– Ты сравниваешь меня с мужем, который ведет себя с женой как с собакой: сначала бьет, а потом ласкает.
– Это звучит жестоко и не слишком приятно, – сказал Кого. – Однако мир полон жестоких и неприятных вещей, которые необходимо делать, в особенности если ты хочешь парить в вышине, как орел.
– Наверное, ты прав, Кого, – после некоторых раздумий сказал Куни. – Но в последнее время слишком много всего сделано от моего имени, и мне совсем не хочется смотреть на себя в зеркало.
Кого Йелу заметил, что герцог больше не называет его Когзи, и обнаружил, что ему не хватает старого прозвища. Когда начинаешь говорить правду об окружающем мире, это далеко не всегда нравится тем, кому ты служишь.
Куни управлял Пэном с такой же заботой, как и Дзуди: каждый день многие часы дотошно вникал в детали – ведь требовалось приложить немалые усилия, чтобы привести город в порядок после хаоса и грабежей. Он уже начал узнавать командиров сдавшихся солдат, встречался со старейшинами города и соседних поселений, чтобы узнать их мысли и тревоги.
Между тем Рин Кода запустил свои щупальца в преступный мир Пэна.
– Мы с королем нуждаемся в поддержке всех деловых людей Пэна, и в особенности вашей, – сказал Рин, приветственно поднимая кубок с вином на одном из самых роскошных постоялых дворов.
Здесь собрались лидеры контрабандистов, главы тайных обществ и даже представители «законного» бизнеса, которые получали большую часть своих доходов подпольно.
– До тех пор пока король будет вести себя разумно, мы не станем выходить за определенные рамки, – сказал некто с прозвищем Скорпион, владелец самых доходных подпольных игорных притонов, мочки ушей которого украшали серьги из зубов акулы. – Но почему король даже не попытался укрепить перевал Токо?
Рин проигнорировал вопрос, лишь кивнул, и Скорпион продолжил, но уже так тихо, что остальным пришлось затаить дыхание, чтобы его услышать:
– В моем бизнесе большая часть доходов приходит от выполненных обещаний. К примеру, игрок может пообещать, что заплатит долг в течение дня, если мы позволим ему поставить еще тысячу золотых в качестве следующей ставки…
Рин, пытаясь понять, к чему ведет Скорпион, кивнул, и тот продолжил:
– Хотелось бы верить, что все будут выполнять свои обещания, но я предпочитаю иметь некоторые гарантии. А для этого у меня должна быть возможность как-то наказать тех, кто попытается не сдержать свое слово.
Рин постарался ответить как можно спокойнее, чтобы скрыть раздражение:
– Замечательная мысль, господин Скорпион. Я передам ваши пожелания королю.
Скорпион улыбнулся.
– Король Туфи, принцепс, обещал, что всякий, кто сможет пленить императора Ириши, взойдет на трон Гэфики, нового королевства Тиро. Но мне представляется, что если король Куни хочет, чтобы это обещание стало реальностью, то должен показать, что у него есть зубы. Любое требование становится более законным, когда подкреплено силой. А любая армия, пожелавшая войти в Гэфику, должна преодолеть перевал Токо.
На следующий день Рин Кода тайно выслал армию к перевалу.
Конечно, Куни попросил его отправить посланца к Мата Цзинду, чтобы пригласить в Пэн, разделить победу и помочь его защищать, но Рин всегда предпочитал рассчитывать на свои силы: зачем о чем-то просить других, если сам способен обо всем позаботиться?
Кроме того, Пэну уже ничто не угрожало благодаря его плану, и почему Куни и его соратники должны делиться славой, которая принадлежала им с Мата по праву? Разве не будет лучше, если Куни станет королем Гэфики? Боги не благоволят к людям, которые забывают позаботиться о себе.
Он не сомневался, что Куни с ним согласится.
– Тебе понравилось заниматься любовью с Куни Гару, Тацзу непредсказуемый?
– О, значит, ты видел, Луто. Я выглядел прелестно, не так ли?
– Его труднее приручить, чем ты думал? Я отметил, что он не сделал тебя своей фавориткой.
– У него проблемы со вкусом. Ну, я развлекся, а это самое главное.
– Где Киджи, приносящий бурю, близнецы льда и огня и Фитовео Воинственный? Мне казалось, они больше всех заинтересованы в этой войне.
– Все три птицы и дикий пес пребывают в мрачном настроении. Их чемпионы заняты в других местах, поэтому это ничтожество украло все лавры.
– Да, опасно вести за собой смертных.
– Не прикидывайся таким невинным, старая коварная черепаха. Ты планировал этот ход долгие годы. Я с нетерпением ждал, когда твой человек себя проявит.
– Когда хочешь поймать большую рыбу, нужно вытравить много лески.
– Ты ведь понимаешь, что еще ничего не кончилось? Победить легко – оставаться победителем значительно труднее.
– Хорошо сказано, но все зависит о того, что считать победой.
– Я возвращаюсь домой, на Волчью Лапу, – там сейчас будет намного веселее.
Волчья Лапа, одиннадцатый месяц четвертого года Праведной Силы
Адмирала Фило Каима, стоявшего во главе имперской армады, занимало только одно: оказаться вместе со своими кораблями как можно дальше от безумца Мата Цзинду. Образы повстанцев-берсеркеров, встающие за горизонтом как стаи кровавых демонов, преследовали его – спал адмирал или бодрствовал.
Прошло несколько дней, прежде чем он сообразил, что у него на руках все козыри.
Из-за того, что Цзинду сжег корабли в гавани Тоадзы, они не могли покинуть Волчью Лапу. Как им теперь с ним воевать? Плыть в море и нападать с воды?
Каима, ставший старшим офицером империи, собрал все оставшиеся морские и воздушные корабли и поменял курс, решив начать блокаду северного и южного побережий Волчьей Лапы. Из-за того, что огромный водоворот, сотворенный Тацзу, сделал невозможным плавание по каналу Киши, такая блокада не позволит ни одному кораблю покинуть Волчью Лапу.
Да, империя потерпела поражение на суше и потеряла территорию, но теперь у нее появилась возможность задержать здесь Мата Цзинду и всех его мятежников до тех пор, пока Пэн не пришлет новую армию.
Цзинду хочет поставить на карту жизнь всех своих людей? Ну, пусть поставит.
Мата Цзинду начал называть себя маршалом Кокру. Торулу Перинг составил декларацию, но никто из королей и аристократов на Волчьей Лапе даже рта не открыл, чтобы возразить.
Мата не стал ждать приказа короля Туфи. Этот мальчишка-пастух был бы ничем без Мата и его дяди. Один Рефироа стоил десяти Туфи. Он, а не Паши Рома, помог повстанцам одержать победу. Он, а не Туфи, покончил с непобедимым Киндо Мараной. Он, и никто другой, остановил сорокатысячную армию, имея под своим началом две тысячи берсеркеров. Он не стал прибегать к обману или сложной стратегии, а просто разбил врага благодаря отваге и ярости боя.
