Я лежала на кровати и думала о словах Эрика. Укус Лугару смертелен - разве возможно поверить в это тому, кто уже укушен? Хотя меня немного утешает и то, что я не могу быть уверенной в этом на все сто процентов. Возможно, есть шансы. Возможно, со мной вообще ничего не случится. А возможно и то, и то... Как же трудно думать об этом...
Может, вся моя проблема в том, что я слишком много думаю? Может, мне просто стоит жить дальше, наслаждаясь каждым моментом?
Жуткая боль пронзила мою руку, жар, появившийся во всем теле, заставил меня содрогаться. Весь этот кошмар стал повторяться снова и снова.
Эта ночь вместила в себя несколько кошмаров разом. Если бы это было реальность - я бы точно сошла с ума. Я помнила все: каждую картину, наполненную ужасом. Но самым страшным был огромный угольно-черный волк с дьявольски-красными глазами; их ненависть вселяла в меня дикий ужас; а длинные и острые клыки разрывали меня на мелкие кусочки. И я кричала изо всех сил, в голове звучала злобная усмешка Мэйсона. Ему приносило дикое удовольствие оттого, что я мучаюсь от невероятных мук.
И так продолжалось всю ночь.
Как только волк переставал разрывать мою плоть, я заново оживала, собиралась по кусочкам, и все мучения повторялись вновь.
Мой крик был настолько сильным, что я разбудила родителей. Мама и папа ворвались в мою комнату, чтобы успокоить. Но я кричала и выбивалась из их хватки, словно в приступе. По крайней мере, я ничего такого не помнила. Мне рассказала об этом мама, когда я проснулась. Сначала я не могла поверить в это, а потом вспомнила, что Дэниэл тоже говорил мне про мои ночные крики.
Что же это? Побочные действия укуса? Начало неизбежного конца? И эти муки будут терзать меня всегда?
Сегодняшний день я проведу дома в полном одиночестве. Дома, потому что у меня нет никаких сил; я даже с трудом смогла перебраться в гостиную, потому что в своей комнате я бы умерла от скуки, а так хоть телевизор можно посмотреть. Одна, потому что папа повез маму в Льюистон, и там они пробудут целый день.
Я лежала на диване в гостиной и заставляла себя смотреть на экран телевизора. От полного бессилия у меня пропал аппетит, поэтому я не ела. Мне казалось, что время замедлило свой ход - специально растягивало мои страдания. Боль в руке усилилась, и даже обезболивающие средства не помогали. Поэтому, крепко стиснув зубы, мне приходилось терпеть.
Когда я услышала стук в дверь, то немного испугалась и удивилась.
Разве мама и папа так быстро разделались со своими делами?
Мне надо было собрать всю волю в кулак и встать с дивана. Но стоило мне чуть-чуть пошевелиться, как сильное головокружение атаковало меня. Должно быть, это не родители, потому что у них есть ключи. Тогда, кто? В любом случае, я должна была встать и открыть двери.
Кто-то продолжал настойчиво стучать. Потребовалось несколько минут на то, чтобы я дошла до входной двери и открыла их.
Я сильно удивилась, когда увидела Дэниэла. Его прекрасное лицо выражало скрытое беспокойство.
- Почему ты так долго не открывала? - легко спросил Дэниэл.
- Прости, - прохрипела я, - заходи.
Он вошел в дом и закрыл за собой дверь. От движений мое сердце оглушительно и быстро забилось в груди, а дыхание стало частым. Перед глазами все поплыло, и чтобы не упасть, я облокотилась о тумбочку.
- Мия? - взволнованный голос Дэниэла доносился до меня словно издалека.
- Ммм? - я еле повернула голову в его сторону.
- Что с тобой? - он подошел ко мне так близко, что я могла чувствовать холод его тела.
- Я неважно себя чувствую, - слабо сказала я.
- Да ты совсем без сил... - пробормотал Дэниэл себе под нос и обнял меня за плечо.
Таким образом, он помог мне доползти до дивана. Моя голова сразу же упала на подушку. Дэниэл присел рядом, и его ледяная рука прикоснулась к моему липкому лбу.
- Ты вся горишь, Мия, - тихим голосом произнес он.
- Наверное, снова температура, - чуть слышно отозвалась я.
- Твои родители вызывали тебе врача?
- Это ни к чему, - я сглотнула застрявший ком в горле и прикрыла глаза. - Я скоро приду в норму.
Конечно же, я лгала. И Дэниэл мне, естественно, не поверил.
- Тебе уже не первый день плохо, - бормотал он.
- Ерунда, - фыркнула я.
- Вовсе нет! - Дэниэл сильно нахмурился. - У тебя очень высока температура, и вид болезненный. С этим не шутят!
- Никто и не смеется.
- Куда только смотрят твои родители... - заворчал он. - Почему они не вызвали тебе скорую?
- Они тут не причем, - кинулась я защищать маму и папу. - Это я им сказала, чтобы они не делали этого.
- Кто бы сомневался.
Мне бы хотелось возразить ему, но новый прилив усталости накатил на меня, поэтому я промолчала.
- Ты ела сегодня? - заботливо поинтересовался Дэниэл.
- Не-а, - тихо выдохнула я.
- Скажи, ну о чем ты только думаешь? - простонал он.
- Мне совсем не хочется, - запротестовала я. - Лучше скажи, что вы решили с Мэри насчет, ну... этого, как там его...
- Это случится завтра, - Дэниэл напряженно кивнул.
- И что ты решил?
- Мы с Мэри рискнем, - выдохнул он.
- Ты уверен, Дэниэл?
- Нет, но надо попробовать. Если все случится так, как сказала Мэри, то мы больше не будем бояться солнца.
- Вы станете Древними вампирами, - задумчиво сказала я.
- Да...
- Четыреста лет - много для вампира?
- Нет, это ничтожно малая цифра, но для человека многовато будет.
- Получается, ты очень старый, - я слабо улыбнулась.
- Ты встречаешься со стариком, - резво кивнул Дэниэл.
Я была рада тому, что обстановка немного разрядилась. Лицо Дэниэла расслабилось, и даже засияла неуверенная улыбка.
Но этому небольшому затишью пришел конец, когда новая порция боли появилась в руке. Я невольно вскрикнула, схватившись за повязку, и тем самым удивила Дэниэла.
Он, с полным непониманием в прозрачно-голубых глазах, уставился на меня.
- Что случилось? - с тревогой в голосе спросил он.
- Ничего, - проговорила я сквозь адскую боль.
Дэниэл опустил голову и взглянул на перебинтованную руку. И тут его брови нахмурились, а ледяные пальцы легонько прошлись по коже рядом с повязкой.
Я тоже посмотрела на забинтованное место. Оказывается, из-под бинта выползали извилистые черные прожилки.
Я судорожно выдохнула и подняла глаза.
Глава восемнадцатая
Ухудшения
- Что... это? - в изумлении прошептал Дэниэл.
Мои глаза смотрели то на него, то на повязку. Я думала, что сказать ему в ответ.
- Ничего, - это все, на что была способна моя фантазия.
- Ничего... - очень тихо повторил он, что я еле смогла расслышать.
