И тертатон как раз отражал эту борьбу. Ведь Этий тоже имел вечного соперника. И спор двух Творцов продолжается до сих пор.
Глава 6
В «Золотом окуне» Лансемалион Бальмуар просидел до позднего вечера. В какой-то момент аристократ даже почувствовал, что наконец-то смог расслабиться. Быть может, эта таверна и не являлась примерным заведением по меркам Эдема, ведь здесь не подавали роскошных блюд и элитных напитков, сюда не заходили лариосы и редкими клиентами являлись даже алетисы, которые предпочитали места по престижнее, куда не пускают отбросов.
Но всё же Вульфу удалось создать по-настоящему волшебную ауру спокойствия и умиротворения, домашнего уюта, где легко можно забыть про окружающий мир. Что уж говорить, порой даже складывалось впечатление, что рабы «Золотого окуня» вовсе таковыми и не являются.
Огромный вклад, разумеется, вносили и завсегдатаи. Как и в первый день своего пребывания под новыми именем в Саросе, Ланс видел здесь одни и те же лица. Аристократ пытался разглядеть в них презрение к рабам или вопиющую гордыню, но тщетно. Быть может, потому что многих из них являются кателиями. Кому как не им понимать рабов?
Хотя здесь также находились и несколько алетисов. Их статус был куда выше, но что-то всё равно не удавалось заметить надменности. Хотя даже алетисы не такие уж и свободные, если углубиться в детали. Ведь выше всегда стоит духовенство и аристократия. У них есть права, но стоит нарушить неписанные принципы, как за ними придёт Гильдия, которая не будет церемониться. Стоит сказать хоть одно дурное слово в сторону Этия, как об этом узнают епископы. Один странный взгляд в сторону лариоса и можно получить вызов на дуэль за оскорбление чести. Разве это свобода, когда неписанные правила и традиции сжимают шею сильнее любой петли?
Хотя алетисы не жаловались и гордились даже таким статусом, ведь могло быть ещё куда хуже. Всегда можно скатиться до кателия или и вовсе стать рабом. Но разве свобода заключается в том, чтобы у тебя было всё не так плохо, как у других? Вряд ли.
И даже лариосам было на что жаловаться. Ведь всегда есть главенствующий клан или род в городе, членов которых нужного слушаться и почитать. Даже высокий статус главы города не защитит от опять же той же Гильдии или епископов. Кроме того, всегда на голову выше стоит высшая аристократия из самого Эдема, главного поселения этого мира. Вся жизнь всё равно превращается в один нескончаемый компромисс.
В «Золотом окуне» все эти вещи уходили на второй план. Здесь можно было посидеть, поесть, выпить, пообщаться с приятными смертными, и никто тебе не напомнит о суровой действительности ни словом, ни делом. Так что Лансемалион Бальмуар отдыхал именно здесь, играя одну партию в тертатон за другой. Пешками здесь являлись рабы, дорогими фигурами — свободные граждане. Главным и сильнейшим являлся архиепископ, а ферзя заменяла Гильдия.
Пожалуй, главным отличием от шахмат в тертатоне являлась прямая зависимость между фигурами. Если вдруг на линии, где находиться раб не будет кого-то из граждан, то ходить им нельзя. В дальнейшем собственная фигура может перейти в руки другого игрока, если он переведёт двух своих власть имущих на общую линию.
— Вот и всё… опять я проиграл, — вздохнул Вульф, которому так и не удалось хотя бы разок победить аристократа.
Он опять потерял армию, Гильдию и архиепископа, после чего осталась лишь высшая аристократия. Но на поле оставалось ещё слишком много рабов, в том числе и собственных. Их следовала разменять или послать на убой первыми. Но Вульф не успел, в результате рабы перешли на другую сторону. Так последние «свободные» фигуры зверолюда оказались прижаты к краю собственными рабами.
— Ну, повезёт в другой раз, — снисходительно подбодрил своего товарища Ланс, сильно сомневаясь в том, что Вульфу когда-нибудь удастся выиграть хотя бы одну партию. Впрочем, говорить вслух об этом не обязательно. — Зайду ещё как-нибудь проверить твои навыки в тертатоне.
