(Nisi acciperet — прими и сохрани, латынь)
* * *
20 августа 2020 года, вечер. Храм Инари Ширай, Япония
Кагори Мию, стоя в тени, наблюдала за тем, как сидящие на энгаве главного здания две молодые девушки разговаривают, точнее, пытаются разговаривать с таким же молодым парнем. По пути девушки парня кормили.
Все они были в традиционной одежде, Юкио в сером кимоно, Шихо в белой юкате, Эйко в синей. И, конечно, этот ужин был инициативой не девушек. Их привлекла Мию. Но, похоже, в процессе Шихо и Эйка увлеклись. И это не стало открытием для Кагори Мию. Так и должно было случиться. А внучек пора уже вплотную привлекать к делам клана.
Клан Кагори специализировался именно на исцелении тонкого тела. Нет, и обычное исцеление они тоже могли делать, но не в этом храме. Здесь находились пациенты, которые обычно физических травм не имели. В Японии было ровно два таких клана. Кагори из Кобэ и Ёси с Хоккайдо. И оба этих клана были в свое время очень своеобразные. По европейской классификации, Кагори и Ёси причислили бы к ведьминским ковенам. И эти кланы таковыми и были. Но с японским оттенком, конечно. Кагори, например, долгое время были этакими аякаши, только добрыми. Разумеется, клан Фудзивара, который сидел тогда в Киото, в конце концов решил навести порядок и прибрать странных аякаши-людей, умеющих исцелять, к рукам. В те времена такие вопросы решались быстро и жестко. Ведьм Кагори попросту выловили воины Фудзивара. А потом они стали вассалами ветки клана Фудзивара — Датэ. Теперь основная ветка Фудзивара сидят в Окаяме, а Датэ и Кагори вот уже несколько столетий успешно сосуществуют. Потому что, в отличие от других похожих ведьминских кланов, Кагори не просто присягнули на верность, а реально стали верными вассалами. Потому что Датэ очень старались, чтобы красивые ведьмы чувствовали себя защищенными. Результатом такого сотрудничества стало то, что клан Датэ, некогда лишь боковая ветвь от одного из бастардов, теперь один из самых сильных кланов Ямато.
Кагори Мию видела, что, и Шихо, и Эйка — это прямо-таки классические оммёдзи, чтобы они себе там не думали. Уже сейчас, еще не направленные должным образом, то есть не инициированные, они уже работали с тонким телом Юкио. Собственно, для этого они и были направлены к парню. Прану от юных красивых девушек парень принимает гораздо охотнее, чем от кого бы то ни было. И недаром среди хёджинов ходит байка, что надо очень хорошо подумать, прежде чем делить пищу с ведьмой. Если тебя кормит ведьма, а ты позволяешь себя кормить, то ты принимаешь ее энергию. То есть, разрешаешь ведьме работать с твоей праной и тонким телом.
И эта ситуация тоже прям по классике. Юные ведьмочки очаровывают воина, а опытная ямауба смотрит со стороны и все подмечает. Когда Фудзивара ловили Кагори, то немало воинов попали в этот сладкий капкан… И потом клан Датэ выступил против того, чтобы уничтожить Кагори. Хитрый Датэ Ясуши, бастард одного из сыновей главы Фудзивара, взял на себя приведение Кагори под длань Фудзивара. И привел… Но под свою. И клан Датэ очень быстро, еще при жизни ловкого бастарда, стал крайне силен. Но при этом, Датэ практически вышел из игрищ обычных самурайских родов. Поползли слухи, что в замке Датэ возле Осаки, стали появляться аякаши, а в самом замке ведьмы устраивали какие-то обряды… Но, опять же, лезть к колдунам желающих почему-то не находилось. Крестьяне справедливо опасались, что Датэ может колдунами и стали, но и самураями быть не прекращали. И за нездоровый интерес к своим делам могут без затей голову снести. Фудзивара своим вассалом не интересовались, потому что налоги шли вовремя и в полном объеме. А потом им и вовсе стало не до них, когда в роду началась натуральная война. Вот в ходе внутриклановой свары к Датэ пытались сунуться, дабы перетянуть их на свою сторону, но получилось весьма… страшно. Двести сорок воинов одной из сторон конфликта просто пропали…
… - Сенго, хватит прятаться, — негромко произнесла Мию.
