Прежде, чем отдать их ректору, с его молчаливого дозволения просмотрела сама.
“Трое”, - написал мистер Гриффит. Из имен - лишь мисс Сол-Дариен.
“Трое”, - у мисс Милс. Имя Мартина Кинкина она знала, очевидно, от Саймона. Камиллу просто знала. О третьем исчезнувшем вспомнила лишь то, что он был некромантом.
“Виктор Нильсен, - написал профессор Брок. Он ушел с кафедры не так давно и с Виктором вполне мог быть знаком лично. - Студент боевого факультета, мисс Камилла Сол-Дариен”. Старый мастер смерти - единственный, кто записал пропавших в порядке их исчезновения. Остальные, из классовой солидарности, видимо, первой называли Камиллу.
“К. Сол-Дариен, В. Нильсен, М. Кинкин”, - с деловой сухостью перечислила леди Пенелопа. Виктора она могла знать как пациента Грина… А Мартина? Возможно, запомнила имя из-за истории, приведшей меня на факультет целительства.
Но, так или иначе, все помнили только троих.
- Благодарю, мисс Аштон, - кивнул мне Оливер. - Теперь, пожалуйста, раздайте членам комиссии наши списки.
До совещания, благо время было, он попросил меня переписать в четырех экземплярах краткие выдержки из протоколов. Сейчас внимательно наблюдал за читающими их преподавателями.
Непонимание. Недоумение. Тревога.
- Получается, - леди Райс сердито наморщила лоб, - от нас скрывали информацию?
- Нет, - покачала головой мисс Милс. - Не скрывали. Потому что, если это правда…
Женщина закусила губу, не найдя нужных слов. И без того некрасивое лицо сделалось просто уродливым, уродливее даже, чем обезображенное ожогом лицо профессора Гриффита, раз за разом сосредоточенно перечитывавшего мой список. Если это правда, то как она могла не заметить, что пропал один из ее студентов, наверное, хотелось спросить ей. Но она молчала и продолжала хмуриться, дурнея на глазах с каждой появляющейся морщинкой… Саймон явно не в мать такой красавчик.
- Если вы хотели нас впечатлить, вам это удалось, - повернулся к ректору череп профессора Брока. - Теперь, наверное, самое время объяснить, что все это значит.
- Реальность меняется.
Вновь мои ожидания не оправдались: слова Оливера не вызвали шквал недоверия, к ним сразу отнеслись серьезно. Но доказательств все же потребовали.
- Что заставляет вас так думать? - буравя милорда Райхона взглядом, спросила мисс Милс.
Тот не стал с ходу говорить обо мне. Правильно, кто примет на веру слова какой-то студентки, известной к тому же склонностью к розыгрышам? Нет, Оливер начал с рассказа о том, как лично убедился, что прежняя картина бытия замещается новой, когда ездил в столицу. Но закончил все-таки тем, что проговорился, будто невзначай, что и сам теперь не вспомнил бы ни Германа, ни Чарли, не будь у него записей.
- Позвольте, - протянул некромант, но не с сомнением, а будто почуял что-то, стоящее уточнения. - О каких записях речь? Как я помню, если реальность меняется, она меняется целиком и полностью, вместе со всеми свидетельствованиями, что устными, что письменными, и лишь тот, кто непосредственно причастен к этим изменениям, помнит и старую, и новую действительность.
- А если кто-то помнит лишь старую? - спросила я, забывшись.
- Тогда, мисс, это… аномалия какая-то…
- Дамы и господа, - вновь вернул себе внимание собравшихся Оливер. - Полагаю, вы понимаете, что я не стал бы делать подобных заявлений без веских оснований. Мы с инспектором неоднократно все проверили и пришли к выводу, что изменение реальности - единственное объяснение происходящему. А что до записей, которые сохраняются неизменными, и благодаря которым мы можем отслеживать искажения, то… мы возвращаемся к вопросу присутствия здесь мисс Аштон.
Все тут же обернулись ко мне.
- Аномалия, - буркнула я тихо, уставившись под стол. - Приятно познакомиться.
Я понимала, что Оливер должен был сказать им обо мне, но лучше бы он сделал это иначе. Обговорил бы с каждым в отдельности, или хотя бы без меня. А так…
Ректор еще рассказывал о том, что стало причиной моей аномальности, а меня уже проверяли. Нет, слава богу, без боевых заклинаний - просто прощупывали, убеждаясь, что я действительно не могу использовать дар. Как колют иголками отнявшиеся конечности, определяя степень чувствительности… А чувствительность, в отличие от способностей, у меня была. Даже гиперчувствительность. И пусть никто из сидевших за столом не использовал целительской магии, и мистер Брок, чья сила, если Грин не ошибся в выводах, тоже могла отправить меня в серые пески, наверняка не применял специальных некроматических чар, я резко почувствовала себя нехорошо. В ушах, перекрывая голоса, стоял невнятный гул. Глаза заслезились. Во рту сделалось горячо и сухо, как после внутривенной инъекции хлорида кальция, и голова закружилась…
- Да уймитесь вы! - с силой стукнула кулаком по столу леди Райс. - Вам говорят, что у девочки сломаны барьеры эмпатического восприятия, а вы и рады стараться - навалились на нее со своей магией! Милорд Райхон, вы-то куда смотрите?
