Орден Архитекторов - Юрий Винокуров

Жизнь, местами, все-таки интересная штука. Настолько интересная, что сам иногда не понимаешь, как тебе поступить в том или ином случае. Стоит ли дальше бороться, чтобы вновь и вновь забираться на вершину? Или все же проще забиться в самую глухую дыру в этом мире и там спокойно прожить до самой старости в одиночестве и покое.

— Мы почти прибыли! Вы готовы, молодой человек? — обратился ко мне имперский офицер, сидящий напротив меня. Он сопровождал меня до нового места жительства.

— А у меня есть выбор? — ехидно улыбнулся я, глядя на военного.

— И то правда, — ответил он мне улыбкой на мою. — Но не все так плохо парень, как тебе кажется. Иногда нам приходиться делать то, чего не хочется, такова жизнь.

Вот что-что, а выслушать лекции от этого человека о долге мне совсем не хотелось.

Вот даже взять его… Сейчас он ощущает себя мудрым и важным, который везет зеленого сопляка, фактически, на убой. Он прекрасно понимает, что такой, как я, там просто не выживет. Но все равно делает то, что должен, и сопровождает меня, чтобы я не сбежал по дороге.

А вот если всего на секундочку задуматься… Узнай, кто на самом деле сидит перед ним, как бы он поступил? Наверное, дар речи потерял от удивления, и стал бы глупо, как рыба, выброшенная на берег, открывать и закрывать рот, а затем… А что затем? Напал бы на меня? Или поспешил доложить… Чтобы в случае успеха получить для себя немыслимое продвижение по карьере?

— Кстати… — после обоюдной тишины обратился он ко мне. — Я знаю, что этот день для тебя уже испорчен, но, пожалуй, постараюсь тебе его немного исправить, — улыбнулся он и потянулся в карман.

Когда он это сделал, то чуть не умер. Идиот… Я уже был готов достать из кармана свой нож и перерезать ему горло. Не то, чтобы я был кровожадным, просто последние дни у меня были откровенно паршивыми.

За три дня до моего дня рождения ко мне явились представители Тайной Канцелярии и заявили, что им нужен именно я. Отец чуть не словил шестнадцать инфарктов за первые четыре секунды, когда их увидел. И это не зря… За его душонкой есть косяки, из-за которых и за ним могут прийти. Мать тоже удивилась, да настолько, что закрылась у себя в спальне и сделала вид, что ее вообще не существует. Зато, когда старший из силовиков сказал, что прибыли они за мной, то отец буквально помолодел лет на двадцать.

Мне же было наплевать. Я даже улыбнулся, ведь хоть что-то в моей жизни случилось интересное. Моя жизнь была настолько «веселой» все эти годы, что я буквально готов повесить на себя несколько убийств. Вдруг меня посадят, ведь там, думаю, будет веселее, чем дома.

Затем Тайная Канцелярия закрыла меня на сутки у себя в подвалах. И у меня даже были соседи. В этой жизни я не могу понять многих вещей, к примеру эти камеры, как раз одна из этих вещей.

Почему, когда сидельцы видят того, кто слабее их, сразу пытаются обидеть его? Ну и ладно, что худой? Плевать, что молодой! И чем вам не нравится, что я аристократ? Зачем сразу было говорить такие мерзкие и обидные слова, пытаясь показать, что такое настоящая тюремная жизнь. Я как бы не собираюсь здесь надолго задерживаться.

Еще из прошлой жизни я уяснил одну простую истину. Тот, кто имеет самые острые зубы, обычно носит самую добрую и безобидную улыбку.

Следователь очень удивился, когда на утро нашел хрупкого меня и шесть здоровых, но покалеченных арестантов, которые тихо сидели, вжавшись в угол, и смотрели на меня, как на чудовище.

К слову, мне тогда было семнадцать лет, а выглядел я на четырнадцать. А как может быть иначе, когда мое тело не получает энергии для того, чтобы пустить ее на улучшение физических кондиций. Все, что вырабатывается, а это очень мало, я пускаю в свое ядро силы.

Дальше меня мурыжили в течение дня и выдвинули обвинения, мол, есть информация, что я занимался контрабандой, а это наказуемо, так-то.

В тот же день за мной приехали родители и их адвокат. Они пытались меня вытащить, но когда узнали, что я натворил, то сразу же подтвердили, мол, все понимают и осуждают, и они никоим образом не поддерживают такое. Мол, я позор их Рода, и дома меня ждет суровое наказание. Следователь это записал, как признание и сказал, что я никуда не поеду. Они еще пытались что-то сказать, но после слов о дополнительном расследовании наболтали еще на несколько сроков мне.

Даже удивляюсь, откуда у них такая фантазия хорошая. Наверное, это был адреналин и желание не отбывать наказание за свои грехи. А за ними числилось множество грехов. В этом мире мне очень не повезло с родителями. Они были, мягко сказать, живущие одним днем, как чёртовы мотыльки. Казино, балы, званые вечера, клубы для аристократов, опера, театр… Да все, куда ходит высшая знать и может где есть возможность потратить деньги.

Грубо говоря, у нас скоро счета в банках покажут дно, а отец с мозгами, как у камушка, купил себе на прошлой неделе два спорткара эксклюзивной модели и неделю потом проводил у нас званые вечера, чтобы все увидели, какой он молодец и какие у него новые «мальчуковые» игрушки.

Братья и сестры также туда же… Не семья, а катастрофа. Выходит, что за их красивую жизнь сидеть отправили меня. Да только они еще сами не знают о моей судьбе и рассчитывают меня вытащить.

А я уже еду в ссылку по договору с Имперскими службами, где у меня будет очень важная задача под названием: «НЕ СДОХНИ И ПОКАЖИ ИМ ВСЕМ, ЧТО ТЫ ИМПЕРЕЦ!»

Ладно, может и не так… По правде говоря, я еще не знаю своего суперсекретного задания, а потому и не могу представить, на что меня подписали.

— Все же я не пойму, зачем ты понадобился, — покачал головой офицер, видя, как я на минуты две ушел в себя. — Ладно, вот мой подарок на твое восемнадцатилетие.

Из кармана он достал письмо, которое действительно могло быть подарком. На нем красовалась сургучная печать с символом нашего Рода. Рода Вавилонских.