равно, какие последствия может повлечь его решение. Хотя… Наверное, так и было. Граф Пожарский — небожитель среди аристократии. Он может пройтись по Москве абсолютно голым, и остальные аристократы будут старательно притворяться, что на самом деле он одет в великолепный дорого-богатый костюм. Как в сказке про голого короля.
В общем, с Пожарским и Карповым я уже всё уладил. Как и Прусского, я попросил их оставить Нахимовым на меня прямую наводку. За всеми тремя я отправил следить Тени — в таком деле паранойя может сыграть на руку и уберечь от предательства.
Я посмотрел на часы, набрал номер Миши, сына Гавроша, и поднёс телефон к уху.
— Алло? — Миша поднял трубку после первого же гудка.
— Как дела? — поинтересовался я.
— Всё в силе, — отрапортовал он. — Две боевые группы собраны, взрывчатка заложена, порталы настроены. Мы потратили больше половины суммы, которую ты выделил. Но думаю, что в бюджет уместимся, докидывать не надо. Сейчас вот прогоним операцию ещё раз, чтобы от зубов отскакивал порядок действий, и будем готовиться к выезду, до назначенного часу посидим на месте, в засаде. Андрей поедет на завод, а я — в лабораторию. Слушай… — он замялся. — Я всю дурь с района выкупил и аппараты надыбал, мне можно хоть сейчас самому варить это адское зелье. Бабок потратил больше, чем на взрывчатку. Не понимаю — зачем? Мало им, что ли, будет взорванного к лешему завода?
— Это личное, — ответил я и злорадно ухмыльнулся. Репутацию Нахимовых можно было растоптать в пыль различными способами, но я решил сделать их в глазах общественности наркобаронами, потому что Кристину посадили в тюрьму именно по обвинению в создании и распространении запрещённых веществ. Кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет. Я делал всё одновременно и нарочито демонстративно, и осторожно — так, чтобы ни у кого не осталось сомнений, кто стоит за диверсией. Но также, чтобы мою причастность невозможно было доказать.
— Понял, понял, — фыркнул Миша. — В двенадцать часов ждём тебя в гаражах. Ты уже решил, с кем поедешь?
— С тобой, в лабораторию. Я на связи, если что-то понадобится, звони.
— Договорились, босс, — хекнул Миша, и в трубке раздались длинные гудки.
Я вытянулся на кровати и прикрыл глаза. До полуночи оставалось четыре часа. Самое время немного отдохнуть…
* * *
Час спустя, Москва, особняк Нахимовых, кабинет главы Рода Нахимовых.
Даниил Денисович вот уже тридцать лет возглавлял Род Нахимовых. Под его руководством Род расцвёл и возвысился — стал близок к Императору, создал бизнес, который приносил стабильный доход. Со дна аристократии Нахимовы поднялись на вершину. Правда, со временем Даниил Денисович расслабился — ему захотелось отдохнуть, насладиться честно заработанным наследством. И он, как мудрый отец, поручил вести бизнес своим сыновьям — они были умными парнями, целеустремлёнными и решительными. Первые несколько лет всё шло хорошо, и Даниил Денисович окончательно ослабил контроль — он отстранился от бизнеса и погрузился в светские дела. Однако он переоценил своих сыновей. К несчастью, они оказались не из тех, кто приумножает богатство предков, а из тех, кто пользуется готовеньким.
Они тратили всю прибыль на развлечения и красивую жизнь, тогда как Даниилу Денисовичу говорили, что ведут разработки, вкладываются в акции других компаний, проводят перспективные исследования и спонсируют знаменитых магов-учёных. Конечно, он требовал отчётность, но его сыновья были умными парнями… целеустремлёнными и решительными. Они научились подделывать документы. Надо отдать им должное — они никогда не перегибали палку и следили, чтобы Род не обанкротился. Даниил Денисович мог бы никогда об этом и не узнать, если бы его конкуренты не разработали совершенно новые и уникальные зелья, которые произвели фурор на рынке. Прибыль Рода начала стремительно уменьшаться, и правда всплыла наружу.
Даниил Денисович рвал и метал. Младшего сына он отправил в Сибирь — следить за добычей торфа и железных руд. Среднего насильно женил на страшной девице из Рода Жуглиных — глава Жуглиных давал большое приданое тому, кто позарится на его сокровище. А вот старший сын, Дмитрий, обвёл Даниила Денисовича вокруг пальца — быстро переобулся в воздухе и переквалифицировался из повесы-аристократа в охотника на монстров. Эта профессия очень ценилась, и её представителей защищало государство. Даниил Денисович смирил гнев и сделал вид, что великодушно простил старшенького — а если бы заартачился, мог бы навлечь на себя гнев самого Императора.
