Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 1 - Антон Кун

Хорошо-то как! Даже трость почти не нужна!

Слегка прихрамывая, я шёл по дорожке вечернего парка, напевая под нос: «Комбат батяня, батяня комбат».

Мысли лениво перекручивали события дня. Ничего так — первый день отпуска по случаю ранения выдался. И выпить, и закусить, и перепихнуться даже успел. Все-таки титьки у Светки ничего, ещё упругие.

Морда сама в улыбку расплылась от воспоминаний.

Светка, конечно, сдала в последние годы. Сороковник как-никак. Но по-прежнему горяча и нежна и всегда до ласк охоча. Хорошая баба, и на хромоту мою не смотрит, а смотрит куда бабе и положено смотреть. Так бы может и женился, если бы не шалашовская её натура.

— Эй, дядя!

Спина на это обращение привычно окаменела. Пацаном меня гопота уже так подлавливала — на сигаретку. А потом лупили больно и обидно. Но я уже не пацан.

Обернулся и оценил ситуацию. Четыре человека. С тростью их уложить можно одним махом, но ведь и покалечить шкетов легко, а потом сесть за это. Эх!

Повернулся к пацанам с выражением, с которым еще пару дней назад мочил врагов на войне.

— Ээ, — замямлив, отступил пацан с зелёными волосами и серьгой в носу. — Мы это, только селфануться хотели. Дядя, не сердись. Мы это, блогеры…

И «банда блогеров» дружно дала дёру.

Вместо облегчения, я сплюнул заготовленную желчь под ноги.

Времена нынче скучные пошли. Пацаны уже не те! Даже курить сигареты нормальные перестали. Дудки какие-то дымят, айкосы сраные. Ничего святого!

Такие только на слабых нападать могут. А если кто чуть отпор даст, то сразу бегут! Трусы сраные! Я таких терпеть не могу! Хорошо хоть, со мной встретились, а если бы с кем другим?

Я раздраженно закурил. Вот черти, испортили настроение, шобла вонючая.

И вдруг меня чёт дернуло обернуться, и я увидел девку. Молоденькая совсем — тоненькая, ноги стройные, грудь в такт шагам под коротеньким платьицем, вверх-вниз, вверх-вниз, волосы длиннющие ветерком колыхаются. Идёт, цокает нервно каблучками. И вся какая-то дёрганная. Испуганная что ли?

Надо бы по-тихому проводить дурынду, а то нарвётся на этих «блогеров». В ту же сторону идёт, куда они побежали. Изнасилуют ещё.

Я бросил сигарету в урну и тенью двинулся за девчонкой.

Ближе подошёл, а она всхлипывает, плачет. Тут я уж совсем растерялся. Не терплю женских слез от слова совсем.

Эх, будь я помоложе и со здоровой ногой, я бы нашёл, как такую красавицу утешить. А сейчас ну обращусь я к ней, она перепугается и рванёт. Только хуже сделаю.

Вышли к дороге. Машин нет, но она замерла чего-то выжидая.

Поздно до меня дошло, чего выжидала эта глупышка. Рванул я к ней, а она уже на дороге. Я за ней, на дорогу…

Оттолкнул дурынду. В последний момент.

В нос ударил нежный аромат её духов и запах нагретого за день асфальта.

По ушам лупанул гудок летящей на меня фуры.

Не успею, отстранённо понял я.

А потом меня накрыла темнота.

* * *

Блин. Голова моя — два уха. Чё так больно-то? Я очухался мордой в землю. В тот момент, когда кто-то старательно бил меня ногами.

Хотелось доходчиво разъяснить этим селфанутым, что лежачего дядю не надо бить, тем более после того, как его переехала фура. Но пока доходчиво почему-то били меня и били больно.

Мне бы только трость нащупать, я этих отмороженных малолеток вмиг поставил бы на место.

Я зашарил рукой по земле в поисках своей трости, которая меня не раз в таких случаях выручала. Страстно желал, чтобы если не трость, то хоть что-нибудь, чтобы приструнить «банду блогеров»!

И действительно какую-то штуковину нашел. Она, словно бы сама легла в ладонь, мне осталось только крепко зажать её в руке. Развернулся и, что есть силы, рубанул наудачу.

Штука со свистом рассекла воздух. И никого не зацепила. Зато оказалась тяжеленной. У меня чуть рука не вывернулась из сустава. Однако град ударов прекратился.

Мне в табло упиралось голубое небо, обрамлённое зелёными кронами деревьев. На чахлый кустики парка не похоже, скорее лес.

Я, опершись на штуку, которая оказалась здоровенным мечом, не спеша поднялся. Встал твёрдо, на обе ноги, без уже привычной боли в левом, простреленном колене.

Передо мной стояли какие-то ряженые в средневековые тряпки клоуны и удивленно на меня таращились. Было их пятеро. Все подкаченные, высокие, как с картинки про средневековых рыцарей.

— Как ты смог! — напряженно спросил один из них — парень лет семнадцати. Светлый, от таких девки писаются кипятком. Но этому такое не грозило, известно, что ролевики все задроты. — Отдай меч! Он мой!

— А писю мою понюхать не хочешь? — сказал я каким-то по-пацаняче ломанным голосом.

— Слышь, Эрик, ты кому дерзишь, щенок?! — прогрохотал детина рядом со светлым. Тоже ещё пацан, но за счёт богатырской комплекции, казавшийся старше своих лет.

— Козлу кривозубому, — не задумываясь, ответил я, глядя на его козлячий отросток вместо бороды.

В компании ряженных кто-то одобрительно хохотнул.

— Как ты смог призвать его? Это же невозможно! — опять вступил в разговор светлый.

Вид у него был заметно пришибленный и испуганный, хотя он и пытался это скрыть за нагловатой уверенностью.

— Невозможно спать на подоконнике, — пожал я плечами, ни черта не понимая в том, что они несут, но смекнув, что пока этот меч у меня, бить меня эти олухи не станут.

— Эрик, ты знаешь, что это родовой меч, с его мощью тебе на твоем уровне силы не справиться! — Я оказывается теперь Эрик, ну ок, как говорится, хоть горшком называйте, главное — не в печь. — Верни его, дурак. Он тебя уничтожит!

— А я рискну справиться, — нагло пожал я плечами. И самодовольно улыбнулся.

Этот цирк поднадоел. Я решил, что на сегодня с меня приключений довольно. Развернулся и пошел прочь.

Я сделал шаг. Нога ступила пружинисто без боли, без хромоты. А вот тельце подкачало. Чахлое, слабое. Меч пришлось тащить за собой волоком.

За спиной раздались дружные стенания ряженных по поводу неуважения к железяке.

Я не сдержался и слегка напрашиваясь на дополнительные дюли, показал из-за спины пресловутый фак.

Но никто за мной так и не погнался. И на том спасибо, так как на драку я уже точно был не способен. Теперь бы из этого леса ещё выбраться