Ехали мы долго. С шоссе по двухполосной, а потом съехали на проселочную дорогу, превратившуюся в лесную. Буханку трясло и подкидывало на кочках, снаряжение летало по салону, Карл ударился головой об крышу и тут же потребовал ужин.
Но мечтам здоровяка не суждено было сбыться. Потому что после остановки мы час шли по тропинке, цепляясь рюкзаками и сумками за приставучий ельник и колючий кустарник.
К месту назначения мы дошли изрядно уставшие и исцарапанные. Озеро убегало вдаль зеркальной гладью, по его берегам нависали ветви деревьев и только здания у небольшого песчаного пляжа нарушали эту дикую картину.
База отдыха — это было очень сильно сказано. Три вытянутых от берега низких деревянных барака никак не подходили под такое название. Голубая краска облупилась, пятнами выделяясь среди буйной зелени, окружающей ничем не огражденную территорию.
На границе песка при этом стояли ворота, одной створки не было, а вторая болталась на одной петле, поскрипывая. От забора не осталось даже столбов.
Из леса нас поприветствовала кукушка, жизнерадостно заглохнув на первом же «ку».
— Нда, не Ритц-Карлтон, — вынес вердикт Герман, как главный ценитель роскошного отдыха.
— Пусти вас в Ритц-Карлтон, и не будет Ритц-Карлтон… — проворчал Глеб, задумчиво оглядываясь, похоже и он не ожидал такого.
— Давайте сначала поужинаем, — вспомнил здоровяк о главном в любом очистительном походе.
Монах даже возражать не стал, только распределил обязанности и в одиночку ушел в обход. Карлу поручили нарубить дров, как обладателю отличного топора. Семён стал водоносом и поваром, княжичей, как самых бестолковых, поставили стеречь и подавать провизию. Ну а нас с Германом отправили найти место для возможного ночлега.
В первый барак мы с оракулом даже не заходили, он и без того насквозь просматривался через огромные щели. Внутри плясала в лучах солнца пыль и не осталось и следа от обстановки.
Второй нам приглянулся больше, тут и размещались рыбаки, судя по залатанной двери и относительному порядку внутри. Да и было строение меньше третьего, а значит и мест, где могла спрятаться местная нечисть, было немного.
Косу я призвал сразу же, как отошел от места стоянки на берегу. И отвесил терапевтический подзатыльник графу, отвлекшемуся на какие-то цветочки. Герман обиделся, но ботанический пыл поумерил, сосредоточившись на своем призвании.
— Хрень какая-то, — сообщил он, когда мы обыскали барак и не нашли ничего подозрительного.
— Конкретизируй классификацию хрени, — прохрипел у нас в ухе голос Аннушки.
Связь тут работала, но с постоянными помехами, которые превращали чудный голосок нашего координатора в жуткий хрип.
— Классификация такая, Ань, что тут прорва демонов, — спокойно сообщил оракул, морщась. — Вот прямо передо мной, по идее, должен быть здоровенный.
Прямо перед ним стоял я посреди совершенно пустой комнаты. И смотрел граф четко в мои глаза, как-то недобро прищурившись. И рука этого видящего не пойми что уже тянулась к кобуре.
Глава 6
Гримаса на лице видящего сильно отличалась от той, с которой меня называла «демонюгой» бабка Михи. Тоже злобная, но в самом худшем смысле. Германа перекосило и он выхватил пистолет, заорав мне:
— Уйди в сторону!
Вовремя, потому что я уже перехватил древко косы так, чтобы сделать подсечку и повалить оракула. Я прыгнул влево и вперед, заходя ему за спину и развернулся. Комната так и была пустой, но Герман прицелился и выстрелил в воздух перед собой, в то место, где только что был я.
За первым выстрелом последовал второй, затем третий. Оракул смещал прицел, охотясь на кого-то, невидимого мне. В ухе скрипела Аннушка, требуя отчета по классификации хрени.
— Что у вас? На спутнике помехи, я ничего не вижу! — координатор явно переживала, хоть и старалась говорить спокойно.
— Да тут помехи в голове у оракула! — я пытался до рези в глазах увидеть угрозу, но ничего не менялось.