Сейчас Даниил Денисович исправлял ошибки своих сыновей, но, откровенно говоря, это получалось у него из рук вон плохо. К тому же Дмитрий опять влез в какую-то неприятную историю… Даниил Денисович засомневался, того ли сына он сослал в Сибирь?
В дверь постучали.
— Войдите, — каркнул Даниил Денисович, откашлялся, прочищая горло, и повторил ещё раз, более чётко: — Войдите!
В кабинет проскользнул слуга, низко поклонился и протараторил:
— В участке, к которому прикреплён ваш сын, произошло нечто странное, — он запнулся, подбирая слова. — Там кого-то убили. Точно неизвестно — кого именно. Говорят, что убийцы — какие-то монстры, которые охраняют девчонку.
— Девчонку? Это та, что…
— Верно, господин. Кристина Безликая, подруга Марка Ломоносова, под которого копал ваш сын последние две недели, — услужливо закончил слуга. — Смею заметить, что после того, как Дмитрий организовал нападение на клуб «Танцевальное наслаждение» и бандитский ломбард, за Родом начали следить. Слуги не раз докладывали о странных ощущениях… Но вы же понимаете, господин, странные ощущения — это простая мнительность, а не доказательства. Однако после ареста девчонки слуги заметили подозрительных людей. Я приказал охране отследить этих таинственных шпионов, только вот… они исчезали. Вероятнее всего — использовали сильные скрывающие артефакты. Также была замечена странная активность вокруг нескольких наших заводов и лаборатории.
Даниил Денисович потянулся, налил в стакан воды, сделал несколько глотков и сказал:
— Ломоносов — ошибочный след. Студент, без сильного Рода, почти бедняк. Скрывающие артефакты стоят дорого, да и где бы он взял столько людей для слежки? Нет, причину стоит поискать в другом месте. Например, среди Ронинов или бандитов. Дмитрий подложил им здоровенную и вонючую свинью. Правда, я всё-таки надеюсь, что у него хватило ума замести следы. Так, — он хлопнул ладонями по столу и поднялся. — Прикажи усилить охрану на всех объектах и купи дополнительные защитные артефакты. Лучше бы, конечно, нанять сильных магов…
— У нас нет на это денег, — грустно покачал головой слуга. — Простите, господин.
— Ничего страшного, — отмахнулся Даниил Денисович. — Чёрная полоса скоро закончится. Должна закончиться.
И он действительно хотел в это верить.
* * *
То же время, Императорский Дворец, личные покои Императора.
— Угощайся, — Император кивнул на блюдо с фруктами.
— Благодарю, я не голоден, — начальник охраны отступил, скрестив руки за спиной.
— Когда-нибудь ты сдашься, Евгений, — шутливо пригрозил Император. — Я заставлю тебя что-нибудь съесть.
— Увольте, я ненавижу траву, — хмыкнул Евгений. Он был с Императором на короткой ноге и мог позволить себе разговаривать с ним как с другом, а не командиром. Но сегодня настроение не располагало к дружественной беседе. Евгений принёс серьёзные и тревожные новости. Он поморщился, потёр виски, пытаясь унять головную боль, и сказал: — Что-то назревает. Этот мальчишка, последний из Ломоносовых, мутит воду. Разведка донесла, что он подговорил Пожарских, Прусских и Карповых объединиться против Нахимовых. Это попахивает войной Родов. А если остальные об этом пронюхают… — он мученически простонал. — Нет, самое страшное — если у Ломоносова всё получится. Нахимовых растерзают в клочья!
Император закинул в рот виноградину, прожевал и усмехнулся:
— Не растерзают. Психотроники принесли мне одно интересное предсказание… — он повернулся к Евгению и улыбнулся. — В каждом лесу должны быть волки. Они санитары леса. Не мешайте Ломоносову. Он поработает нашим личным санитаром.
Кабинет начальника Краснодарского подразделения «СиДР».
В комнате находились двое — мужчины средних лет расположились на неудобных казёных стульях для посетителей и, отодвинув документы на столе хозяина этого кабинета, играли в картишки. Им было позволительно — тогда как остальных за такую наглость сразу бы упекли за решётку. Начальник Краснодарского
