Глядя на непринуждённое поведение друзей, вновь общавшихся со мной как прежде, без чинопочитания, довольно улыбнулся. Когда я стал важным начальником, они от меня несколько дистанцировались. Им было неудобно доставать важного, несомненно, занятого человека разными глупостями, просьбами или звать вместе потусить. Ребята посчитали, что я уже птица другого полёта и мне самому будет неловко или неинтересно проводить время в их компании. Когда же я вновь стал обычным офисным воротничком, как они подумали, всё вернулось на прежние круги. Жаль, что вскоре в этом отношении всё станет даже ещё хуже, чем было. Разрыв достигнет ужасающих размеров. Я-то постараюсь, чтобы всё осталось, как сейчас, но готовы ли к этому они? И не переступят ли ту тонкую черту, когда наша дружба сменится потребительским отношением, став паразитировать на общем прошлом. Возможно, они тоже этого боялись, поэтому и держали дистанцию.
За происходящим на съёмочной площадке я наблюдал с повышенным интересом. Никогда не видел, как делаются гламурные, стильные снимки, выглядящие заметно отличающимися от того, что мы видим в повседневной жизни, попадающие на обложки глянцевых журналов.
Поначалу модели не очень понимали, чего Ёсимацу от них хочет. Что её не устраивает в тех десятках фотографий, что она уже сделала? Люди, одежда, фон, ничего же не поменялось, разве что немного поза и выражение их лиц. Девушки вели себя несколько зажато и были излишне напряжены. В этом деле старательность, как и рвение, больше вредили, чем помогали. Модель должна вести себя естественно, легко, даже игриво, объясняла им всё сильнее раздражающаяся Ёсимацу, ходив вокруг них, как кот вокруг клетки с канарейкой.
Чтобы расшевелить и раскрепостить девушек, сподвигнуть их на более смелые эксперименты, заставить позабыть про природное стеснение и желание побыстрее закончить, получить деньги и свалить, Ёсимацу принялась напористо провоцировать моделей, ругать, отвлекать разговорами. Она выбрала нелёгкую профессию, о чём нисколько не жалела. Судя по увиденному, подруга Ёсиды получала от происходящего настоящее удовольствие. Кажется, я знаю, кто будет командовать у них в постели. Девушка с фантазией, нелёгкая ноша, с чем его потом и поздравлю в сугубо мужской компании.
Естественно, сразу заметив, как на приглашённую модель действует Хага, Ёсимацу подключила его к творческому процессу, в качестве стимулятора. Всё шло хорошо, но недолго. Запирать дверь на студию мы не стали, не в купальниках же снимаем моделей, и этим воспользовался крепко сбитый мужик с короткой, мощной шеей. Тихонько войдя и встав в сторонке, он с минуту шокировано наблюдал за поведением третьей модели, эротично выгибающейся на кресле, вызывающе и маняще глядя на глупо улыбающегося Хагу. Тот держал в руках работающий вентилятор, поднимающий потоками воздуха её длинные волосы. Именно этого от неё и добивалась беспрерывно щёлкающая затвором Ёсимацу, сильно увлёкшаяся процессом съёмки.
— А теперь оближи губы. Чувственнее, — попросила фотограф.
Этого зрелища побагровевший от гнева и стыда мужик уже не выдержал.
— Немедленно прекратите это безобразие! — закричал он, бросаясь вперёд, махая руками.
Женщина испуганно вскрикнула и поспешила прикрыть верхнюю часть груди, сразу сев прямо, изображая примерную ученицы. Хага, имеющий богатый опыт неудачных свиданий, поступил как обычно. Вентилятор остался, а он испарился, подражая древним ниндзя, только обойдясь без дымовых шашек.
— Какого чёрта! — взорвалась от негодования обернувшаяся Ёсимацу. — Вы ещё кто? Что вы здесь делаете?
Мужик представился мужем этой распутной, падшей женщины, как он её назвал, уложив всё в одно ёмкое, бранное слово. Она пыталась смущённо оправдаться, объясняя, что он не так всё понял, на что благоверный убеждённо заявил, что он-то как раз всё понял правильно. Глаза, в отличие от жены, его не обманывают. Он сам видел, как супруга при посторонних оголила свои плечи и область декольте. Исторически так сложилось, что в Японии не зазорно оголять ноги, поэтому многие молодые японки носили очень короткие юбки, но вот оголять живот и плечи тут считалось очень неприличным. Если же у женщины виднелся хоть краешек груди, то общество немедленно начинало бурлить и пускать кровь. Возбуждённые мужчины из носа, в своём воображении, а женщины из этой распутной юдзё, там же.
