Антон Войтов, Агата Фишер
Исходная точка
Глава 1
Противный звон в ушах усиливался яркими вспышками и цветными огнями сквозь прикрытые веки. А, нет, цветные огни мелькали вокруг. Разлепив глаза, я задрал голову — похоже на центр Нью-Йорка, или Токио, или Шанхая.
Город, нависающий сверху небоскрёбами, казался совсем незнакомым. Я щурился, стараясь разглядеть место, где находился: стекло и сталь — в лучших традициях современности, гвалт со всех сторон и стойкое ощущение, что всё это мираж — иллюзия воспалённого сознания, ошалевшего от шума и иллюминации.
Этот чёртов шум гипнотизировал, впивался в мозг и притягивал рассеянное внимание. Я крутился на месте, не находя за что зацепиться вниманием.
Неизбежно пришло понимание, что я стою посреди людного проспекта. Совершенно голый. С голым задом… Ну, отлично! Руки машинально прикрыли самое святое. Мотнул головой, стряхивая с лица несколько длинных русых прядей.
Это я где? Так надрался, что оказался в другом городе? Дурацкая мысль пробежала мурашками по коже и немного растормошила. Я дёрнул в ближайший тёмный переулок, резво перебирая замёрзшими ногами. Так, куда же я попал? Ничего не приходило в голову, будто все воспоминания напрочь отбили; а может, и отбили, недаром же с голой задницей посреди города слонялся.
Я выглянул из-за угла: широкий проспект впереди, многоэтажная автострада, сотни людей. Сильно зажмурился, наивно полагая, что картинка изменится. Возможно, это всего лишь затянувшийся сон или галлюцинация.
Ступор потихоньку начал отпускать, а в голове зашевелились догадки — одна лучше другой: похитили инопланетяне? Я нафиг им не упал. Дружбаны пошутили? Им не хватит денег на подобное шоу. Подставили властители мира сего? Да не, я же не мешающийся под ногами честный политик или олигарх, чтобы ради меня заморачиваться такими масштабными приколами.
Продолжая рассматривать город, я старательно оставался в тени. Всё окружающее пространство будто сошло с картинок, где небоскрёбы протыкают светлое от рекламных огней ночное небо, пестрят вывески баров и клубов, проносятся по дорогам глянцевые дорогущие тачки.
Идущие мимо люди выглядели сбежавшими с рэйва или Комик-Кона фриками, мельтешащими перед глазами одеждой кислотных цветов и безумными причёсками.
Так, ладно, надо собраться и сделать вид, что голый я специально. Не знаю. Протест. Против, ну, против вымирания тюленей, например. Глубоко вздохнув, я решительно шагнул из переулка.
Морально я уже приготовился гордо нести своё бледное тело сквозь толпу, как бы всем видом говоря, мол: «Я вне системы! Я борец за… За-а-а… За что-то очень важное». В конце концов, пусть любуются. А что? Нормальная меня фигура — не дрыщ и не жирдяй, даже вон — пресс виднеется. Разве что, бледный, как поганка.
Я расправил плечи и приосанился, но люди не обращали никакого внимания и проходили мимо, даже не удостоив взглядом. Вообще, это место напоминало самый центр Лас-Вегаса, а я сейчас был в там, как проигравшийся авантюрист.
Проиграть в покер всё до трусо́в — это, конечно, обидно. Но самым обидным было то, что даже имя упорно не хотело всплывать в голове. А сколько мне лет? Вроде отмечал недавно то ли двадцать пять, то ли двадцать шесть. Ну, что за чёрт? Тут помню, там не помню. Никогда бы не подумал, что и такое бывает. Уже стало не по себе, а из-за непривычного холода тело начинало подрагивать.
Мысли путались, подкатывала паника, а реакция на происходящее становилась всё более неадекватной. Я тихо хохотнул. Наверное, сейчас я походил на чокнутого наркошу: мокрые, почти до плеч, волосы, налипшие на лицо и шею, и трёхдневная щетина.
— Вот это я неудачно припарковался, — пробурчал я себе под нос и усмехнулся.
Разговоры с собой если и не делали ситуацию понятней, то хотя бы помогали верить в то, что это действительно всё ещё я, а не порождение поехавшей крыши. Но это не точно. Впиваясь холодными каплями в кожу, моросил мелкий и до одури противный дождь.
