распития браги, он с удовольствием наблюдал за наказанием, может быть завороженный чёткостью отработанной процедуры, или, что более верно, возмущённый поступком Генки, который подбил его на взлом кладовки, а потом сразу же и предал.
Надо добавить, что хотя к наказанию Генки, он тогда, в общем-то, отнёсся с одобрением, но с гораздо большим удовольствием Костя понаблюдал бы за такой же экзекуцией над Лариской.
И дело здесь было ни в пробуждающейся сексуальности, и желании посмотреть на голую, почти уже полностью сформировавшуюся задницу Генкиной сестры. Дело было в том, что собственная задница Костика постоянно была в синяках от очень болезненных, с вывертом кожи, щипков Лариски. Он пытался жаловаться, но Лариска быстро его от этого отучила. Она говорила: да, щипала, но это было наказание за то, что он стрелял из рогатки в кур, или, что Костик подсматривал, когда она переодевалась. Всё это было неправдой, но ей верили, потому что Лариска была намного старше, и, как считалось, имела право его наказывать за неблаговидные поступки.
В отличие от брата, Лариску практически никогда не наказывали. Хитрая и улизливая, она умело манипулировала родителями. Правда, как-то раз попалась с курением, за что её тоже пороли, о чём с радостью доложил Генка.
В тот день, когда Генка оставил его одного на опушке собирать малину, то увидев надвигающуюся грозу, от самостоятельного возвращения домой, Костика удерживала не только мысль, что, если он вернётся один, – Генку будут пороть. Да, это было нехорошо, и Генка будет мстить, но это всё дела межродственные. Другая проблема: не застав на месте, вся компания ребят, возможно, начнёт его искать и искать под дождём, а поняв затем, что, недожавшись, Костя сбежал домой, то тогда на него будут злы все деревенские ребята.
Поэтому, обдумав возможные последствия, Костя принял решение ждать ребят, и направился на полянку с дубами, где оставил бидон с малиной и сумку с грибами.
Чёрная туча быстро приближалась, накрывая всё небо. Стали явственно слышны грозовые раскаты. Постепенно удары грома усиливались. Засвистел шквалистый ветер, швырнувший сначала в лицо поднятую с земли пыль, а затем принёс водяные струи, летящие практически параллельно земле.
Костя подбежал к большому дубу и укрылся за его стволом.
Буквально рядом вдарила молния, следом другая. Ошеломлённый и оглохший Костик увидел, как из точки на обочине дороги, куда попала одна из молний, взлетел вверх кусок дёрна. Мальчик всеми силами прижимался к дубу, вцепившись пальцами за выступы его узловатой коры. У него не только звенело в ушах, ему ещё казалось, что гудит, вибрируя весь ствол дуба, а также и земля под ногами.
Вдруг, где-то слева за спиной, раздался такой страшный удар, что Костик, совершенно бездумно, чисто инстинктивно, отскочил от дерева и бегом бросился в противоположную от грохота сторону. Промчавшись с десяток метров, немного пришёл в себя, и, продолжая бежать, повернул к оврагу, надеясь внизу укрыться от молний. Споткнулся и чуть не упал, налетев на оставленные в этом месте бидоны. С трудом удержав равновесие на скользкой траве, сделал ещё несколько шагов к оврагу, и в этот момент в небе сверкнула ещё молния. Основная её часть вошла в землю за одним из молодых дубков, но ещё в воздухе от неё отделилась яркая нить и ударила в только что опрокинутый Костиком бидон.
Мышцы ног мальчика парализовал разряд, и он с размаху упал, уткнувшись лицом в траву. Косте показалось, что, ударившись о землю, его тело продолжило, только уже плавно, опускаться куда-то вниз. Перед глазами замерцали маленькие разноцветные огоньки, затем огоньки погасли, и все чувства, и все мысли тоже исчезли.
Участники похода за скелетами, от места, где Генка Штопанный оставил Костика, достаточно быстро добрались до реки Вошки и, без особых проблем и задержек, преодолели её вброд. Правда, для этого пришлось разуться, повыше закатать шаровары и взвалить велосипеды на плечи.
Дальше начиналась лесная дорога, на которой иногда встречались участки с глубокой колеёй заполненной водой. В таких местах приходилось слезать с велосипедов, и протаскивать их в обход по лесу через придорожный кустарник.
Они нашли и свернули на просеку под высоковольтную линию – всё как рассказывал Витька Бунеев, немного проехали по просеке, и только тогда заметили наплывающую со стороны Георгиевска чёрную грозовую тучу.
Совещались недолго: здравомыслие у деревенских ребят победило – никому не хотелось оставаться в лесу под проливным дождём с грозой, которую предвещала такая туча.
Поход к бункеру со скелетами фашистов было решено отложить, и, развернувшись, поторопились обратно.
Серьёзные неприятности ждали их у брода. Сильный, проливной дождь, выше по течению Вошки, не только заметно поднял уровень воды, а, вообще, превратил спокойно струящуюся и лениво обтекающую камни речушку в стремительно несущийся мутный поток.
Ребята некоторое время застыли на берегу, растерянно глядя на нежданное водное буйство. Если раньше, в самом глубоком месте брода, вода едва доходил до колена, то сейчас, для большинства, она явно приходилась выше пояса, да, в добавок, появилось сильное течение, при котором перейти речку, тем более вместе с велосипедом, сейчас просто стало невозможно.
Прошло совещание: мысль о том, что надо стоять и ждать, пока вода успокоиться и уровень спадёт, не устраивала юных и деятельных представителей деревни Каменка.
Среди ребят нашёлся хорошо знающий эти места, он и предложил вернуться назад к лесной дороге, и ехать по ней ещё дальше за просеку, – позже она пересечётся с дорогой от местного Леспромхоза. Та тоже грунтовая, сильно разбита, но имеется мост через Вошку, и по ней тогда получится добраться до шоссе, идущее от Георгиевска в Каменск.
Ребята развернули велосипеды и поехали обратно. Дождь настиг, когда они ещё не доехали до этой, уже клятой ими, просеки. Некоторое время упорно двигались под дождём, но затем ливень хлынул с такой силой, что они практически перестали что-либо видеть и пришлось остановиться. Попытка укрыться под деревьями при таком ливне успеха не имела. Они все стояли, понуро опустив головы, молча пережидая непогоду.
Проливной дождь закончился, но небо оставалось затянуто облаками, а сверху сочилась мелкая водяная пыль, и постоянно падали тяжёлые капли с листьев деревьев.
Дорога стала очень скользкой, – ехать на велосипеде можно было только изредка, на покрытых травой участках, но и при этом колёса норовили сползти в колею и ребята падали.Пришлось основную часть пути через лес идти пешком и катить рядом велосипеды.
Путь от Леспромхоза оказалась ещё трудней. Хотя в некоторых местах на ней и была участки, отсыпанные когда-то щебнем, но сейчас, после такого дождя,