Инстинкты тоже молчали, как и обостренный нюх и слух. Не было тут демонов совершенно точно. Но вот жутковато становилось, несмотря на пробивающийся в окно солнечный свет. То, как усердно парень палил по незримому, слегка пугало.
— Герман! — заорал я в ухо слетевшему с катушек адепту, оглохнув от стрельбы. — Там ничего нет! Отставить!
Граф ещё раз выстрелил и замер, не опуская оружия. Я аккуратно подошел сбоку, отлепил его пальцы от рукоятки и передернул затвор, избавляясь от патрона в стволе. Сбросил магазин и крикнул на топот ног снаружи:
— Чисто!
— Да что тут у вас происходит? — первым ворвался запыхавшийся Глеб, за его спиной маячили встревоженные и вооруженные Семён с Карлом.
Так как Глок был в моих руках, я первым заслужил гневный взгляд наставника. Но я отмахнулся и тронул Германа за плечо, выводя из ступора.
— Ты что увидел?
Граф заморгал и принялся непонимающе озираться, морщась. Не похоже на психоз, его словно зачаровали или что-то подобное. И теперь парень, избавившись от наваждения, плохо соображал где он вообще.
— Не вижу я, — он потер глаза и потряс головой. — Чувствую. Тут демоны были, должны были быть. Волки или похожее…
Волками называли вид низших, водящихся в глуши, подобной этой. Чем эти любители человечины питались в лесах, одни боги знают, но в качестве среды обитания выбирали твари именно такие места.
Вообще, судя по картинкам в учебниках, смахивали эти создания на классических оборотней, в моём понимании. Хоть в этом мире и не было волколаков, но эти демоны максимально их напоминали.
Вытянутые конечности и морда, огромный размер и неумная кровожадность. И такой «волчок» как раз натурально мог утащить из ближайшей деревни того, кто лег спать не на тот бочок. Точнее оставил дверь открытой и не приобрел у церкви всеблагих отпугивающих нечисть артефактов. Но будь так, нас вызвали бы деревенские, а не рыбаки.
— Волки? — переспросил Глеб и тоже потянулся за оружием.
— Да не было тут никого, — я повернулся к монаху и посмотрел насколько он тоже готов стрелять в пустоту.
Может тут массовые галлюцинации? Цветочки те, которыми увлекся граф по пути сюда, например, так действуют. Не хотелось мне, как единственному человеку, способному противостоять дурманам, оказаться в глухом лесу в компании свихнувшихся и вооруженных людей.
Но мужик хоть и выглядел напряженным, взгляд его не блуждал, высматривая несуществующих тварей. Наоборот, похолодел и цепко оглядывал периметр.
— Так зачем стреляли? — Глеб чуть расслабился, но руку с кобуры не убрал.
— Не знаю, мне показалось, что скрыт на них, — смутился Герман, окончательно придя в себя. — Я так четко ощущал их присутствие, что должен был проверить.
Наставник подошел к нему вплотную, потрогал лоб, заглянул в глаза, подняв веки, и даже дыхнуть попросил. Затем, качая головой, забрал у меня оружие графа.
— Ладно, будем считать, что это с голодухи, — его пристальный взгляд не соответствовал попытке пошутить, но монах пытался приободрить начинающего грустить оракула. — Разберемся, адепт.
Мы вернулись на пляж, где уже потрескивали дрова в костре. Над ним закипала вода в походном котелке, а княжичи заняли оборону у сваленных в кучу консервов и герметичных пакетов с пайками.
Глеб отошел подальше, оставаясь в зоне видимости, на переговоры с обителью по отдельному каналу рации. Телефоны тут не работали вообще. Я успокоил стражей провизии один словом «показалось», Ростовского такой вариант устроил, а вот Воронецкий нехорошо побледнел. Похоже в воспитательную программу Артура входил специальный показ демонов. Не думаю, что этот белоручка вообще их когда-нибудь видел.
Мне этого идиота жалко не было, но решение тащить княжича с нами я не понимал. Случись серьезная заварушка и Иванушка струхнет, чем может нас сильно подставить. Такая обуза на боевом выезде была не нужна. Если только одолжение светлейшему князю не было в том, чтобы избавиться от наследника под благовидным предлогом.
