Как ни странно, новая религия неплохо приживалась не только среди крестьян, но и среди морпехов и их ненаглядных жён. Началось всё со свадеб первые пять офицеров, вернувшихся с незабываемого мальчишника со смуглыми красавицами. Организованные почти по лекалам мира 21-ого века празднования имели только небольшое отличие, связанное с принесением нерушимых клятв в специально по такому случаю возведённом храме. Храм с его гипер-мега-навороченным артефактом-алтарём, перед которым проносились брачные клятвы, помог девушкам быстро избавиться от установок, что они разведчицы на задании. Теперь они убеждены, что "Родина женщины там, где родились её дети". А с этим у товарищей офицеров не заржавело и уже через год все пятеро стали счастливыми отцами. Каково же было удивление их милых половинок, когда три родившиеся девочки оказались явно маленькими человечками, а не дроу. Создаваемые моим артефактом тела несли доминантный "русский" фенотип. Но потомки смешанных браков вбирали лучшее от каждой расы…
***
Год 415 от воцарения династии Алантаров / 5080 от явления Творца [по новому крымскому летоисчислению], с января по май
Место действия: Мингр, тиррство Минк
А что же происходило в других частях "Великой Игровой Доски"? Если в Эльфаре резко повысилось количество интриг, правда за счёт снижения их качества, в Драуре во дворце матриарха — воцарилась скука и тоска, разгоняемая только небольшими партиями поставляемого по каналом госбезопасности "лимонада", то в Минке наступили времена гармонии и процветания. Насколько гармоничным стало тиррство Минк, остальной Мингр с ужасом узрел, когда на центральной площади Дарта прилюдно вздёрнули несколько залётных аристократов, попытавшихся снасильничать парочку наших полуэльфиек. Разумеется стража не допустила вреда девушкам. И всё для насильников закончилось бы публичной поркой и годом чистки общественных сортиров, но благородные аристократы схватились за оружие, категорически не согласные с узаконенным в Минке "беззаконием и властью черни". Суд был скор, а приговор — безгранично гуманен. Ромм поначалу хотел их колесовать, но удалось его убедить, что излишняя жестокость — ни к чему.
Попытка наезда со стороны сюзерена повешенных, тирра Ваньяра, вылилась в маленькую, но очень победоносную войнушку. Успешную не для тирра Ваньяра, разумеется. Тиррство Ваньяр было вторым в Мингре, граничившим с мёртвыми пустошами. Прочувствуйте весь звенящий болью трагизм оборота "тиррство Ваньяр было…". А теперь Минк остался единственным, вытянувшись тонкой полоской до самого океана. Прелесть нашего приобретения была в том, что мы мало того, что получили "легальный" порт, так ещё дорогу Дарт — Доал — Фъярро (столица бывшего Ваньяра) — порт Насс было почти невозможно перерезать, так как от земель короны земли Ваньяра отделялись тянущимся также почти до океана горным хребтом, две дороги через который перекрывали ваньярские же крепости на перевалах.
Попытка сбежавшего тирра добиться справедливости в Корленоре закончилась тем, что королёк Найв VI написал воззвание-увещевание в стиле, "ну как же так, ну я так не играю, давайте жить дружно. А то я… а то я… а то плакать буду". Обижать королька Ромм не стал и написал ему совершенно феерический ответ аж на двенадцати страницах. Так вот, если из него отжать воду, то останется чистый лист бумаги. После того, как я раз десять перечитал этот шедевр и даже заучил некоторые обороты наизусть, Ромм в моих глазах вознёсся на недосягаемую высоту. Гений! Я бы больше трёх страниц из себя выдавить ни за что бы не смог.
Королёк из письма-ответа всё понял правильно. Особенно его впечатлили прекрасно дополнившие текст плаксивые рассказы бывшего тирра, что Минк воюет нечестно. Что по правилам нормальной войны, для взятия такого замечательного замка, какой был у тирра Ваньяра в столице, да с тремя сотнями доблестных защитников, требуется никак не меньше нескольких тысяч воинов и хотя бы два-три месяца мучительного напряжения сил. А тут пятьдесят каких-то отморозков, даже не притормозили перед барбаканом[3]… Офицерский состав крепости только успел поднять второй тост за неминуемое поражение Минка, как тирр Ваньяр уже перестал быть тирром и пинком под зад вылетел за разбитые в щепу ворота. Это не честно! Требуется независимый допинг-контроль, фора и переигровка!
