– Тебе повезло; сиди и не высовывайся. Удачи.
– Тебе удачи, Егор, и… прощай. На всякий случай, – улыбнулся, протягивая мне руку. Крепко пожал. – Задай им жару. Надеюсь, это будет рядом со мной.
В квартире поменял сумку и отправил Сашу к ацтекским сооружениям. Тоже тепло попрощались. Правда, он угодил в какую-то яму, и мне пришлось помогать ему выбираться. Место на первый взгляд было безлюдным.
Тимур пошел на самое вероятное место – к египетским пирамидам. Здесь стемнело, поэтому и под барханом он находился как бы в безлюдном месте. И это метрах в трехстах от пирамид… В них действительно светилась огромная сила непонятного формата. Мне не взять.
Тимур попрощался самонадеянно:
– До скорой встречи.
Лара угодила в колючие заросли на краю джунглей. Материлась! Я заслушался. Отошли от колючек и отыскали вполне неплохое место, скрытое густыми зарослями. Правда, людей на пляже хватало, но они находились достаточно далеко. Лара быстро разделась до купальника, нацепила солнцезащитные очки и панаму. «Заодно и позагораю», – добавила к теплому прощанию с пожеланием удачи.
Со Стонхенджем тоже были проблемы при десантировании. На карте была обозначена низина между холмами, а в реальности – центр какой-то возвышенности. Мы быстро сбежали вниз. Надеюсь, никто в темноте не заметил портала. Сигналка показала отсутствие людей в радиусе двухсот метров. До самих камней было около пятисот.
– Ну что, мой временный муж, давай прощаться, – весело сказала Зина. Не ведаю, что у нее на самом деле на душе творится, и знать не хочу!
– Зинуль, я обязательно вернусь! – дежурно пообещал я. Погладил девушку по животу. – И ради нее – тоже. В конце концов, мне тебя еще забирать отсюда, а ты говоришь, как навсегда прощаешься! – сказал я бодро.
– Ты специально сказал «тоже», чтобы я подумала, что ради меня! – заключила, не теряя внешней веселости.
– Не начинай, ты совсем не умеешь стервозничать, – усмехнулся я, надавив на ее носик. – До встречи, мне пора.
Зина делано безразлично поцеловала меня в щечку и быстро отвернулась, скрывая навернувшиеся на глаза слезы. У меня у самого першило в горле. Хорошо, что надо уходить.
Мне досталась Тунгуска.
Ночь, трескучий мороз под сорок пять градусов. Я вышел около нити «Лизии» и сразу утонул в снегу, провалившись по грудь.
В Ямбурском урочище находился Истинный алтарь, которых по стране было всего три. Тоже вероятное место высадки, и до него сто пятьдесят километров. Вовремя засеку – достану. Но все-таки души отправляли отсюда, значит, сюда демонам прийти удобнее. Людей вокруг нет, зато сила рядом. Владеют ли демоны естественно-стихийной? Скорее да, чем нет. Тот, в Батвии, создавал что-то на основе природных стихий, в меня пулял. Однако чувствуют они себя в человеческом мире отвратительно, только лишь душами и спасаются.
«Каменной пеленой» я раздвинул вокруг себя снег, окутался теплым воздухом и сел на сумку с графитом. Пуховика, вязаной шапочки, джинсов с трико под ними, зимних сапог было вполне достаточно, даже жарковато. Чуть остудил окружающий воздух.
– Здравствуй, Лизия! – произнес я вслух. Показалось, что ниточка шевельнулась в ответ. – Как видишь, пришел. Демонов жду. Не в курсе, они сюда нацелились или как?
Нитка неопределенно пошевелилась. Я трактовал это как «не в курсе».
– К тебе люди начнут приходить, маги-всестихийники… Ты знаешь?! А, понял, по инициации! – Нить, как мне показалось, согласно согнулась. – Назовут твое имя – ты помоги им, силы дай побольше. Не понял, что за отрицание? Не отрицание? А что?
Она как-то непонятно вертелась, постепенно расширяя вращение, а потом резко вернулась на место.
– Ничего не понял. Не согласна помогать? – снова не то, вроде согласна. – Тогда что?
Опять бессмысленный танец. Плюнул и оставил «Лизию» в покое. Что с нее взять – сила есть сила, ума не надо. Но осадок от недоговоренности остался, и он меня сильно задевал, заставлял думать.
– Как ты вообще здесь появилась? – пробормотал я и вошел в астрал.
Если честно, то я опасался встречаться с «Лизией» в астрале. Сила добрая, материнская, но очень уж… большая. Неуютно. Но обойти «разговор» не удалось – в астрале на меня обрушился бездонный космос.
