– Лейтенант Озири, пилот.
Доброжелательный кивок, дружеская улыбка.
– Главстаршина Фламен, сканер и связь.
Повтор.
– Капитан Боккар, инженер, щиты.
Уважительный поклон.
– Мичман Жиро, стрелок, противоабордаж.
– И абордаж, естественно, мичман?
Жиро с улыбкой пожимает плечами.
– Это уж как придется, капитан-лейтенант завлаб д'Эльта!
– Так, стоп! Откуда вы этого нахватались?
– Ваш искин ведь мы кололи...
– Экипаж, слушай мою команду! Об этом отныне и навсегда напрочь забыть! Мое имя – Стас д'Эльта, и все тут. Ясно? Все это – и капитан, и завлаб, – дела давно минувших дней. Да и не здесь все это было, а у меня на родине. Мне от этих этикеток ни тепло, ни холодно. Пока я всего лишь хозяин этого транспортника и посредственный медик. Но обещаю – еще до границ Союза буду вполне себе ничего. Так что, если у кого будет поцарапан пальчик – милости прошу в медотсек.
Дружеские, понимающие улыбки.
– Все, хватит на этом, прекратили. Доклад? Кто?
– Капитан Боккар. Я тут оказался самым старшим офицером. Промежуточный ремонт закончен. Аппаратура управления и связи проверена, карты и обстановка получены, искины закреплены за направлениями, программное обеспечение обновлено. Двигатели в порядке, топливо взяли, энергощиты на режиме. Оружие проверено и дозаряжено. Продовольствие по штату, пищеблок в норме. Система жизнеобеспечения проверена и отлажена. Груз отсутствует. О состоянии медотсека информация отсутствует...
– В норме, расходники по штату...
– Корабль к бою и походу готов, д'Эльта!
– К бою не надо, грузовик не крейсер.
– Извините, двенадцать лет выслуги, привычка...
– Ну, что, пилот Озири, двигаем? Курс на столицу Империи.
***
Лейтенант Озири закоченел на своем ложементе, переговариваясь с диспетчером Базы по сети и осторожно выводя "Божью коровку" на предстартовую трассу. Периодически пищал сканер радиста, на лице Жиро быстро сменялись зеленые, оранжевые и красные отблески прицелов противокорабельных пушек и ракет, на своем боевом посту вздыхал инженер. Вдруг, через динамики, а не на нейросеть, пришел вызов.
– Диспетчерская служба вызывает хозяина среднего транспортника "Божья коровка" Стаса д'Эльта! Старший диспетчер вызывает...
Я поборол оторопь.
– На связи, старший диспетчер!
– Скажите, д'Эльта, а что за зверь такой эта ваша "Божья коровка"?
Добровольцы насторожились.
– Это ма-а-ленький, славный такой жучок, диспетчер, красного цвета с черными пятнышками. Глядя на него, душа радуется! А в чем дело?
– Кто вас красил, д'Эльта?
– Как кто? Ремзавод, естественно! Образец для нанесения краски ему был дан.
Я с недоумением посмотрел на мичмана Жиро. Ему я и давал раскрашенную модельку. Мичман усердно прятал глаза. Комсомольцы-добровольцы пофыркивали и отворачивались от моих ничего не понимающих взглядов. Меня стали терзать смутные... впрочем, это уже где-то было. Нехорошо зачесался копчик.
– Славный жучок, говорите? – в диспетчерской, уже не скрываясь, во весь голос хохотали двое. – Бо-о-ожья ко-о-ровка? Аха-ха-ха! Да это вчерашний ужас всего Содружества, д'Эльта. Пиратский корабль "Красный череп"! Узнаешь?
Я с недоумением оглядел перхающий экипаж вежливых, доброжелательных единомышленников-добровольцев.
– Старший диспетчер! Вы можете кинуть мне картинку грузовика?
– С удовольствием! Я уже выложил её в "Галанет", там уже куча просмотров и комментов! Держите, капитан Красный череп.
Вдоль серой брони рубки поднялся двухметровый виртуальный экран "Галанета". На фоне звезд и чернильной черноты космоса, ярко, как в павильоне киностудии "Мосфильм", светилась отраженным светом красная спинка "Божьей коровки". Впрочем, уже нет... От милого насекомого ничего не осталось. Я не знаю, кто в этом, в конечном счете, виноват – мичман Жиро, давший команду покрасить корпус в цвета насекомого и напутавший с расположением черных пятнышек или безмозглые дроиды-маляры ремзавода, наляпавшие краской где попало, но результат был один.
Вместо радостной, пятнистой спинки невинного крошечного насекомого, в зловещей черноте ледяного пространства ярко горел знаменитый и ужасный Красный череп. Он пристально смотрел куда-то за ваше левое плечо своими черными пустыми глазными впадинами и угрожающе скалился, сволочь, как лагерными металлическими фиксами, шеренгой кормовых пусковых установок ракет средней дальности "Конус", дисциплинированно выцеливающих пустоту за дюзами корабля.
