это такое, — заметил Станнард. — Мы продвинулись вперед лет на пять. Если не ошибаюсь…
Он не кончил: мы услышали тяжелое дыхание человека, в безумном страхе ломящегося в дверь; дверь распахнулась настежь, и вбежавший Станнард подскочил к одному из ящиков письменного стола. Он открыл его наполовину и уже вынимал оттуда пистолет, когда в дверях появился крылатый орлиноголовый гений…
Я не мог бы сказать точно, чья именно пушка испарила этого демона. Конус смертоносной радиации стянулся в луч — и ничего не осталось.
— А я-то голову ломал — ведь мне тогда не удалось и прицелиться, — сказал Станнард, глядя на своего двойника. Пол покачнулся. — Кажется, мы снова улетаем!
Во время временного прыжка я подумал, что комедию пора кончать. Нужно скорее найти способ остановить эту карусель и проломиться к Камушкею. Как сказал Бреннан, эта попытка Зверя Времени раздавить табличку — может продлиться весьма и весьма долго…
Не хватит ли с нас этих прыжков? Когда библиотека приобрела четкие очертания и Вэзил Станнард начал прикидывать дату, — я двинулся к двери.
— Куда ты, Берт? — крикнул Бреннан. — Табличка же здесь. К. Б. посылает свою банду именно сюда…
— Держи Лотти. Я думаю, что дом унесет меня через время вместе с вами; а эти твари, очевидно, болтаются где-нибудь снаружи, скажем — около тех ломаных машин из будущего города. — Я открыл дверь. — Я буду очень рад, если найду железноногого!
— Если так, — взволновался Помфрет, — то, я думаю, Лотти не стоит здесь держать!.. Да и Фиб тоже!
— Да-да, Джордж! — ко мне вернулась моя обычная раздражительность. — Я имею в виду — чтоб она не попадалась на пути железноногих!
— Я, пожалуй, согласен: они все — из той шайки, что прикатила с нами в той футуромашине, — сказал Бреннан. — Так что ты останешься с нами во всех скачках, Берт. Но…
— Нет времени для «но»! — Пол тряхнуло, лампы замигали. — Пока!
Я выбежал наружу. По коридору ко мне приближался монстр, и я почти машинально выстрелил в него. Давно прошло то время, когда отвращение к убийству задерживало мой палец у спуска; теперь во мне не было жалости к этим агентам уничтожения, чудовищным порождениям времени. За окном желтая луна разливала по саду свой мягкий свет, и я отчетливо увидел опрокинутые машины; из одной выбирались новые дьяволы.
Решение напрашивалось само собой. Я бросился к машинам, выхватив свой «Фарли-экспресс», и устроил тотальную позитронную аннигиляцию. Закончив с этой малоприятной задачей, я повернулся к дому.
И ясно увидел в освещенном окне верхнего этажа силуэт девушки — с криками ужаса она убегала от железнообутого монстра.
Это могла быть Лотти, могла быть Фиб, могла быть и неизвестная мне гостья этого дома. Из-за собственной глупости я уже потерял Ишфру; но больше я такой ошибки не повторю — ради Джорджа Помфрета и Холла Бреннана!
На бегу я почувствовал сотрясение земли, в глазах у меня потемнело; временной скачок исказил все окружающие предметы. Не хуже профессионального взломщика я взобрался по водосточной трубе. Окно было разбито — верный признак, что я иду по следам монстра. Я спрыгнул с подоконника на пол и увидел разбросанное по комнате оружие: опрокинутые панцири, целые снопы пик и алебард, мушкеты и винтовки Энфильда, высыпанные из ящиков, как спички из коробков. За дальней дверью, подумал я, должна быть картинная галерея. Я пробежал гуда — ни души. Картины висели на местах, где я когда-то видел только пустые прямоугольники; сундуки и комоды стояли под каждым окном. Меня охватило жуткое предчувствие.
Какая-то мерцающая невещественность обволакивала комнаты. Под лестницей появился человек — и с космической скоростью промчался мимо меня вверх. Я с изумлением поглядел ему вслед; но тут женщина и робот с мешком белья промчались вниз мимо меня, чтобы исчезнуть в служебной половине дома.
