Вагон ресторан, в который я все же выбрался, потому что легкий перекус в буфете перед отправкой, во-первых, совершенно не насытил мою утробу, а во-вторых, оставил после себя самые отрицательные эмоции, тоже в итоге оказался фактически повторением привокзального буфета, разве что на колесах.
Грязные засаленные столики, укрытые давно не стираными тряпочками, когда-то именуемые скатертями, а сейчас годные разве что на протирку обуви, но тем не менее лежащие на столах. Жирные столовые приборы, и салфетки не первой, и даже не третьей свежести, и грубый, ни на что не реагирующий персонал, ведущий себя так, будто они делают тебе великое одолжение. На вопрос:
- Что вы можете мне предложить?
Была выдана скороговорка:
- Борщ, солянка, пюре с рыбой, с котлетой, компот, чай.
На мгновение задумавшись, тут же услышал в свой адрес:
- Ну, вы будете заказывать или мне два часа возле вас торчать. – гнусавый голос официантки просто выбил меня из себя.
- Несите уж что-нибудь, - произнес я несколько рассеянно.
- Так бы и сказал, что комплексный, а то выбирает тут, завсегдатая из себя корчит, где таких идиотов штампуют… - последние слова удаляющейся официантки донеслись до меня когда та, уже скрылась на кухне.
Впрочем, ждать пришлось недолго. Вскоре она появился вновь, неся коричневый пластиковый поднос, и минуту спустя, вбросила мне на стол тарелку свекольного борща, с комком сероватой сметаны, плавающим среди капусты и свеклы, тарелку поменьше картофельного пюре с довольно крупной, в половину ладони котлетой, и стакан компота из сухофруктов. Борщ оказался достаточно горячим, каким-то безвкусным, и в тоже время отдававшим чем-то техническим. Во всяком случае плавающие по поверхности колечки жира, говорили о том, что что-то сюда все же добапвили, но это точно был не мясной продукт. Вообще создавалось впечатление, что его варили на одной свекле и капусте, а о таком продукте, как мясо здесь и не догадывались.
Котлета только подтвердила мои предположения. Судя по вкусу, здесь было намешано все что угодно но только не мясо. К тому же стойкий запах сельдерея, который я терпеть не могу, забивал буквально все. Единственным натуральным продуктом оказалась картофельное пюре, которое хоть и было с некоторым синюшным оттенком, но все-таки относительно съедобным. Компот сваренный из сухофруктов в самый разгар снятия урожая фруктов, это вообще что-то непередаваемое, но судя по тому, как ко всему этому относились за соседними столиками, похоже, явление вполне привычное. Съев все это, хотел было заполировать чем-нибудь более крепким, но после передумал. Мне почему-то подумалось, что поданный по моей просьбе коньяк, будет мало отличаться от самогона, и поэтому я задавил в себе эту мысль. Комплексный обед стоил один рубль шестьдесят пять копеек, но поданные два рубля были приняты с таким презрительным видом, затем с небрежностью брошены в карман фартука, уже удаляющейся необъятной официанткой, что я просто постеснялся попросить сдачи.
Всю ночь меня мучали кошмары. Вначале меня ловили на месте преступления рядом со вскрытым сейфом, в котором, кроме жалкой мелочи и почему-то дохлой мыши в углу, ничего не имелось, хотя судя по моему взмыленному виду, я потратил на него как минимум час. Затем, вырвавшись от рук милиции, убегал, преследуемый тем самым толстым милиционером, который охранял «Сберегательную кассу» в Лесорубске. Почему-то вместо пистолета, в правой руке милиционер держал кривой соленый огурец, а в левой поводок служебно-розыскного пса. При этом сам пес, представлял собой милую белую болонку с огромным красным бантиком на шее. Пес постоянно гавкал и старался укусить меня за пятку, и его «гавки» почему-то звучали в моей голове возмущенными словати той "яжмамы": - "Но это же ребенок! Ему нужно побегать!"
Вдруг все это исчезло и возле меня появилась пышущая здоровьем необъятная официантка из вагона-ресторана, которая швырнула на столик передо мною тарелку доверху наполненную обглоданными костями и рявкнула во все горло:
- «Жри, что дают, скотина!», - а следом за этим почему-то добавила. - «Разлегся тут, понимаешь, честным людям в туалет пройти невозможно!».