Кусты зашуршали к главной целительнице клана подошла слегка смущенная Сенго.
— Я не пряталась… просто так получилось, — пробормотала женщина.
Мию с иронией посмотрела на нее.
— Когда это ты курить-то начала? — спросила женщина. — За тё несет.
(тё — древняя японская мера длины. Около ста девяти метров)
Сенго скривилась.
— Там, — коротко ответила она.
— По причине? — также лаконично спросила Мию.
— Нужно… — Сенго опять скривилась. — Точнее, теперь я понимаю, что мне нужна была привязка. К нормальному состоянию.
Мию ничего на это не ответила. Она смотрела на молодежь, чуть сощурившись.
— Странные дела творятся у Юсуповых, — произнесла наконец женщина. — Если тебе понадобилась точка отсчета.
— Да я даже и не поняла, что ее делаю, — с легкой досадой ответила Сенго. — Просто взяла и закурила. Вроде как назло.
— Ты Кагори, — наставительно заметила Мию-сан. — Ты не поняла, не вспомнила, почему так нужно, но сделала то, что надо было. Nicotiana обладает свойством фиксировать основную частоту праны. А вот почему тебе понадобилось это делать, меня весьма интересует.
— Меня тоже, — глухо ответила Сенго. — Я поняла, что происходит что-то не то, только когда уехала из Архангельского. После… инициации Юкио. Когда он не…
Голос женщины пресекся. Мию покачала головой.
— Если ты сейчас хочешь бросать, — произнесла она. — То я пока рекомендую этого не делать.
Разговор сам собой стих. Женщины молча смотрели на молодежь. Шихо и Эйка, покормив Юкио, повели парня на прогулку. Им пришлось при этом буквально каждое действие, которое необходимо было произвести, сначала говорить, а то и показывать.
— Я понимаю, что Юкио сейчас… гораздо лучше, — с болью в голосе произнесла Сенго. — Но все равно, видеть его таким очень больно.
— Разумеется, ты же его мать, — спокойно ответила Мию.
— Он раньше не был совсем уж активным, — продолжила Сенго. — Очень любил читать.
Женщина горько усмехнулась.
— Чем очень нравился деду, — со вздохом продолжила она. — Перед самой инициацией Юкио спорил с Григорием Юсуповым о «Войне и Мире». О том, как кланы участвовали в той войне. Я радовалась… А стоило внимательно смотреть по сторонам.
«Прогулка» у молодежи тем временем шла не очень хорошо. Шихо и Эйке приходилось чуть не каждую ногу Юкио двигать вручную.
— Знаешь, если приходиться в своем же клане смотреть по сторонам, — сухо произнесла Мию. — То это уже совсем… Либо это не твой клан.
— Поэтому я здесь, — еле слышно сказала Сенго. — Я… просто уже не знала, что делать дальше. Меня два дня не пускали к сыну после инициации. Потом пустили, но сказали, что он почти уже умер. Мне сказали, что мой муж пытался спасти Юкио… Но почему-то при этом не хотели отправлять к целителям. Мне пришлось буквально сбегать из поместья, чтобы добраться до старшего Юсупова. Но и потом, когда мы пребывали в главном поместье, все равно все было не так, как должно было быть. Они просто смотрели, как мой сын… Угасает.
Мию не стала говорить, что все это Сенго уже рассказывала. Потому что ей самой требовалась помощь. Хотя бы в том, чтобы выговориться.
— О, молодец! — донесся до женщин веселый девичий вскрик.
— Твой сын, Сенго, очень упорный, — произнесла Мию. — Многие не могут придти в себя несколько недель, а то и месяцев. Юкио уже встает. Пусть и с помощью, но он явно хочет поправиться.
— Да, — кивнула Сенго. — Я… Очень…
Она засопела, явно сдерживая слезы. И это воин клана, то есть человек, который долгое время преодолевал себя, закаливая тело и дух. Похоже, события в России и вправду сильно раздергали нервы Сенго.
— Идем, — с теплом произнесла Мию. — Попьем чаю. Сегодня его делал Сам. А девочки присмотрят за Юкио.
Сенго бросила в сторону, где «гуляли» подростки встревоженный взгляд.
— Пойдем, пойдем, — Мию подхватила внучку по руку и мягко повлекла по дорожке. — Поверь, все будет хорошо. Твой сын на самом деле, уже вполне соображает.