— Буду ждать, у нас скоро как раз ремонт намечается. А ещё я заказал партию особых вин.
— О, ну теперь у меня просто не осталось выбора.
Ланс попрощался с Вульфом и покинул таверну вместе со своей рабыней. Нека даже вроде как дрожать меньше стала. Страх и ужас даже сменились ожидаемой задумчивостью. Хвостатая девушка всё пыталась переварить произошедшее сегодня. Ведь увидено в «Золотом окуне» шло в разрез с её мировосприятием. Так что всю дорогу хвостатая девушка провела в размышлениях.
— Помойся и можешь идти спать, — по приходу домой, произнёс аристократ и даже получил в ответ едва уловимый кивок, что уже было хорошим знаком: обычно рабыня просто молчала исполняла любой приказ подобного голему.
После Лансемалион Бальмуар отправился дорабатывать уже настоявшиеся за время отсутствия зелья. Это заняло некоторое время, последние реакции между ингредиентами проходили уже ближе к ночи. Наконец-то явилась и Ада.
— В ванну, — сразу же произнёс аристократ, едва заметив свой главный источник дохода.
Девушка вся была покрыта пылью и грязью, а это совершенно неприемлемо. Впрочем, Ланс чего-то подобного как раз и ожидал. Пусть он и не требовал рабыню отчитываться за своё свободное время, но и без этого прекрасно понимал, где она пропадала и почему задержалась. Но теперь в музее Хранителя наверняка стало намного чище.
В ванной загорелся светильник и раздалось журчание воды. За пол часа аристократ как раз уже успел очистить инструменты и склянки, а также убрать своё рабочее место. Готовые алхимические зелья отправились на полки. Завтра их уже можно будет добавлять в еду.
— Всё, я теперь чистая, хозяин, — тихо произнесла Ада, вернувшись в комнату: Нека к этому моменту уже успела заснуть за своим креслом.
А вот рыжеволосая проказница совсем не собиралась тут же засыпать. Сняв тёплое полотенце и тапочки, она сразу же юркнула под одеяло, явно намереваясь немного порезвиться. Ещё влажная после ванны и в то же время крайне горячая. Наверное, пыталась высушить себя с помощью магии огня.
По идеи после тренировок у Ады не должно было оставаться сил вообще. Она буквально занималась в зале пока мышцы не откажут, после чего сутки проводила в медитации познавая собственное отражение. Магические тренировки
Но всё же Ада училась контролировать свою тень в Кихарисе довольно быстро. Так что и сил у неё становилось больше, да и мышцы восстанавливались быстрее. К тому же Ланс был почти уверен, что его рабыня ещё могла учиться сама. Ей банально мог давать советы сам Хранитель, к тому же в музее очень много источников знаний.
Конечно, такой подход к обучению может показаться легкомысленным. Но аристократ уже объяснил своей рабыне, что знания могут быть опасны, они могут вызывать заблуждения при неправильной трактовке древних текстов. Всегда нужно быть очень осторожным, особенно в изучении магии.
Так что Ланс особо не переживал за Аду. Всё же и сам процесс он контролирует, наблюдая за всеми изменениями. И Хранитель тоже за девушкой приглядывает. Можно не бояться, что рабыня случайно наткнётся на демонический фолиант и поедет кукухой, попутно призвав какую-нибудь дрянь.
Хотя силёнок призвать кого-то у неё не хватит. Всё же связь с Кихарисом в Эдеме по большей части наглухо закрыта. Невозможно кого-то призвать из других миров, невозможно отправиться в путешествие по самому загадочному миру, невозможно самому перемещаться через другое измерение. Вернее, возможно, но, если ты по силе равен старшим богам. Архиепископ тоже способен обходить этот запрет, как и не которые епископы. Ещё в Эдем можно получить приглашение в качестве гостя на краткий срок. Но это всё касается очень узкого круга лиц. Простым смертным о таком даже думать не следует.
— А где ваш парфюм? — принюхиваясь спросила Ада, прижимаясь чуть сильнее.
— Я тоже принял ванну перед сном.
— М-м-м… так вот как вы на самом деле пахнете… мне нравится.
Ланс тем временем запустил пальцы в рыжие волосы, которые тут же высохли.