Надо всем этим сиял злобным оскалом рот Полиграфа Дормидонтовича насылающего на меня проклятия и требования вернуть украденный мною артефакт возвращающий молодость. При этом, его крючковатые клешни, всё так же тянулись к моей груди, и пытались добраться до моих внутренних органов.
Очередной удар по ногам заставил меня проснуться, и я сев на своей полке некоторое время приходил в себя, после тревожного сна и ночных кошмаров. Я, конечно понимаю, что Полиграф Дормидонтович, остался в том мире, и вряд ли может влиять на этот, но все же его появление в моем сне, меня несколько обеспокоило. Первым делом решил освежиться. Подхватив полотенце отправился в туалет. Увы последний, мало того, что был закрыт, так еще и из-за двери донеслось женское гнусаво-недовольное:
- Сколько можно дергать за ручку, разве вы не видите, что здесь занято. Я едва со стульчака из-за вас не упала!
Последние слова меня изрядно развеселили, поэтому я тут же произнес.
- Вы там поосторожнее, а то мало ли что! И спасти будет некому!
- Хам! – услышал я в ответ, удаляясь в другой конец вагона.
Здесь туалет был просто заперт на ключ. Пару раз дернув ручку, прислушиваясь, что происходит за дверью, и не уловив ни единого шороха, достал свой ключ, и провернув его в замке, тут же просочился во внутрь. Этот туалет отличался от того, что находится на другом конце вагона, как небо и земля. Идеально чистый, с новеньким рулоном туалетной бумаги в держателе возле унитаза, который был даже снабжен пластмассовым кругом, и на который, не нужно было влезать с ногами. Впервые за последние пару дней, я почувствовал себя человеком, со всеми удобствами усевшись на унитаз. После того подошел к умывальнику, взглянул в зеркало и вздрогнул от неожиданности.
Еще вчера я чувствовал себя человеком в полном расцвете сил, как тот Карлсон, из моего мира, который живет на крыше в Стокгольме, и раскручивает всех в округе малышей на варенье и сладости. То есть для своего сорокалетнего возраста, я выглядел довольно моложаво и свежо. Но сейчас на меня из зеркала смотрел человек, которому едва можно было дать лет тридцать не более. Седина, пробивающаяся на моих висках, куда-то исчезла, кожа на лице разгладилась, и даже волосы слегка потемнели. Не знаю, с чего произошел подобный эффект, но мне это определенно нравилось. И если это будет продолжаться и дальше, то я буду только рад. Разумеется, если это омоложение в итоге остановится годах на двадцати-двадцати четырех. Но даже если нет, то все равно такая постановка вопроса, меня вполне устраивает, во всяком случае пока. Хотя. В сознании тут же возник колдун вещающий о том, что я украл у него амулет возвращающий молодость. Похоже тот артефакт на заказе которого я погорел и был тем самым амулетом, и он, каким-то образом переместился со мною в этот мир. Впрочем, если задуматься каким, становилось вполне понятно. Ведь я сам того не осознавая активировал его в тот момент, когда разворачивалась воронка портала. Наверное поэтому и колдуну сейчас не спится спокойно и он старается заставить меня вернуть эту вещь ему. Но как это сделать, я просто не понимаю. С другой стороны, если бы даже знал, как это сделать, вряд ли пошел бы на это. Ведь колдун вряд ли может меня здесь достать, а я и так потерял очень многое оказавшись непонятно где.
Приведя себя в порядок, я осторожно приоткрыл дверь, вышел из туалета и пошел по проходу в сторону своего места. Какая-то женщина, сидящая во втором отсеке, удивленно посмотрела на меня и спросила.
- А, что, туалет возле купе проводника уже отремонтировали?
- Не могу сказать точно, но он вполне работоспособен и сейчас открыт.
Женщина тут же подхватилась, и побежала туда. Дойдя до своего места, повесил полотенце на просушку, а сам взяв папиросы и спички вышел в тамбур, чтобы перекурить. Вернувший через пять минут обратно в вагон, застал разгорающийся скандал возле дальнего от меня туалета. Проводница, всеми силами пыталась вклиниться в очередь, чтобы закрыть туалет на замок, а стоящие там женщины, оборонялись всеми местами своих тел, не пуская ее туда. Чтобы там она не говорила, туалет был для нее потерян. В этот момент по громкой связи пронеслось объявление о том, что состав въезжает в Омск, и через полчаса прибудет на центральный вокзал города.
