Марк уже настиг его. Всем своим немалым весом парень перелетел через стол, и, не касаясь, ни пола, ни чего-либо еще руками и ногами, словно акробат, приземлился ножом на грудь Оккера. Нож пробил одежду, кожу, и даже солнечное сплетение, навсегда застряв в груди старика. Прыжок был такой силы, что моментально повалил Главу вместе с его креслом, а следом за ними полетел и Марк.
Парень крепко держал клинок, чувствуя, как останавливается сердце через рукоять оружия. Все случилось быстро и очень тихо.
Юноша обшарил карманы старика и достал оттуда связку ключей. Он вытер руки, лишь чуть-чуть испачкавшиеся в крови о серый пиджак и метнулся закрыть дверь. Он аккуратно притворил полотно, и провернув ключи в замке, запер кабинет. Сейчас было важно, чтобы никто не зашел сюда.
Ящик стола уже был открыт, а в нем лежал черный пластиковый пистолет. Марк усмехнулся, глядя на тело Оккера. — Наконец-то ты сдох, ублюдок. Теперь и самому умирать уже не так обидно.
Марк шел к этому моменту очень долго. Он ждал два с лишним года возможности для самого себя поменять правила игры. Он каждый день выполнял задания этого тирана, подбираясь все ближе и ближе. Нужен был лишь идеальный момент, но с вчерашним назначением в далекую экспедицию Марк его получил. Все тело тряслось от восторга еще с тех пор, как Уиллис сказал о вылазке своему брату. Назначение, хорошее отношение товарищей, доверие начальства. Точка схождения всех факторов была здесь. Над трупом Оккера.
Марк открыл нижний ящик и достал листок с печатью. Такой же, как и те, на которых Глава выдает распоряжения. Парень аккуратно положил листок на стол, взял перо, обмакнул его в чернила и начал писать новое распоряжение. Он сутками сидел, пытаясь воссоздать почерк, постоянно сравнивая его с приказом о повышении. Уиллис никогда не приносил домой подобных бумаг, и приказ был единственным, на что Марк мог ориентироваться.
Большая размашистая подпись легла на печать, сделанную из чернил другого цвета, оставленными странным древним оттиском. Что все это значило — было не важно. Марку было не до копания в ящиках стола, да и тем более в древних приспособлениях. Парень аккуратно сложил листок, и поместил его в нагрудный карман.
Оттащив тело солдата подальше от порога, Марк приложил ухо к двери, прислушался и тут же открыл ее, закрыв замок, теперь, с другой стороны. Пустой коридор, ни души, ни шороха. Закрытый кабинет Главы, без охраны на входе, выиграет пару часов. Никто в жизни не догадается, что там, внутри, лежат два трупа. Этого вполне хватит, чтобы уехать из города.
Забрав карабин из своего личного шкафчика, Марк бросился обратно, к конвою из огромных грузовиков. Он бежал и осматривал свою одержу, пытаясь найти хоть одну каплю крови. Чисто, а значит вопросов не будет. Марк ушел, не вызывая подозрений, и доберется до конвоя, тоже их не вызывая. Главное сейчас — выйти из зоны покрытия коротковолновой рации, иначе его напарники, его же и убьют.
Тяжелая дверь открылась и Хайле младший залетел в кабину. Он уселся на то же место, поставив свое оружие в общую кучу.
— Все, мы готовы! — говорил Уиллис в рацию.
— Наконец-то! Ты говорил пять минут, а он шарахался целых десять.
Машина впереди тронулась. Уиллис поднял ковш клин повыше, нажатием кнопки на панели, и тоже вдавил педаль газа, медленно отпуская сцепление.
По последнему распоряжению Оккера, главой экспедиции будет капитан Токарев, а Хайле старший, из-за своих провальных коллективных миссий, будет его лишь замещать. Но теперь это было не важно. Марк знал, что рано или поздно, он не сможет прикрываться должностью своего брата. Самое настоящее, последнее распоряжение главы города Ред Вотер, а по совместительству главы протектората Красных Берегов, теперь было у парня в кармане, а значит отправляется в путь он полностью готовым.
Глава 41
Истории о потерянном времени
— Всем приготовиться! Грядет буря, — кричал солдат, сидя за круглым, большим рулем грузовика. — Марк, ты как самый мелкий, двигай и накинь броню на лобовое!