– Охренеть – не встать! Малевич со своим черным квадратом бы удавился, супрематизм ему в едало! Такое под силу только Петрову-Водкину, пожалуй... И то только после целого пузыря "Жириновки"... – Я еще раз глянул на Красный череп и содрогнулся. – Литрового, век воли не видать, а то еще и мало будет...
Мало сказать, что я был зол. Еще как зол, но, главное, я был обижен на свой экипаж. Но потом понял: опять сработала эта чёртова формула. Хотели, видать, как лучше, а получилось... Получилось, как получилось. И неплохо получилось, кстати говоря. Я еще раз кинул взгляд на Красный череп. Такое впечатляет, знаете ли... Поможет ли эта живопись нам в дороге? Не знаю. Но наверняка заставит любого пирата вздрогнуть и три раза подумать, прежде чем отдать приказ напасть на "Коровку".
Поскольку мы еще не ушли в прыжок, быстро скачал из сети пару ссылок на "Красный череп". Ничего особенного – пират, Фронтир, крайняя жестокость и тяга к съемкам видеосюжетов о массовых казнях и космических атаках. Уничтожен во время специальной операции флота, которому надоело прибирать за Черепом трупы... Тут я заметил, что пальцы без моего участия приглушенно отбивают какой-то ритм, а губы издают негромкое мычание. Там – тарам та – та – та татам, там тарантам та – та – та... Как там было-то? Океан бурчит угрюмо... Нет, не бурчит. Ворчит, во! А дальше? А дальше было вроде бы так:
Океан ворчит угрюмо,
Шумно бьет волной в борта.
По волнам несется шхуна
«Бранденбургская звезда».
Это шхуна капитана
Джо Кровавое Яйцо.
Словно жопа павиана
Капитаново лицо...
Во, точно! Джо Кровавое Яйцо! И в этом мы обогнали Содружество с его Красным черепом. Века, эдак, на три с гаком... Это какой пиратище был, что до сих пор про него подростки на расстроенных в хлам гитарах в подъездах матерно-романтические баллады поют. И я, довольный как слон, во весь голос проорал до конца всю песню. Причем на русском языке. Ошеломленные добровольцы, выкатив на меня глаза по семь копеек и открыв рот, безмолвствовали.
– Это военный марш с вашей Родины? Боевая песня? – громко сглотнув, наконец-то прорезался мичман Жиро.
– В общем-то, да... – скромно ответствовал я. – Про древнего пиратского капитана, который бороздил теплые моря моего мира три с лишним века тому назад на парусном бриге... Или на корвете, каком... Его, кстати, звали Джо Кровавое Яйцо. Это примерный перевод. Похоже на Красный череп, не так ли?
– Да уж... Просто мороз по коже от этих воплей и тяжелого ритма... – пробормотал всегда тихий и неприметный главстаршина Фламен. – Коридор разгона чист, капитан. Можно прыгать.
И мы разогнались и прыгнули. В полном подавленном молчании... Лишь я удовлетворенно улыбался. Правильно ведь сказано – в каждой шутке должна быть доля шутки!
***
– Ваши бумаги, пожалуйста... Так... сдан на базу 7-го флота трофейный фрегат, корешок премии за пиратский экипаж... Перечень трофейного имущества и оборудования... Отметка Базы о приёме на хранение и реализацию... Все верно, поздравляю вас с победой, так сказать. И с новым трофеем. Мы уже получили указание из Имперской канцелярии о передаче вам фрегата "Пила", д'Эльта. Будете смотреть? Ну, пошли.
Да, на это надо смотреть! Это надо видеть. Фрегат был на площадке базы ВКФ Империи. На территории столичного Арсенала. Больше всего корабль был похож на семидесятиметровый, с зауженной и слегка загнутой вниз передней частью черный пульт от телевизора. Причем по цвету и фактуре его поверхность больше всего смахивала на крашеный "черным металликом" капот бандитского "Мерседеса". Или губернаторского. Как вам больше нравится. Эдакая "Ночь с изморозью". Высотой он был метров до восемнадцати к корме, и шириной на десяток метров больше. Там же. Какие-то шишки, как кнопки пульта, пятнали его спину. Впереди, как окошко для IR-датчика пульта, виднелся черный бронепласт рубки. Впрочем, было видно, что при необходимости остекление рубки полностью закрывалось бронестворкой.
– Это чёрное угрёбище и есть фрегат девятого поколения "Пила"? Вы ничего не напутали?
– А вы что, д'Эльта? Ожидали здесь увидеть "улей" матки Архов размером с малую планету? "Пила" это, "Пила"... Проверять будете? Я вызвал пилота.