Едва не ударив свою жену, мужчина потребовал от неё немедленно снять эту тряпку, между прочим, дорогое европейское платье с декольте, и идти домой. Пообещал потом с ней серьёзно поговорить. Испуганная женщина, устав извиняться, пристыженно убежала в раздевалку. На возражение Ёсимацу, что это искусство, а не то, что он подумал, мужик категорично заявил, если ей так нравится, пусть сама и раздевается, чего других-то порядочных женщин заставляет?
Найдя взглядом компьютер, незваный визитёр решительно направился в мою сторону. Он грубо попытался силой вытолкать меня из-за стола и удалить всё, что мы наснимали, не слушая криков Ёсимацу. Поскольку такому крепко сложенному мужчине она никак не могла дать отпор, его дал я, не позволив загубить всю нашу работу. Перехватив мозолистую руку, мужик явно тяжело работал, чтобы содержать семью, немного вывернул кисть, применяя обезоруживающий захват. Закричав больше от испуга, нежели от боли, мужик потребовал немедленно его отпустить.
— Отпущу, если пообещаете держать свои руки при себе. Мы ведь можем и полицию вызвать. У вас нет права врываться на частную собственность и портить чужое имущество, — строго предупредил японца, пытаясь образумить.
— Отпусти! Всё, я понял. Успокойся уже.
Злобно на меня посмотрев, шумно сопящий мужчина потёр освобождённую руку.
— А у вас нет права публиковать фотографии моей жены без её разрешения. Если она его и давала, то можете считать, что передумала. Надеюсь, никаких договоров она не подписывала? — с подозрением ревнивый муж оглянулся на Ёсимацу, догадавшись, что она здесь главная.
Перехватив мой взгляд, расстроившаяся девушка покачала головой.
— Вы правы. Видите, всё можно решить спокойно, без насилия. Сейчас я удалю все фотографии вашей жены, в вашем присутствии. Но, только их.
Добившись своего, мужик действительно успокоился, перестал кричать. Убедившись, что я так и сделал, он дождался жену и гордо ушёл вместе с ней.
— Мда, неудобно получилось, — охарактеризовал случившееся.
— Хреново, — грубо выругалась мрачная Ёсимацу, устало усевшись на диванчик. — Мне нужно больше типажей. Две модели, это ни о чём. Три, тоже мало, но их всё же больше чем две, — сделала логичный вывод. — Хотела потом ещё кого-нибудь найти, доснять серию, а теперь… — сокрушённо махнула рукой.
— Где этот негодяй⁈ — на студию забежал запыхавшийся, воинственно настроенный Ёсида, подумав, что кто-то посмел обижать его девушку.
— Тихо, герой. Всё уже закончилось, — посмотрел на него с улыбкой.
— Правда? — разочарованно поник парень.
— Ёсимацу, иди утихомирь своего гладиатора, а я пока буду решать твои проблемы.
Проблемы друга, это и мои проблемы.
— Как? — скептически посмотрела на меня хозяйка студии, и не думая покидать удобный диван.
Поступив дальновидно, поскольку Ёсида сам к ней пришёл и пристроился рядышком, положив ей руку на колено, выражая заботу и предъявляя права. Над чем похихикали Икеда и объявившийся рядом с ним неунывающий Хага, у которого вновь поднялся воображаемый флажок — в свободном поиске. Удивительно бесстыжий тип.
— Позвоню знакомой начинающей певице, записанной у меня в телефоне, как — «Семь бед, одно имя». Если точнее, начальнику её менеджера. Опиши, кто именно тебе нужен.
Судя по описанию, в этот раз Идзуми пролетала мимо подработки, причём вместе со своими подружками. Тут требовались девушки повзрослее, посочнее, с более европейскими чертами лица. В прошлый раз я несколько поторопился, договариваясь с Идзуми напрямую, о чём мне потом целую лекцию прочитали и немало нервов потрепали.