На машинах впереди уже загорелись сигнальные лампы. Марк накинул на себя длинный черный плащ, и вышел на улицу. Он уперся ногами в ковш-клин и начал поднимать листы с прорезями вверх, натягивая их на стекло. В кабине моментально стемнело. Ветер усиливался, а снега в нем становилось все больше. Он отвратительно залетал за шиворот, попадал под краги, умудрялся залетать в плотно зашнурованные ботинки. Марк перепрыгнул обратно к двери и сильный поток воздуха чуть не оторвал его от машины. Дверь распахнулась, и Уиллис резким движением затянул парня обратно в кабину, чуть не порвав ему плащ.
— Вовремя я, — говорил старший брат, стоя в кромешной темноте, догнавшей конвой бури.
— Это точно. Чуть не сорвался.
Крепкие мужики вжались в сиденья, и старались держаться за все, до чего могли дотянуться. Уиллис и Марк продолжали сохранять спокойствие, перешучиваясь, стоя посреди кабины, что сама по себе уже находилась в самом центре снежной бури.
Потоки воздуха в этой части пустыни летели с северо-востока, вызванные перепадами местности, и разницей температур переходящего северного сектора. Они, по мере движения, набирали свою силу, и, именно, в этом месте настигали конвои на самом своем пике мощи.
Пока водитель пристально вглядывался в сигнальные огни впереди идущей техники, бойцы позади него подхватили энтузиазм братьев Хайле и уже не так тряслись от страха, находясь в гремящей кабине. Ветер бил по кузову сильно, пытаясь оторвать его от земли, но метал был очень тяжелым, и буря, сдавшись, умчалась вперед. Темнота быстро пришла и так же быстро отступила.
— Не унывайте, парни! — смеялся Уиллис. — Движение — это жизнь!
Марк вновь вышел на улицу и смотрел в след уходящей буре, стоя на крыше грузовика. Он отщелкнул стальные пластины, и они соскользнули на свои обычные места, с грохотом упав в седла. Ковш-клин иногда подкидывал снег, который умудрялся зацепить, и парню приходилось сильно щуриться, когда лицо обдавало ветром. Солнце освещало бескрайние просторы пустыни. Куда ни глянь — всюду снег, да чистое голубое небо.
Марк, устав любоваться невероятными видами пустыни, прыгнул в машину. Уиллис уже сидел за рулем и рассказывал какие-то свои старые истории, что было для него крайне необычно.
— …а вот там будет башня, — показывал Хайле старший в горизонт. — Там я поймал предателей, что работали в этом конвое. Совсем еще мальчишки. Помогали одному ублюдку, за которым я очень долго гонялся.
— А как помогали-то? — спросил Марк, потому что слышал эту историю впервые.
Уиллис улыбнулся. — Сливали ему топливо с этих самых цистерн. Говорят, выходец был из Пан Оптикума. Ну это Оккер мне рассказывал, я-то сам хрен знает, откуда информация.
Бойцы внимательно слушали, внимая каждому слову, но испугавшись, что байка внезапно кончится, все же спросили. — А че с этим-то? Ну которого Вы ловили? Как там оно было-то?
Марк сел на сиденье и принялся слушать своего старшего брата.
— Там вообще долгая история.
— Так, а мы и не спешим.
— Да лень мне. В двух словах расскажу, — Уиллис дернул рычаг контроля скорости и развернулся. — Приперся один тип в город. Вон в таком же плаще, как на Марке, и принялся угрожать Оккеру. Че-то там про саботаж рождаемости.
Оккер прикинулся жертвой, сказал, что свяжется, ну и всучил ему интерком для отслеживания. Местные дебилы, ну типа вас, его спугнули, и сволочь эта смекнула, что интерком-то надо выключить. И вот утром вызвали меня, чтобы я его разыскал, да наказал.
Гаденыш последний раз включил интерком уже далеко за пределами города. Мы нашли коробочку в снегу и начали снаряжать машину в дорогу. Пока собирались — следы почти занесло, ехали почти наугад, но ехали быстро, нас тогда трое было. Дали мне двух порядчиков.
След вел к башне, на полпути до Востока, и мы свернули посмотреть, может чего интересного случится. Этот ублюдок умудрился как-то проломить лед, и машина начала заваливаться под воду. Мы, понятное дело, выпрыгнули, да побрели обратно, за второй. Ох, как я зол был. Никогда не думал, что меня поимеет какой-то мальчишка. Но вот так оно, как-то.
