Эта Суровая барышня выдала мне целый ворох различного тряпья, из-за которого я не видел дороги, так что, если бы не любезная помощь Гульнар, я врядли бы все дотащил без потерь.
«Везет мне на хозяйственных девок». — Подумал я, глядя как Гульнар оттеснив меня в сторону, ловко управляется с бельем.
Мне было выдано пять полных перемен одежды, естественно совершенно белой, точно сшитой из обычных простыней, и целая кипа постельного белья. Восточная красавица, быстро рассовав все по полкам, и застелив мне постель новым одеялом, как-то странно глянула на меня.
Если она думала, что я тут же и отблагодарю ее принятым здесь по слухам способом, то она сильно заблуждалась. Я, сделав морду кирпичом, мол: «я не я и лошадь не моя», вежливо поблагодарил за помощь, криво улыбнувшуюся на это Гульнар, и прикинувшись, будто мне нужно срочно бежать, шагнул в коридор.
Так что, проводив ее до лифта, я сделав круг, вернулся в свое новое жилище.
Комната за последнее время все больше стала приобретать жилой вид. Застеленная свежим бельем кровать, узорчатая скатерть на столе, полотенца в душевой, Кажется все необходимое имелось. Так что можно было начинать новую жизнь с чистого так сказать, белого… балахона.
Созвонившись вечером по общалке с Шерри, и договорившись встретиться с ней в парке, натянув свой новый пододеяльник, то есть белый балахон, в котором я стал похож на юного патриция прогулявшего отцовское имение, и потому вынужденного обитать с чернью, спустился вниз. Со мной в лифте ехало еще несколько таких же патрициев, которые недобро поглядывали на новообращенного, видно принимая меня за будущего конкурента. С ними было несколько одетых так же в белые туники симпатичных девушек, которые явно были, не прочь познакомится поближе с новеньким. Однако я не горел желанием заводить новые знакомства, так что к концу поездки, у уставших строить мне глазки и едва от этого не окосевших дамочек, интерес ко мне угас.
Выйдя под открытое небо, и вдохнув чистый, наполненный свежими ароматами воздух, я сразу повеселел.
«Не все так плохо Ал! — подумалось мне тогда, — Не все так плохо. Посмотри вокруг, какая красота! И Шерри сейчас подойдет, рванем опять к озеру. Искупаемся».
И тут в толпе, выходящей из огромных двойных воротоподобных дверей дома, я увидел знакомую фигурку.
Шерри была одета в то самое, фиолетовое с золотом платье, и выглядела просто великолепно. Она тоже издали заметила меня, и улыбаясь, помахала рукой. Народу было видимо ни видимо, поэтому я не стал дожидаться, пока она продерется сквозь толпу, а сам как ледокол в Арктике, проложил к ней дорогу, и подхватив ее, легкую и горячую на руки, выбрался на свободное место.
Шерри закрыв глаза как ребенок, боящийся высоты, прижавшись ко мне, прошептала на ухо:
— На нас же все смотрят. Зачем ты?
— Эти досточтимые граждане едва не затоптали мою девушку. Ты что предлагаешь мне просто стоять и равнодушно глядеть на это?
Мы оба улыбались, вечер был отличный, и забавно сощурившаяся Шерри предложила:
— А давай к пруду сходим? Мне понравилось купаться ночью.
— Отлично! Я только об этом думал.
И мы неспешно направились в сторону нашего прекрасного голубого ока.
Вокруг была обычная в такие часы сутолока, в это время почти все жители дома выбирались сюда, хотя б на полчасика освежиться, так что на аллеях было немного тесновато. Но мы знали, что через какое-то время здесь, в парке останутся только заядлые любители ночных посиделок. Поэтому решив, переждать час пик, мы отыскав глубоко в чаще маленькую беседку, уселись рядышком за круглый столик.
— Послушай, Шер. Ты как на счет поискать каких-то фруктов? А то в моем нынешнем рационе явно не хватает витаминов! — оглянувшись, я попытался отыскать знакомые деревья.
— Я тоже не против. А что ты бы хотел? Здесь вон растут эти сливы, как их… Маракуи что ли, ни как не запомню. А там когда мы шли, я видела виноград, и еще какие-то яблоки. Ты знаешь, вот сколько живу здесь, а все привыкнуть к ним не могу.
Я, быстро перескочив декоративный заборчик, отыскал в темноте на ощупь, висящие почти у самой земли гладкие как сливы красные маракуи, и высыпал их, штук десять на стол перед Шерри. Затем пройдя по тропинке, по которой мы сюда пришли метров пятьдесят, отыскал огромное виноградное дерево. И сорвав здоровенную, с целых 5 кило кисть, потащил ее в наш шалаш.
Но голод не тетка. Оставив виноградную кисть, (каждая ягода которой была величиной с добрый кулак), на столе, я пробежался еще раз, и нашел-таки свои любимые яблоки, которые здесь почему-то называли томатины. Они действительно, внешне очень походили на помидоры или томаты, но на вкус были чем-то средним, между хурмой и яблоком. Кисло сладкое-сочетание, приятный цитрусовый запах и довольно сочная мякоть, делали их просто великолепным десертом. Но увы, мне теперь нужно было для этого тащиться чуть ли не через весь дом минут двадцать, потом на лифте, и еще столько же, пехом. Так что я решил воспользоваться моментом и набрал целую охапку томатинов, которую и вывалил на стол перед удивленной Шер.
— Ты думаешь, мы это осилим? — спросила она, разглядывая целую гору фруктов перед собой.
— В мое время говорили так: «Шо не зьим, то понадкусюю!» — юморнул я, — Не беспокойся. Врагу не достанется.
Мы долго сидели с ней вот так, глядя в ярко расцвеченную даль, где шумела большая компания, наслаждаясь фруктами, и слушая как приближается ночь. Постепенно аллеи опустели, и шумные публика, прогуливающаяся тут, перебралась в более теплые помещения, дабы предаться там прочим удовольствиям. А те, что остались, в массе своей были уже пьяны, либо под кайфом. Так что-то тут, то там, раздавались нетрезвые голоса и визгливые свары столь же не трезвых девиц, не поделивших видно кавалеров.
Мы разговаривали с Шер о разном. Вспоминали каждый свое. И так было здесь уютно, так хорошо, что я попросил:
— Слушай. А давай сегодня здесь посидим? Так тут здорово. Прям уходить не хочется!
— Давай! — легко согласилась Шер, — только вот водички бы найти. Руки вымыть.
— Сейчас найдем! — бодро воскликнул я. И молодым сайгаком рванулся в чащу.
Маленький питьевой фонтанчик обнаружился тут же неподалеку. И отмыв руки от липкого сока, мы вновь вернулись в беседку.
А когда, усевшись рядышком на удобную скамеечку, мы слегка примолкли, я попросил.
— Шер, расскажи мне о себе, пожалуйста?
Моя спутница долго молчала, а затем, словно на прогулке в детском саду, начала свой рассказ:
— Итак, дети, сегодня я расскажу вам историю одной маленькой девочки, у которой была красивая собака, и небольшая белая трость. Садитесь поудобнее и слушайте.
