Служанка подала нам сок в широких кокосовых скорлупах, отдельно подали колотый лед.
Я был поражен.
— Откуда у нас лед?
Первая бабка слегка усмехнулась.
— Немного школьной физики, детство на ранчо, любовь к мороженому. Вуаля!
— Вы преподавали физику?
— Нет. Учила. В мое время было принято учится в школе, а не в ю-тюбе.
— Чем вы занимались до Сдвига, Джилли?
Она грустно посмотрела на меня.
— Последние двадцать лет моей прошлой жизни я была домохозяйкой. Мы с мужем проживали в доме на озере, в горах северного Вайоминга. Шестьдесят акров собственного леса, два акра водной глади, двенадцать миль до цивилизации.
— Прекрасное, должно быть, место!
— О, да. Оно и сейчас прекрасно. Вы находитесь посреди него!
— То есть, то место где мы сейчас сидим…
— Да, перенесено в полном объеме. Лес, правда, сильно изменился — белый дуб и клены не выдержали этой жары. Зато теперь я могу видеть пальмы — почти как в Аррубе. Хотите кекс?
Кекс мне не хотелось, но я подумал, что пожилой даме хочется похвастаться своей выпечкой, и я кивнул.
— И как вы оказались в капсуле?
По лицу Джилли было видно, что она недовольна вопросом. Похоже, ей не очень-то нравились эти воспоминания.
— Когда все случилось, мы с Джеффом жили нашими запасами — у нас была полностью набитая кладовка — а еще муж охотился на оленей. У нас было старое радио и генератор, и мы слушали эфир и подавали сигналы на разных частотах. Ракета прилетела через несколько недель, и устроила пожар на холме напротив озера. Не заметить ее было невозможно! Мы тщательно изучили послание. В домашнем компьютере у нас был переводчик со всех языков, даже с эсперанто — вот уж не подумала бы, что это когда-нибудь пригодится! В общем, оказалось, что это женская капсула. Я не хотела покидать Джеффа, видит бог, любое другое решение было бы для меня более простым. Но пришлось пережить и это…
— И вы стали правителем.
— Благодаря Джеффу. После моего ухода в капсулу он встретил группу людей, называвших себя канаками. Он объяснил им, что я выйду из капсулы в установленное время, и они меня встретили. Так, раз за разом, меня встречали все более и более торжественно.
— Понимаю. Сам прошел через это.
— Вряд ли. Вы мужчина. Вам было проще. Но господь помог мне. Кстати — кто такие Небесные боги?
Я удивился вопросу.
— Да никто! Так я назвал команду корабля, пославшую мне — и вам — капсулы выживания.
— Вы происходите из христианской страны. Зачем вам понадобилась эта выдумка? Вам в СССР не рассказывали о боге? К чему это язычество?
— Когда я родился. СССР уже не было. Про бога мне, конечно, рассказывали. Просто так сложилось, что выдумка оказалась удобнее.
— Не понимаю. Может быть, вы мне объясните, как это получилось?
— Люди спрашивали меня, кто я и откуда. Кто послал меня. Ну а я — как и вы, полагаю — исполнял инструкции капитана Алехадо и команды корабля Артемида. Я и сейчас пытаюсь им следовать. Я назвал их Небесными богами — потому что они на небе, и потому что для тех дикарей, которые меня окружали, они, несомненно, были богами.
— Может быть, кэптена Алехадо тоже кто-то вам послал? И этот кто-то был действительно богом? Зачем эти выдумки — нельзя было сказать правду?
— Какую? Про Иисуса? Или Аллаха? Или Будду? Или Шиву?
— У человека христианской традиции не должно возникать таких вопросов!
— Я должен был рассказать им о Христе? Но как? Вы уверены, что Иисус вообще посещал ЭТОТ мир? И тут были город Иерусалим, Вифлеем, Тайная Вечерня, Голгофа? Вам не кажется что тут у нас, как это говорится… «новое небо, новая Земля»? Как рассказать историю, которой не было? Что сказать, если событий, которые мы знаем по Евангелию, в этом мире не происходили! А еще — вы бы видели этих моих слушателей. Представляю их реакцию на идею подставить другую щеку — вот бы они ржали!
Джилли скептически посмотрела на меня, размешивая сок соломинкой.
— Мне это не помешало. Просто следовало дождаться слушателей, готовых принять правду. Ведь дело же не в том, как там сложилось в Иерусалиме тысячи лет назад. История в Евангелии — это рассказ о том, кем в действительности был Иисус, как он поступал во имя своего Отца, и во имя людей, что он пережил, во имя чего он умер. Нужно было донести до людей Десять заповедей, слова Отче наш, те послания, которые несло нам Евангелие, его смысл, а не форму.
Хм. Похоже, эта тема ее очень задевает.
— Вы правы, Джилли, я проявил ребячливость, столь легкомысленно относясь к спасению душ своих поданных. Надеюсь, вы поможете мне все исправить.
— Главное это ваше желание!
— Знаете, я не так давно объявил о свободе вероисповеданий в своей стране (она одобрительно кивнула), и полагаю, что ваши приесты могли бы прибыть с миссией и основать в Митте, нашей столице, храм истинной веры. Обещаю безопасность и полную поддержку. Если у вас священники такие же серьезные ребята, как и воины — язычество ждут плохие новости!
Она польщено улыбнулась.
— Кроме шуток, у вас неплохая фаланга. На моих стратегов она произвела впечатление!
— Спасибо. Я хорошо училась в школе, и еще мне нравился фильм «Александр».
— Вам не нравилось случайно фильма про автомат Калашникова? На самом деле я хотел сказать «Паровоз Стефенсона», но вот именно сейчас автомат Калашникова мне чуточку нужнее.
Она усмехнулась, сверкнув стеклами очков.
— Да. Я слышала о ваших затруднениях на юге.
— Нет, вы, наверное, недостаточно слышали. Тот парень — натуральный маньяк. У него какое-то фашистское государство, и сам он, как говорят, редкий мерзавец.
— Хотите вовлечь меня в свой крестовый поход?
— Я, прежде всего, хочу взаимопонимания. Наша многолетняя война, в которую меня так неудачно втравила императрица Пак, многому меня, знаете ли, научила. Я надеюсь, что такого не повторится и намерен сделать для этого все возможное. Даже вот приехал к вам, незваный.
Она посмотрела скептически, но, в целом, доброжелательно.
— Так чего вы ждете от меня?
— Мне нужна операционная база на вашей территории.
— Я смотрю, у вас очень гибкая мораль, мистер Константайн. Могу ли я быть уверена, что мы говорим об одном и том же?
— Простите? Не понял смысла ваших слов…
Она подобралась в кресле, усаживаясь поудобнее, и, очевидно, собираясь с мыслями.
— Вы говорите, что не претендуете на земли Ниланда. Допустим. Вчера вы не претендовали и на город Ма-рао, но, полагаю, потом что-то изменилось, и вы решили, что этот городок будет лучше смотреться в границах вашей империи, а не так, как это было ранее?
Хм. Нехороший заход. Наш разговор постоянно принимает какой-то неправильный оборот! Впрочем, никто не обещал, что будет легко.
— Джилли, неужели вам действительно так дорога роль королевы варваров? Вы принимаете так близко к сердцу потерю этих городов? Ведь это были не ваши города, их основали ляо. Но самое главное даже не в этом. Мы здесь не для того, чтобы воевать из-за каких-то городков. Наша задача — развивать местное население, способствовать прогрессу. Мы забываем это. Мы упускаем это из виду в погоне… — тут я запутался, подбирая английские слова.
Джилли выслушала мой спич, несколько иронично посматривая поверх своих узких линз.
— Не могу согласиться, мистер Константайн. У нас тут двоякая роль. Мы носители знаний, но еще и правители. Нам приходится соответствовать обеим этим ролям, и роль правителя — важнейшая. Не справившись с ней, сложно рассчитывать на успех в других начинаниях. Тут не любят лузеров, впрочем, как и везде.
— Но надо правильно расставлять приоритеты…
— Конечно. Процветание подданных говорит о правильности выбранного пути. Но если они теряют города и гибнут в битвах, если их подло убивают спящими — похоже, это нечто, противоположное процветанию, вам не кажется?
— О-кей, о-кей. Вы хотите гарантий, что мы не навредим вам, находясь на вашей территории. Я готов их дать в любом виде!