Звездолет в форме огромной баранки с различными непонятными надстройками (очень похожий на конструкцию из фильмов о космосе) летел себе и никого не трогал. Вдруг на его борту вспух пузырь и лопнул, выбросив ослепительное синее пламя. Сразу появились звезды. Причем с одной стороны красные, а с другой голубые. Сам корабль размазался, словно растянувшись до бесконечности. Я внезапно осознал, что одна из синих звезд по ходу движения звездолета – Солнце. Синее, из-за эффекта Доплера[6] – корабль приближался с неимоверной скоростью. Он вышел из… гиперпространства, пусть будет так, и теперь двигался со скоростью, близкой к скорости света. Вдруг по ходу корабля возник белый полупрозрачный диск. Он сам собой соткался из белых нитей. Машина прошила его и стала распадаться, как бы тихо таять.
Закончилось все перед самой поверхностью Земли – последний кусок растаял, а ниточка от того диска, которая случайно зацепилась за корпус, вросла в землю. Я понял, что мертвый корабль был по частям перенесен в другое пространство, реальность или что-нибудь в этом роде, а нить силы совершенно случайно оказалась привязанной к земле. Если бы не тот белый диск, то неизвестно, что стало бы с Землей. Да что с Землей, со всей Солнечной системой! Энергия в корабле была колоссальной.
Или не диск? Что-то он мне напомнил…
– Спасибо, Лизия, объяснила свое появление, но более понятно, если честно, не стало. Кто сделал то плетение? И не вижу задачи твоего нахождения здесь. – В ответ на меня дохнуло заботливым недоумением: «А помощь тебе?» Вопрос о создателе того плетения проигнорировала.
– Понял: ты нашла себя. Когда я тебя назвал, ты самоопределилась.
«Верно, но не все. Мое имя совпало с древним именем этого мира, а случайностей во вселенной не бывает…» – отчитала меня, как мудрая мама – нерадивого сына. У меня резко пропал интерес к общению с ней. В ответ почувствовал легкое доброжелательное снисхождение.
Займусь-ка я лучше новыми заклинаниями.
Плетения не складывались. Не получалось полностью унять волнение. Да и периодические сообщения от учеников не способствовали творческому процессу.
У них все было нормально. Только у Лары случались небольшие проблемки из-за скопления людей, но они решались сами собой – на нее, скрытую «отводом глаз» и кустами, не обращали внимания. Проходили мимо по своим нуждам, и все. Правда, Лару, когда она выходила из астрала, это раздражало. Не выдержала и поменяла позицию на «подальше в заросли».
Фаербол или, по словам Игоря, плазменный шар. Стихия огня. Нагрев – квант тепла, помноженный на «эн» раз. Вещество – любое, значит, ставим истинным любые значения множества «н-п», то бишь атомных ядер. Каждый атом перебираем с определенным количеством тепла, которое можно задать точно. Допустим, тысяч десять градусов. Ограничение по количеству ядер задавать или еще как? Нет, вставим квант пространства – по размеру. Добавим импульс – и готово, теоретически должен лететь. Не до этого мне сейчас, не могу сосредоточиться, тревога растет.
Как ни ожидаешь пренеприятного известия, оно всегда застает врасплох.
– Егор, у меня астрал трещит! Скорее, Егорушка!!! – Это… Зина!
Я только-только немного отвлекся на интересное решение, как вдруг этот вопль. Сердце ухнуло в пятки. Специально на самое маловероятное место ее посадил и – на́ тебе!
Все. Лишние страхи – прочь. Я высунулся в широкое окно и увидел буквально рвущееся небо Зининого мира. Оно переливалось разными красками и с треском расходилось во многих местах, словно рвалось по швам.
– В каком направлении, Зина?! – крикнул я ей, одновременно заполняя портал энергией.
– Северо-восток! – и показала рукой. Даже в астрале ее глаза казались выпученными. В следующую секунду, вернувшись в реальный мир, я шагнул к ней.
Зина в зимней куртке сидела на пакете с графитом. Глаза закрыты, лицо расслабленное, но не спящее. По лбу и щекам периодически пробегали морщинки, под закрытыми веками суетливо бегали глаза, в волнении трепетали бледные крылья носа. Ночное небо Стонхенджа со стороны северо-востока подсвечивалось непонятным белым отблеском. В нем отчетливо виднелись облака, буквально на глазах стягивающиеся в огромную спираль с центром из бледного белого света. Оставались мгновенья. Пульс гулко стучал в висках, отмеряя время. Ровно один удар в секунду. Внутри, у солнечного сплетения, закипала холодная ярость.
Это действительно был проход, Фиона оказалась права. Он гораздо шире и самое главное – долговечнее. Есть у него еще одно важное для меня свойство: он проходим в обе стороны. Хотя, по утверждению той же Фионы, от моей абсолютной энергии и портал в противоположную сторону вывернется, но не хотелось проверять это утверждение в реальном сражении.
