Как печально и обидно умереть в расцвете лет. И от чего? Банальная автокатастрофа. И если бы пьяный за рулем или с орущей в ушах и салоне музыкой? Так нет. Ехал с работы, задержался, проверял контрольные работы седьмого класса. Я учитель истории в обычной, средней школе. Зовут меня Игнатьев Марк Евстафьевич, родители старой закалки. Мне тридцать семь лет, детей нет, дамы сердца тоже. Лишь кот, ждущий меня каждый день, и тот, одной лапой на кошачьей радуге. Еду я домой, никого не трогаю, и вот…
Бах!
В меня влетает фура, выворачивающая из-за поворота. Не знаю, что там произошло, но моя машина всмятку, стекло вдребезги, я, как подушечка для иголок, усыпан осколками. От очередного кульбита и поворота в кювет слышится хруст, моя шея ломается, и наступает смерть. Странно, но ничего такого, как описывают побывавшие в коме. Никакого света или тоннеля. Просто комната в белых тонах, а посреди стол и два стула. Я медленно шел в эту сторону. Стоило мне подойти и сесть, как предо мной предстала красивая женщина. В длинном, черном в пол с капюшоном балахоне. Черные волосы спадали по плечам и спине водопадом, светлая кожа, утонченные черты лица, я бы сказал аристократка, но самой яркой и манящей деталью ее образа были ее глаза, насыщенного зеленого цвета. На ум пришло лишь одно сравнение:
— Хозяйка Медной горы! — восхищенно. Не она, конечно, но образ что надо. Интересно, а Бажов был в коме и видел Госпожу или просто так совпало. Но у него не спросишь, а у леди не прилично про такое интересоваться. Но образ действительно что надо.
— Увы, нет, — улыбается леди в черном.
— Я уже понял. Но ваш образ и глаза! — все еще восхищаясь.
— Мне приятен твой комплимент. Так кто же я и где ты? — спрашивает леди Смерть.
— Я умер. В курсе. Вы — Смерть, а это ваши чертоги или переговорная.
— И ты так спокоен. Понимаешь, что умер и дальше будет так, как я скажу.
— А есть повод переживать и сетовать на судьбу? К тому же, если у вас, Госпожа, на меня не было бы планов, то я не сидел бы здесь, а шел на перерождение или куда там идут. А раз я здесь, вы со мной разговариваете, значит, у вас ко мне дело. Так?
— Все так, Марк. У меня к тебе дело. Очень важное. Выслушаешь?
— А есть куда торопиться?
— Нет, — улыбнулась она жемчужной улыбкой, — здесь время стоит на месте. Раз ты согласился меня выслушать, то слушай. В одном из миров у меня есть наследник. Много веков назад я дала начало роду, полюбила смертного. Его уже нет много сотен лет как, а вот род остался, пусть и побочная ветвь, не прямая, но и она важна. И там, в том мире, где я потеряла контроль и дала начало роду, живет мой последний потомок, мальчик, — я слушал и понимал, что-то знакомое, но пока не мог вспомнить, — он живет в отвратительных условиях, а я не могу ничего сделать, вмешиваться в мир живых мне нельзя. Его душа рвется за грань, к родителям. Он не хочет жить, а я не могу остаться без наследника рода, — все ярче и ярче навязчивая идея знакомого мира, но я пока молчу. Жду.
— Так что вы хотите мне предложить, Госпожа?
— Замени его, — просит меня леди, — пусть его душа найдет покой в моих чертогах, отпусти его, стань им. Я могу переместить твою душу в его тело, и ему хорошо, и у тебя вторая попытка на жизнь. В мире магии, как тебе?
— А имя мальчика я могу услышать?
— Гарри Поттер, — вот она чуйка. Я не ярый фанат поттерианы, но книги и фильмы видел и читал, даже слышал о каких-то фанфиках, любительских иносказаниях канонного произведения. Дети в старших классах рассказывали. Я слушал, как историк ценил полет творчества начинающих авторов, закрученность истории и приключений со сменой некоторых фактов и обстоятельств. Но вот сочетание персонажей, и их романтические отношения, и кого с кем сводили! Мрак, полнейший.
— Ух, — выдал я, понимая, что буду одним из тех, о ком писали авторы фанфиков, — дела. Я стану тем, о ком слышал от своих учеников, попаданцем в Поттера, — истерический смех.
— Так ты согласен?
— Мне интересен этот опыт. Так что там по миру? Канон? Или как? — спрашиваю, а то я столько отклонений слышал, о родителях идиотах, оленях, точнее, о директоре гаде, о Уизли которые тоже гады, о Гермионе гадине, а о Малфое и Володьке, чего только не наслышался. Они могли быть как хорошими и правильными, так и по книге, скользкими и мерзкими. Так что хочу узнать заранее, в какую из реальностей я попаду.
— Мир стандартный, — выдохнул, — но ведь это не отменяет человеческого фактора, людских грехов и потаенных мыслей. В книге не все упоминалось, мадам Ро о многом умолчала. Да и люди просто так писать не станут. Подтекст есть, и сквозь строки читать тоже надо уметь.
— Значит, не канон, — расстроился я, — ну, да ладно. Что там по истории? Мне поддерживать ход истории или могу на свой лад?
— Можешь, полный карт-бланш в твои руки, — я улыбнулся, был рад, не придется кидаться амбразуру, влезать в то, во что не следует. А именно в войну с лордом и его последователями. Буду просто учиться, надеюсь на это. И друзья, не хочу Поттеровских друзей, а своих собственных. Была у Госпожи лишь одна просьба: — Марк, лишь
