остатки воды из деревянного ведра в знавший лучшие времена кожаный бурдюк. На ногах у меня красовались странные сандалии из толстой прочной подошвы, выданные матерью, к ноге они крепились длинными ремешками, до этого я щеголяла босиком, что не причиняло мне особых неудобств, видать тело давно привыкло.
— Готова? — уточнил Анс и, не дожидаясь ответа, зашагал в сторону леса.
— Поблизости от поселения практически безопасно в дневное время, — негромко начал свой рассказ дядька Ансгар, он передвигался плавно, даже текуче, ни одна ветка не хрустнула под его ногами, ни один сучок не был задет, — я покажу тебе тропы, по которым перемещаются прыгуны. Прыгуны никому из охотников не интересны, мяса у них мало и оно довольно-таки жёсткое, и ещё немного пахнет, шкура — замучаешься срезать и выделывать, уж больно зверь мелок. Но вам с матерью и того будет довольно, чтобы жить и не болеть.
Я кивнула, внимательно его слушая. Пока да, нам этого хватит, а дальше посмотрим.
— Покажу тебе путь до самой границы, куда хода простым оркам нет. Если ты не маг, — быстрый взгляд в мою сторону, — и не орк-берсерк, то, скорее всего, там и сгинешь. Без провожатого и необходимых знаний по ту сторону тебе делать нечего. Посему проведу тебя докуда можно, чтобы ты знала и не рисковала забредать в запрещённые места.
Кажется, день будет долгим, но мне нужны знания, а, значит, молчим и запоминаем.
— Молодец, — похвалил меня Ансгар, — хорошо петлю сделала, крепкую, так-с, пусть прыгун ловится, а мы тем временем прогуляемся до опушки, и я тебе покажу границу между безопасной частью леса и той, куда ходить не стоит.
Мы шли неспешно, дядька говорил лишь тогда, когда на нашем пути встречались интересные на его взгляд растения, поясняя, какими свойствами они обладают.
— Когда живёшь в лесу иной раз обычные с виду растения могут утолить голод, помочь при горячке и запечатать рваную рану, — добавил он, протягивая мне какие-то странного вида грибы, что срезал у основания незнакомого мне деревца. — Это лих, очень редкий гриб. Добавь его сегодня вечером в суп, спать будешь отлично и даже холод не потревожит. Интересно, обычно он не растёт в этой части леса, да вообще в этой стороне... — он кинул на меня ещё один задумчивый взгляд, но снова промолчал.
Через три часа, а, может, и больше, мы выбрались на вершину крутого склона, который резко заканчивался впечатляющим обрывом.
Я потрясённо замерла, вглядываясь в величественную картину, раскинувшуюся передо мной: длинная широкая каменистая полоса с пожухлой едва заметной травой, делила всё видимое пространство на два лагеря: первый — из которого мы вышли со смешанным лесом, второй состоял сплошь из мощных разлапистых вековых елей и ещё каких-то неизвестных мне деревьев. Там, внизу, у их подножия лёгкой дымкой стелился сизый загадочный туман.
Ветер игриво взлохматил и без того растрёпанные волосы, ласково прошёлся по лицу и улетел дальше. Мне понравилось это место, обязательно приду сюда ещё раз.
— Граница, — озвучил очевидное дядя, — светлая часть приспособлена для жизни, тёмная, — он ткнул узловатым длинным пальцем с застарелыми мозолями в противоположную сторону, — для хорошей охоты и искателей. Очень часто по границе бродят стада, как видишь, они здесь знатно попировали и ушли дальше на юг; после дождей трава снова поднимется, и они вернутся.
Мужчина помолчал недолго, а потом, резко ко мне обернувшись, глухо предупредил:
— Не пересекай эту долину, не входи в тёмный лес. Там гораздо опаснее, чем здесь. И даже тому факту, что нечисть выходит только ночью, и вроде бы боятся нечего, не верь. Всякое может случиться. И да, последнее, иди сюда, — поманил он меня к себе, сам шагнул к самому краю обрыва и указал рукой вниз.
Я спокойно подошла к нему и бросила взгляд вниз.
— Ох! — удивлённо воскликнула я, глядя на практически отвесную стену, — так я вниз никогда не спущусь, шею переломаю тут же.
— Есть места, где можно, и искать их особо не придётся, охотники твоего племени ходят именно по таким тропам. В тёмном лесу полянок с кариллой гораздо больше.
Он говорил, а я смотрела на виднеющиеся острые камни, разбросанные по плато то тут, то там. Если сорвёшься и не сломаешь шею, то перебьёшь хребет однозначно.
— Надеюсь, ты меня услышала, — вздохнул дядька Анс, отчего-то не став брать с меня честное слово и клятвенных обещаний. За это я его зауважала ещё больше — жизнь всяко может повернуться, вдруг придётся мне в тёмный лес всё же отправиться? Никто не знает.
Но вот то, что именно на этот пятачок я теперь часто буду наведываться — точно, мне здесь понравилось. Красота неописуемая! Дух захватывает! И все проблемы кажутся мелкими, суетными, преодолимыми.
— Я вас поняла, дядя Ансгар, таккь скаль дю ха (большое спасибо)! От чистого сердца, — и поклонилась, не знаю почему поступила именно так, но довольный взгляд его тёмных глаз и ответный неглубокий поклон, подсказали, что всё сделала верно.
— Пора возвращаться, проверить не попался ли кто в твою ловушку, — улыбаясь, предложил Анс и отправился в лес, уже гораздо заметнее прихрамывая. Я же задержалась на секунду, вдыхая пьянящий запах, какой-то особенный, царящий именно здесь, и поспешила за мужчиной.
Прыгунами оказались самые обыкновенные зайцы. Правда, они были мельче привычных, очень юркие и подвижные. А ещё ушки короче. Милашки, но с острыми зубками.
— Они кусаются, поэтому прижимаешь тушку к земле и сразу же добиваешь, — инструктировал меня дядька Ансгар, — а если забудешься или замешкаешься, пальца мигом лишишься.
— Хотите сказать, что они хищники? — фыркнула я недоверчиво, поднимая умерщвлённую Ансом тушку и крутя её перед глазами.
— Конечно, едят мелких грызунов, жирных древесных червей и носух они употребляют в пищу с огромным удовольствием. Но не брезгуют и съедобными ягодами, и некоторыми видами коры, об которую, к слову, точат свои острые зубы, — обстоятельно пояснил одноногий орк, поднимаясь. — Прикрепи добычу к моему ремню. В следующий раз прихвати корзинку, так оно удобнее будет.
Едва заметно поморщившись, я, засунув свою брезгливость куда подальше, сделала, как велели.
— Этой добычи вам с матерью хватит на день, обнови петлю здесь, и установим парочку дополнительных на обратном пути. А завтра поутру придёшь и проверишь.
В стойбище вернулись глубоким