Найв VI очень живо представил, что у него стены не сильно выше и народа не намного больше. И благоразумно нарываться не стал. Даже тогда, когда в конец оборзевший советник по экономике тирра Минка, некий мерл Рислент, выпустил в обращение монеты собственной чеканки. Что было совсем обидно бедному корольку, ибо монет было отчеканено неприлично много, а портрет на них — не его, а Ромма.
Формально Ромм и оставался вассалом короны, но величество не рискнул ни разу возразить, даже когда на новоприобретённых территориях тирр Минк, совершенно не по понятиям, лишил статуса аристократов всех недовольных новыми порядками. А порядки были очень простые: простолюдинов по своему произволу обижать нельзя, а то будет сикирь-башка; размер взымаемых с простолюдинов податей строго регламентирован и за любую попытку взять что-то сверх — лишение титула и земель. Суды — только по законам тиррства, без оглядки на мнение владельца земель, где происходит суд. Убийство и изнасилование кого бы то ни было — преступления. Вызов на дуэли заведомо более слабого — повод поучаствовать в переигровке, но уже с минкскими гвардейцами, от которых ни один читтер живым не ушёл. И так далее, что категорически не вязалось с привычной аристократической вольницей. Тут надо пояснить, что схожие условия порождают сходные решения. Не только ихтиозавр похож на дельфина, но и мингрский аристократ как две капли воды похож на польского шляхтича. В тех землях, что ещё не попали под железную пяту тирра Минка. У нас же порядки внедрялись самые что ни на есть сталинские: аристократ — это холмик привилегий и Эверест ответственности с обязанностями. К моменту провозглашения королевства, Минк уверенно подойдёт сильным, поджарым и с очень крепкими, острыми зубами.
А пока Другой мир продолжал жить тихой, привычной жизнью, даже не подозревая, как незаметно подрастают Сцилла на севере и Харибда на юге[4]. Фусэки "Большой Игры" незаметно завершалось, приближалось время перехода в тюбан[5] партии, на кону которой стояло будущее этого мира.
----
[1] ГТ — гриф документов, содержащих сведения, относящиеся к гостайне.
[2] принятие прибежища — понятие многогранное. Это и обряд вступление в буддистскую общину, и отдельная практика, и подготовка к выполнению любой иной практики, поскольку любая садхана буддизма Ваджраяны начинается с того, что после краткой медитации практикующий напоминает себе, зачем он сел медитировать (4 мысли) и произносит слова Прибежища, которые всегда так или иначе сводятся к следующей формуле: Принимаю прибежище в Будде — полном развитии ума, принимаю прибежище в Учении — ведущим к достижению этого состояния, принимаю прибежище в Освобождённой Сангхе — друзьях на пути, принимаю прибежище в Ламе — олицетворении благословения, метода и защиты линии преемственности.
[3] барбакан — небольшая фортификационная постройка в виде продолговатого прохода, огражденного с двух сторон стенами с бойницами, а в конце башнею. Использовался для прикрытия входа в крепостные ворота.
[4] Сциллой и Харибдой называли двух чудовищ, засевших в узком проливе между Сицилией и Калабрией (самым южным районом Италии) и губящих моряков, отважившихся идти через него. Сцилла хватала с корабля людей своими шестью собачьими головами на длинных шеях, а с другой стороны Харибда устраивала водоворот, поглощавший весь корабль целиком. То есть проплыть между этими чудовищными тварями, не погибнув от одной из них, представлялось невозможным.
[5] Фусэки и тюбан — стадии партии в игры Го. Фусэки — начало игры. Начинается с пустой доски. Именно здесь игроки объявляют свои интересы. Обычно фусэки заканчивается тогда, когда в партии начинает завязываться первая борьба. Тюбан — середина партии. Именно здесь происходят вторжения в чужие сферы влияния и территории, атаки и защита, убийство групп камней и их спасение. Тюбан заканчивается, когда территории приобретают границы и глубокое вторжение в них становится невозможно.
