– Заберешь девочку со двора, – со смешком покачала головой она. – Мне даже жаль этих соплюшек. У вас же даже толкового лекаря в захолустье не найти. А рожать посреди леса – то еще испытание. Ты сказал, кем бы она ни была, значит, нашей поддержки не хочешь. Уверен в своем решении, Киррэл?
Я развел руками.
– Кем я буду здесь, госпожа Тамина? Просителем и приживалой. Это непозволительно для носителя древней крови.
– А рожать детей в хлеву это как, позволительно? – усмехнулась она, но тут же махнула рукой. – Ты еще слишком молод, чтобы всерьез понимать, что делаешь. Тебе не хватает жизненного опыта, Киррэл. Но и неволить я тебя не могу.
Да уж, знала бы ты мой настоящий возраст, и разговор приобрел бы совершенно иной окрас. Но просвещать тебя я не собираюсь.
От меня просто не ждут взвешенных и разумных решений, видят перед собой молодого гордеца, который ослеп от собственной значимости и пытается задирать нос выше неба.
– Я благодарен за ваше гостеприимство, заботу и помощь, – поклонился я с улыбкой.
Первое правило подобных переговоров: задрать цену. Это Равены нуждаются во мне, а не я в них. Поступить в академию несложно – за меня может заплатить Аркейн, достаточно встретиться с их представителем при дворе, который занимается вопросами темного факультета. Орден тоже нуждается во мне, и небольшой для него взнос за обучение магистры одобрят через минуту после того, как узнают о моей просьбе – спасибо Кацперу, клерк не единожды со мной все обговаривал.
А раз я обладаю эксклюзивным товаром – он должен стоить соответственно. Что бы мне ни планировал предложить его величество Равен Второй, но я не собираюсь бросаться ему в ноги и лизать сапоги, визжа от радости и благодаря за оказанную честь.
Поле, конечно, чужое, но сейчас козыри на руках именно у меня.
Я не могу всерьез рассчитывать на королевскую волю. Пока что местный правитель ничем не доказал свою преданность мне и моим интересам, наоборот, делает все, чтобы выжать барона до капли и выбросить, как опостылевшую игрушку. Но я‑то знаю жизнь, а потому понимаю, когда можно качать права, а когда остается только покорно склонить голову и идти на бойню, как баран.
Сама того не зная, вручив мне альманах, Тамина Равендорф дала мне главное оружие для торга. Древность рода действительно многое значит, и соседние страны уже сделали все, чтобы на их троне сидел самый старый род королевства. Равены таким похвастать не могут, и единственный шанс заполучить мою кровь законным и признанным высшим светом путем – это женить меня на своей девушке.
Но их только в списке одобренных почти полсотни. И все примерно равны в смысле приданого. Во всяком случае, их отцы обладают примерно одинаковым богатством – расхождение, возможно, в несколько процентов.
А потому торопиться нельзя. Чернотопье должно прочно стоять на ногах, а это требует огромных денег. И соглашаться раньше, чем король действительно озвучит свое реальное предложение – просто глупо. У меня есть альтернативные варианты, а у Равена Второго их нет.
– Что ж, в таком случае надеюсь, ты проведешь эту ночь с пользой, Киррэл, – выдавив из себя улыбку, кивнула хозяйка, стараясь скрыть недовольство. – Но как бы там ни было, тебе всегда будут рады в моем доме. Запомните это, барон Чернотопья.
Мне оставалось лишь вновь кивнуть в ответ и встать из‑за стола.
Слуга проводил меня в отведенные мне покои, хотя я и сам нашел бы обратную дорогу. Уверен, через пару часов в дверь постучится служанка, уже дважды приходившая ко мне. Не для того, чтобы соблазнить, а для контроля.
Такие люди, как Тамина Равендорф, ничего не пускают на самотек, а потому она наверняка захочет максимально закрепить приятные воспоминания о моем нахождении в стенах ее дома. И секс с красивой девушкой – это один из методов.
А вот если я всю ночь буду нервничать или страдать чем‑то другим, не таким приятным, это может сказаться на моем внешнем виде, и тогда будет выглядеть так, будто госпожа Тамина очень плохо справилась со своими обязанностями по подготовке дикого барона из медвежьего угла.