Я шлёпал по мокрому асфальту, то рассматривая отражения в лужах, то поднимая глаза на чужой город. Вокруг всё так же теснились стеклянные небоскрёбы, взгляд цеплялся за широкие переходы высоко над головой — город казался разделённым на этажи. Всё пространство переливалось и пестрило, экраны и голограммы попадались на глаза, куда ни посмотри.
Опустил голову — шею уже заломило. За всё время, пока шёл по проспекту, на меня обратила внимание только одна девушка и, оглядев непревзойдённый и модный «костюм Адама», хихикнула.
Дрожь продолжала бить, и я решил, что это адреналин сыграл злую шутку, заставив мозг отчаянно работать на грани эйфории, хотя, по сути, я был готов забиться в тёмный угол и просто взвыть от безумия, творящегося вокруг.
* * *
Метнувшись меж разноцветной толпы, передо мной завис дрон: небольшой серый корпус, два массивных винта, прикрытые полупрозрачной защитой; прямоугольный экран и линза камеры.
Я хмыкнул. Дрон гудел и не двигался. Через пару секунд тот ослепил меня короткой вспышкой зелёного света и проговорил что-то на чужом языке. Какую абракадабру только что отчеканил дрон, было совершенно непонятно.
— Чего?
Медленно и чётко, тот повторил всё то же самое, что и в первый раз.
— Ничего не понял. Но очень интересно.
Я обошёл дрон и успел сделать несколько шагов вперёд. За спиной раздался до боли знакомый протяжный сигнал. Краем глаза я заметил, как мигнули красные и синие огни.
О, этот ласкающий слух звук — и мы бежим с пацанами кто куда, забыв пивас на скамейке, или бросаем дорожный знак, который так долго пытались спереть.
Ага, что-то всё-таки в памяти есть. Я медленно развернулся. Ру́ки, впрочем, поднимать не стал.
Дрон повернулся ко мне «лицом», и показал на дисплее какую-то схему. Документ, что ли?
— У меня только это.
Я кивнул на прикрытое руками достоинство. Бежать некуда, может, всё-таки удастся выяснить, где я. Глядишь, родня там с ног сбилась, в «Жди меня» сидят, плачут.
На дисплее высветился знак, такой, как на двери в магазин: «с людьми вход воспрещён», — фигурка человека, в красном перечёркнутом круге. Я пожал плечами и продолжил пялиться на конструкцию дрона.
В нижней части корпуса, на пузе, я обнаружил закрытый отсек. Сто за двести, что оттуда выезжает малюсенькая пушка, или выпрыгивают на длинных проводках контакты электрошокера, чтобы оперативно усмирить нарушителя.
— Во, до чего техника дошла, — пробормотал я, но полицейский, судя по всему, дрон, меня явно не понял и ничего не ответил.
Ужасно хотелось почесать намокшую под дождём голову, но оторвать от самого дорогого хотя бы одну руку мне казалось плохой идеей, да и устраивать шоу местному населению не улыбалось. Мало ли, вдруг у них фестиваль какой, или парад, не за того примут ещё.
«Не о том думаешь, дебилушка!» — внутренний голос отвлёк от созерцания. Стало тревожно и закружилась голова — то ли от проникающего всё глубже мерзостного холода, то ли от осознания, что я так ничего путного не вспомнил. Может, всё-таки ограбили и приложили чем-то тяжёлым? Это объяснило бы хоть часть происходящего.
Совсем скоро, ловко вырулив из плотного потока разномастных автомобилей, на обочине возник чёрный… Внедорожник. Внедорожник без колёс. Похоже, беспощадная сука — гравитация, всё-таки сдалась под натиском прогресса.
Летающая чёрная махина остановилась совсем рядом. Глянцевый кузов, серебристая эмблема на двери, надписи и дико огромный багажник, как будка в «бобике».
Я присвистнул от удивления. Из машины резво выскочили двое: облачённые в строгую чёрную форму, застёгнутую под самое горло на матовые клёпки, местные полицаи больше походили на офицеров СС, чем на стражей правопорядка.
Один из них ткнул пальцем в маленький гаджет на запястье, и проверил на спроецированном экране какую-то информацию. Затем оглядел стоящее перед ним моё бледное и уже сильно продрогшее тело.