- Я… - Оливер виновато поежился. - Я не могу отслеживать степень воздействия…
- Малефик, - выцедила наставница как ругательство.
- Да, - холодно отрезал ректор, прежде чем его ладонь сжала мою безвольно лежащую на столе руку, согревая и успокаивая. - Элизабет, как вы себя чувствуете?
- Нормально, - прошептала я хрипло. - Можно мне… воды?
Он наполнил стакан из стоявшего рядом с ним графина и протянул мне. Строго оглядел притихшую комиссию, но сказать ничего не успел: когда появлялась возможность вправить кому-нибудь мозги, леди Пенелопа не терпела конкуренции.
- Ко всему сказанному милордом Райхоном, - громко произнесла она, вставая, так, чтобы глядеть на всех сверху вниз, - добавлю, что хорошо знаю мисс Аштон. Она - моя студентка - возможно, лучшая из всех, кого я учила, потому как мало кто меньше чем за месяц может добиться таких результатов в новой специальности. А еще - честная и ответственная девушка, и если кто-то из вас сомневается в ее словах или думает, что Элизабет как-то причастна к тем бесчинствам, что у нас тут творятся, то… - Я думала, она сейчас скажет, что тот, кто осмелится заявить подобное, будет иметь дело с ней, и уверена, этого было бы достаточно, чтобы меня при жизни возвели в ранг святой. Но наставница предпочла логические доводы угрозам: - То я без труда докажу вам, что она заслуживает доверия больше, чем кто-либо из вас.
- Единорог, - сказал Оливер, испортив леди Пенелопе эффектную паузу. Милорд ректор тоже не любил, когда его перебивают. - Мисс Аштон помогает доктору Грину в его проекте по изучению эноре кэллапиа и при этом свободно контактирует с изучаемым объектом. Вам известно, что на это - лучший тест на честность. Благодарю, что напомнили об этом, леди Райс, иначе мы долго могли бы еще спорить. Теперь, надеюсь, мы можем принять на веру свидетельства мисс Аштон и продолжить обсуждение нашей проблемы?
- И не вздумайте применять магию к моей ученице, - усаживаясь на место, пригрозила ворчливо наставница, все-таки оставив за собой последнее слово в обсуждении моей персоны.
За обсуждение проблемы взялись без особого энтузиазма.
Об искажениях реальности известно слишком мало, чтобы вот так, посовещавшись, сразу найти решение. Или хотя бы понять, где это самое решение искать.
- Мы даже не знаем, сколько на самом деле пропало людей, - вынужден был признаться Оливер. - Как говорят некоторые факты, исчез как минимум еще один человек. Библиотекарь.
Историю с формулярами ректор пересказывал, подглядывая в сделанные когда-то мной записи, и я с ужасом подумала, что не будь этих заметок, он ее и не вспомнил бы. А в восьмой секции сейчас все карточки заполнены уже одним почерком.
Хорошо, что я тогда сразу же все записала.
Записала… написала…
Но… Почему я раньше этого не поняла?! Когда я писала книгу, там и слова не было ни о каких пропавших библиотекарях!
- Элизабет, - милорд Райхон поглядел на меня с тревогой, - вам все же нехорошо? Или… я что-то неверно запомнил?
- Нет, все правильно, только…
Как же мне объяснить ему? Не скажешь же, что верховный бог Трайса подсказал искать виновника среди тех, кого не было в моем романе?
- Я лишь сейчас подумала, что если я помню старую версию реальности, то должна помнить и исчезнувшего библиотекаря, - проговорила я неуверенно. - А я не помню. Значит, я либо помню об исчезновениях не все, либо этот человек не исчез, а…. Если он изменил свою судьбу - это ведь совсем не то, что исчез, да? И я о нем забыла, как и остальные. Или никогда и не знала. Потому что его… как бы не было…
До чего же сложно с этими изменениями реальности! Что было? Чего не было? Но библиотекарь подходит. Библиотека подходит. Мы гадали, где могли пересекаться все пропавшие - почему бы не в библиотеке? В восьмой секции, где хранятся книги по истории магии и магических существ. Таких, как драконы, например.
- Библиотекарь? - мисс Милс скептически поморщилась. - Сомневаюсь, что какой-то библиотекарь организовал бы такое.
