— Если оккупанты откроют огонь по демонстрантам, то палестинской полиции придется вступить в бой, — сказал Акрам суровым голосом.
Повинуясь мысленному приказу, подаренные Координатором комбинезоны изменили внешний вид, и теперь на Посвященных была полевая униформа израильской армии.
Остальных членов отряда палестинские друзья отвели в ближайшую лавку, где удалось по дешевке обзавестись гражданскими шмотками весьма недурного качества.
Около четырех часов по местному времени они подъехали к воротам армейского учебного центра имени Моше Даяна. Эта часть, расположенная возле поселка Мевассерет-Циас, предназначалась для подготовки резервистов.
Дежуривший на КПП сержант очень удивился их появлению и отказался пропустить в расположение части, но однако после непродолжительной перебранки вызвал офицера. Вскоре появился слегка подвыпивший капитан Шауль Фрухт, который раздраженно заявил:
— Мне тут не нужны идиоты, которые не почитают шаббад. В субботу добропорядочные люди не должны заниматься делами. Короче говоря, придете завтра утром. И вообще, я не получал указаний принимать резервистов.
Сергей рявкнул на него отлично поставленным командирским голосом, и электронный переводчик воспроизвел через микрофон-нагубник те же лающие интонации:
— Как разговариваешь со старшим по званию, щенок! У нас нет времени следовать идиотским предрассудкам. Я имею приказ развернуть батальон специального назначения и к полуночи двинуться на разгон палестинских бандитов. Через два часа прибудет еще до сотни человек, так что мы должны немедленно начинать подготовку к их приему.
Он протянул оглушенному капитану плотный лист, покрытый закорючками, восходящими к арамейскому письму. Прочитав документ, Фрухт моментально протрезвел. Координатор постарался на славу: под приказом стояли подписи командующего территориальными войсками НАХАЛ и начальника военной разведки АМАН.
Липовый документ предписывал руководству учебного центра оказывать всяческое содействие полковнику Самуэлю Котлярскому.
Присмиревший капитан велел сержанту открыть ворота, лично проводил гостей к складским помещениям и долго лебезил, прося прощения за свою оплошность. Он даже проявил совершенно неуместную инициативу, предложив немедленно вызвать в часть весь личный состав во главе с подполковником.
— Сколько ваших людей находится в лагере? — напустив задумчивый вид, осведомился Котлярский.
— Девять, господин полковник! Из них…
— Отставить, капитан. Не нужно никого вызывать из города. От вас требуется обеспечить моих спутников обмундированием общеармейского образца и выдать оружие. Все остальное мы берем на себя.
Первым делом они отправились в душевые кабинки, поскольку с самого утра куролесили в странах тропического пояса, от чего покрылись плотной коркой перемешанной с потом пыли. Смыв грязь, все испытали почти райское блаженство. Затем гражданские члены отряда получили полный комплект израильской униформы.
Николаю явно не терпелось повторить здесь шутку, которую они сыграли с транспортниками во время учений «Океан-80». Окинув спутников скептическим взглядом, он заметил разочарованно:
— Не нравятся мне их ремешки. Не свяжешь аборигенов такой ерундой.
— Найдем, чем связать, — с азартным весельем в голосе откликнулся Гриша. — Скорее бы начать, а то уже руки чешутся.
Покончив с переодеванием, они отправились на склад оружия, где выбрали себе винтовки «Гадил» — местную версию автомата Калашникова, заметно уступавшую гениальному прототипу. Женщинам достались более легкие пистолет-пулеметы «Мини-Узи», и вдобавок каждый подвесил на пояс кобуру с пистолетом «Дезерт-Игл».
Все бы ничего, только арсенал здесь оказался сугубо общевойсковым — никаких спецсредств, никакого бесшумного оружия. Хорошо хоть удалось обзавестись бронежилетами и фугасно-зажигательными минами нескольких типов.
Следующим пунктом стал машинный парк. Демьяненко, Фомин и Леха с Аркадием выкатили два джипа — на одном был установлен крупнокалиберный пулемет, на другом — безоткатная пушка. Солдаты из учебного центра заправили машины горючим и уложили в багажное отделение коробки с боеприпасами. Тем временем остальные осматривали бокс, где стоял танк — шестидесятитонный гигант «Меркава» МК-3.
Могучая машина не могла не вызвать восхищения у любого, кто хоть немного разбирался в боевой технике. Кроме стадвадцатимиллиметровой пушки и трех бельгийских пулеметов MAG в башне имелся миномет. В кормовом отсеке, предназначенном для хранения огромного боекомплекта, при необходимости можно было посадить мотопехотное отделение. По бортам башни размещались дымовые гранатометы.
Почесывая затылок, Барханов оглядел со всех сторон роскошную приземистую машину и от избытка чувств воскликнул, использовав все свои познания в местном языке:
— А зохум вей! — А потом привычно добавил: — Твою мать!
Абдулло и Сергей сделали страшные глаза, однако все обошлось — никто не расслышал слов Атиллы. Капитан и сержант-танкист показывали спецназовцам, как откидывается кормовой люк, превращаясь в транспортер для загрузки боеприпасов. В десантный отсек они закинули пару ящиков с минами и десяток снарядов в огнестойких контейнерах, а кроме того, заполнили снарядами барабан автоматического зарядника. Для короткого разбоя в городе этого должно было хватить с избытком.
Пока готовили к бою технику, Курбонбердыев осваивал управление «Меркавой» под руководством местного сержанта-танкиста. Послушав, как полковник с натугой выговаривает слова, израильтянин понимающе проговорил:
— Похоже, старик, ты из недавних репатриантов. Откуда приехал?
— Из Пакистана, сынок, — честно признался Абдулло. — Еще не слишком хорошо на иврите говорю.
— Говоришь ты нормально, — успокоил его инструктор. — Просто акцент немного странный.
Врубив мотор, Курбонбердыев сделал круг по плацу и доложил командиру «Финиста», что готов вести танк куда угодно. Эта машина не слишком отличалась от модели МК-1, которой Абдулло научился управлять лет десять назад, когда работал в Ливане.
Гриша Демьяненко, нетерпеливо ожидавший перехода к активным действиям, спросил командира:
— Не пора ли, реббе Котлярский, вязать аборигенов?
— Не будем мы их вязать, — усмехнулся подполковник. — Завтра им свои же отцы-командиры клизму вставят — за то что подарили черт знает кому целую гору боевой техники.
— Так даже остроумнее, — согласился Николай. Остальные тоже одобрили эту идею. Свистнув, Сергей подозвал Фрухта и, поигрывая сотовым телефоном, сказал:
