хуже.
Смысл слов доходил медленно, но, когда дошел – Марк остолбенел.
Нонний Бальб ничуть не удивился сказанному Сципионом. Нонний Бальб все знал.
Все это время он все знал.
Захваченный недоверием ко всему миру, Марк резко обернулся к маме. Та продолжала с нежностью обнимать Квинта, на лице ее читалось умиротворение – и ни капельки удивления.
И она тоже.
Они все все знали.
Клеймили его фантазером, заставляли усомниться в собственном здравом рассудке, постоянно обвиняли во лжи, когда он говорил чистую правду – и при этом все знали.
Марку удалось усидеть на месте только огромным усилием воли.
- А что случилось потом? После чего он стал таким? – Нонний Бальб продолжал допрос Сципиона.
- Не знаю, - Сципион пожал плечами, - Просто в какой-то момент пуф, - щелчок пальцами, - И все изменилось. Коридоры перестали менять направление, пропал шепот, пропали тени. Все… Пришло в норму. А Филон, наоборот, - превратился в бубнящего безумца. Не знаю. Как будто долбанутым одновременно может быть только один. Или Филон, или весь мир.
- И вы все равно шли за ним?
- А что мы еще должны были делать? – вопросом на вопрос ответил Сципион, - Мы обещали Ноннии его найти!
До того стоявший в стороне Цезарь ругнулся, подошел к Ноннию Бальбу и что-то сказал ему на ухо. Нонний Бальб на мгновение глубоко задумался – и кивнул.
И этот туда же.
Марк насупился еще сильнее. Его в очередной раз обманули, и сейчас он точно знал, кто, где и в чем.
Больше он не собирался ни сдаваться, ни отступать. Даже если для того, чтобы получить ответы, ему бы пришлось ходить за Цезарем попятам несколько месяцев – так тому и быть.
Хватит с него этой бесконечной лжи. Он уже давно не глупый ребенок.
- Хорошо, спасибо, Публий Корнелий, - Бальб разомкнул руки, которые до этого держал замком перед собой, и обвел взглядом всех присутствующих, выбирая, кому бы предоставить слово следующему.
Больше всех наверняка мог рассказать Филон, но пока никому не удалось добиться от него ничего, кроме бессмысленного бормотания.
Одна мимолетная мысль – и по спине побежали холодные мурашки.
А что, если и его батя вернется таким же? Если вернется вообще...
- Бальб, там было всего два трупа, - тихо, но достаточно громко для того, чтобы сидевший рядом Марк смог разобрать слова, сказал Цезарь, - Один скелет и один свежий, без единой раны. Не знаю, от чего он умер, но точно не от нападения зверя.
- Думаешь, Филон им соврал? – подозрительно прищурился Нонний Бальб.
Цезарь пожал плечами:
- Одно из двух – или соврал, или все не так просто, как нам кажется. Куда-то же они делись, а в том здании больше ни трупов, ни живых.
Нонний Бальб видимо содрогнулся и потряс головой, перед тем как спросить:
- Ты уверен, что проблема в этих зданиях?
- А у тебя есть какие-то другие варианты? – недоверчиво вздернул бровь Цезарь, - У вас что-то еще менялось незадолго до того, как все началось?
- Почем мне знать, сколько они там торчат? Может, они вообще всегда там были? - не остался в долгу Нонний Бальб.
- И оставались незамеченными все это время? – парировал Цезарь, - Это невозможно, Бальб. Мы не про ящерицу в пустыне говорим, а про здоровый комплекс зданий в паре миль от города.
Хороший аргумент, только не настоящий – Марк чувствовал это буквально кожей.
Цезарь знал что-то еще, о чем не спешил говорить, и именно поэтому был так уверен в своих словах. Остальное было не больше, чем мишурой.
Нонний Бальб стушевался. Еще несколько минут он выглядел так, словно почти нашел нужный аргумент, и сейчас точно бросит его в сторону Цезаря, но этого не произошло.
- Хорошо, допустим все так, как ты говоришь, - согласился он в итоге, - И что ты предлагаешь?
- Можно было бы попробовать переселить вас… - задумчиво начал Цезарь, - Но выкладывать все сенату как есть – верный способ не получить ни асса, только заработать себе прозвище “сумасшедший”.
Нонний Бальб печально хмыкнул:
- Можно сослаться на опасность извержения, но как быстро они поймут, что мы просто бросаем им пыль в глаза?
- Именно, - Цезарь снова принялся ходить из стороны в сторону, - Придется обходиться своими силами.
Нонний Бальб почесал подбородок:
- Я могу выставить стражу по периметру, чтобы туда больше никто не залез.
Цезарь кивнул:
- И нужно распространить среди людей информацию об опасности этих “проходов”. Чтобы ни в коем случае туда не лезли. Если верить Марку Лепиду, чтобы они закрылись, достаточно закрыть и открыть дверь. Думаю, это сработает во всех случаях. Об этом тоже надо сказать.
Только услышав свое имя Марк встрепенулся. Рассуждения взрослых интересовали его намного меньше, чем рассказ Сципиона. Квинт, конечно, тоже пытался рассказать им с мамой, что с ними произошло – но оратор из него был совершенно никудышный, и Марк не понял практически ничего между бесконечными “а потом он как…!” и оханьями мамы.
Мамы, которая продолжала прижимать Квинта к себе так, словно он был для нее самым дорогим сокровищем.
С каждым мгновением та, старая мама, нравилась Марку все больше и больше. Она хотя бы относилась к ним обоим одинаково.
Никак.
- Лепид? – услышав свой когномен, Марк обернулся.
Цезарь, вместе с Ноннием Бальбом, выжидательно смотрели на него, словно ожидая какого-то комментария.
А, двери, да.
- Ну, - Марк закинул руку за голову и почесал затылок, - У нас со Сципионом так сработало. Закрыли, открыли, все в порядке.
Если взрослые до сих пор не додумались до такого элементарного решения, то он прямо сейчас объявит себя окончательно разочаровавшимся в мире.
Нонний Бальб, как ни странно, отнесся к его словам со всей серьезностью:
- Хорошо. Сейчас же повесим сообщения по всему городу.
- Но все-таки лучше бы разъехаться тем, у кого есть такая возможность, - добавил Цезарь, - Все это дело очень дурно пахнет.
- Разумеется, - согласился непривычно серьезный Нонний Бальб, а затем обернулся к хорохорящемуся Сципиону, - Спасибо, Публий Корнелий. Можешь возвращаться к своим друзьям, ты очень нам помог.
Сципион важно кивнул Бальбу и Цезарю, - Марк, не удержавшись, прыснул в кулак, настолько этот жест выглядел комично, - и вернулся к ним с мамой и Квинтом.
- Слушай, а где Максим? –