Пойдут шепотки, сплетни, упадет репутация королевского клана. Нет, позволять подобному произойти – опозориться, что недопустимо в текущей ситуации. Равен Второй не имеет такой поддержки, чтобы позволять себе слабости.
Моя одежда уже висела на плечиках – наглаженная и чистая. Рубашка с накрахмаленным воротником. Куртка, сапоги – все на месте. А вот в самой комнате явно прибирались – маска лежала чуть иначе, чем я ее оставил перед уходом.
Не скажу, что это меня сильно напрягло. Я здесь, во‑первых, гость, и покои нужно обслуживать, во‑вторых, все мои секреты я ношу на себе. И пока из моих наручей не выкачают магический заряд, мне ничего не грозит. Так что и узнать обо мне больше, чем и до обыска, у госпожи Равендорф не выйдет.
Однако ужин был утомительным. Да и в целом день выдался не самым легким. Я, по‑хорошему, действительно должен был бы лечь спать. Но меня еще ждал альманах с незаконченной работой. А оставлять на завтра то, что нужно сделать сегодня, я не привык.
– Аашше сахха шеас , – подняв левую ладонь к потолку, я поставил на нее кулак правой и с каждым словом менял фигуру, сосредотачивая текущую по венам магию в нужную форму.
Три жеста, и по моему телу пошла горячая волна. Черные искры полетели от кожи во все стороны, на мгновение поглотив льющийся с потолка свет. Но ничего не подожгли, само собой. Зато взбодрили организм ничуть не хуже крепкого кофе.
Ченгер проявился в реальности, и сразу же плюхнулся на огромную кровать. Раскинув руки, демон оскалил пасть и, подложив руки под голову, повернулся ко мне.
– Трижды за сутки, Киррэл, – напомнил он. – Использовать эти чары можно только трижды за сутки. И обязательно проспать потом не меньше десяти часов.
Я спокойно кивнул и, поправив манжеты рубашки, шагнул в сторону библиотеки.
– Я помню, Ченгер, – сказал я, открывая дверь в хранилище знаний.
Демон мгновенно переместился. Он воплотился в том же кресле, где я провел половину дня. Закинув ногу на ногу, Ченгер внимательно просмотрел мои записи и хмыкнул.
– Древняя кровь, – заявил он, черным когтем переворачивая страницу с моей родословной. – Вот, значит, как. Не знал, что вы так быстро вырождаетесь.
– Поясни, – насторожился я, подходя ближе.
Демон не заставил просить себя дважды.
– Киррэл, ваши новые обряды рассчитаны на гораздо меньшее применение силы. Я‑то думал, это только для повышения безопасности, чтобы держать нас в узде. Но сейчас я смотрю в твои закорючки и понимаю, что маги вырождаются, их сила постепенно гаснет. Со временем способность управлять магией исчезнет, чародеи вымрут сами собой.
Я потер подбородок, с неудовольствием отметив, что на нем уже отросла щетина. Практически первая с того дня, как Ян отрезал мне половину лица.
– С чего такие выводы?
Демон постучал когтем по альманаху.
– Если сопоставить частоту смешения крови аристократов из этой книги, становится ясно, что степень деградации усиливается с каждым новым смеском, который чародеи и чародейки приводят на свет. Они не позволяют своему дару раскрыться и то же самое творят со своими отпрысками. Оставшийся невостребованным, дар гаснет.
Это было нечто новое, да и мне не показалось, что в альманахе что‑то подобное указано.
– Не веришь? Но ты человек, который активировал свой дар на полную. Тебе проще – найди такого же демонолога, но чтобы тот никогда не заключал договора напрямую, только через ритуалы. И сравни ваши потенциалы. Ты узнаешь много нового, мой маленький друг.
При этих словах он поднялся на ноги и прошелся по комнате, заложив руки за спину. Я проводил его взглядом пару раз, но потом сел в освобожденное кресло и придвинул бумаги.
– Шварцмаркты, похоже, о чем‑то таком догадывались, – произнес демон. – И именно поэтому следили, чтобы род не пресекался. Не спешили лезть в столицу, ждали своего часа в Чернотопье…
