Председатель комиссии сначала улыбался, потом кривился и хмурился. Задумчиво тер свою лысину, несколько раз прерывал меня. Уточнял. А увлекшийся старлей, сыпал все новые вопросы, тем самым, заставляя меня нервничать. Вот же сволочь, пользуется положением... Удивительно, но майор не препятствовал этому, а наоборот, даже иногда сам встревал в процесс.
Затем подключился еще один член комиссии, правда, уже на свой лад. Валить не валил, но тоже задавал вопросы, от которых я даже вспотел. Остальные наши парни уже с интересом наблюдали за происходящим. Некоторые, услышав ответы на похожие вопросы в своих билетах, лихорадочно их записывали, стараясь ничего не упустить.
Наконец, после двадцати минут такого «интенсива», майор остановил коллег.
— Ну, даже не знаю, что тут сказать... — вздохнул он, глядя на свой бланк с какими-то закорючками.
— А что тут говорить, все же ясно! — Кабанов уже в наглую пошел в атаку. — Савельеву просто повезло. Вопросы в билете были легкие, вот он и написал. А когда мы копнули глубже, солдат и посыпался. Из семи вопросов, он ответил только на три и то, своими словами. Все же очевидно.
— Пожалуй, товарищ старший лейтенант, я с вами соглашусь. Правда, не пойму, зачем вы засыпали своего солдата вопросами?
— Я перфекционист. Понимаете, товарищ майор... Мне важно, чтобы воспитанные мной бойцы стали хорошими специалистами! Чтобы мне потом не было за них стыдно! — довольно ухмыляясь, произнес он. Наградил меня торжествующим взглядом. — А то приедут бездари в войска, потом телеграмму нам пришлют. Мол, кого вы нам тут обучили?!
— А ведь Кабанов прав, — согласился с ним гражданский преподаватель. — Слова настоящего офицера!
Я едва сдержался — и это настоящий офицер? Да мразь, самая натуральная.
— Вы знаете, товарищ Савельев, — помедлив, произнес председатель, который, больше был человеком науки, чем офицером. — Пожалуй, за теоретическую часть я вам больше тройки поставить не могу. Практику можем вам поставить экстерном, но не выше оценки «удовлетворительно».
Мои сослуживцы возмущенно загудели.
— Ну-ка тишину настроили! — повысил голос Кабанов, привстав и зыркнув на солдат. — Каждый успеет выговориться!
— Подождите, я что-то не понял... Я же ответил на два теоретических вопроса? Ответил! И на многие дополнительные! — возразил я, оглушенный таким неожиданным решением. — С чего такое решение?
— Да, но их качество и полнота очень хромает. К тому же, вы часто ошибались или недоговаривали. Я вас много раз поправлял. Нет, точно, оценка «удовлетворительно».
Лично мне, на «трояк» было абсолютно все равно. Но здесь был один важный момент, который, к сожалению, был решающим. Те, кто сдавали на низкую оценку, ехали либо к пингвинам, либо к белым медведям. Ну или к китайцам, на Дальний Восток. А туда мне было совершенно не нужно. Более того, майор Сухов, еще, когда он был нашим ротным, как-то обмолвился, что первые пятеро из тех, кто лучше всего сдаст итоговые зачеты, смогут сами выбрать место для дальнейшей службы. Ну, в пределах разумного, конечно. Я уточнял, это реально было так. Именно на это я и надеялся... А сейчас, план сыпался прямо на ходу по вине Кабанова, закусившего на меня из-за той ситуации с подполковником Рыгаловым. Вот тварь.
Тут даже возразить было нечего.
Еще немного и мне в свидетельство бахнут отметку, которая решит дальнейшую судьбу, лишив меня возможности действовать. Но тут совершенно неожиданно вмешался Андрей.
— Товарищи офицеры и гражданский персонал, прошу минуту внимания, — громко произнес он, поднявшись со своего места. Неторопливо вышел на середину помещения, вздохнул. — Так, все кроме Савельева, покинуть помещение. Ну? Чего сидим, живее!
Солдаты повскакивали со своих мест и направились к выходу.
Обстановка явно вышла за грани обычного. Члены комиссии с удивлением смотрели на Андрея.
— Товарищ майор, вы забыли, кто перед вами? — Андрей указал на меня.
— И кто же? — почему-то вместо председателя ответил Кабанов. Все напряглись.
— Рядовой срочной службы, — спокойно пояснил Андрей. — Рядовой, а не начальник секретного отделения и уж точно не начальник поста ЗАС! По прибытии на место дальнейшей службы, его все равно будут переучивать. Большая часть того, что ему здесь дали, не пригодится в принципе. Что вы сейчас от него хотите? Ему полтора года отслужить и он забудет все это как страшный кошмар. Судя по тому, как он отвечал, я уверен, что никто из его сослуживцев, даже половины этого не расскажет. Поэтому настоятельно рекомендую, поставить оценку отлично.
Лицо старлея перекосило от услышанного, но возразить он не посмел. Помнил, в какой структуре работал Андрей, ума хватило не связываться с чекистами. Председатель комиссии, нахмурился, пробурчал что-то себе под нос. Внимательно на меня посмотрел, словно увидел впервые. Затем решительно взял мое свидетельство и бахнул туда оценку отлично. Рядом лег штамп.
— Рядовой Савельев, поздравляю вас! — негромко произнес он, протягивая корочку. — Теория и практика, оценка «отлично». Вы свободны.
Кабанов от досады легонько хлопнул ладонью по столу, но говорить ничего не стал. Его мнение тут мало кого волновало.
Я взял документ, поднялся и вышел из кабинета. Прикрыл за собой дверь.
— Леха, ну че там? Сдал? — сослуживцы ринулись ко мне. Их крайне заинтересовало произошедшее.
— Ага. Оценка «отлично».
— Шикарно! Ты ж им половину всего курса рассказал. Чего они завелись? А Кабанов совсем с катушек слетел.
— Он тебя, конечно, недолюбливал... Но тут явно перегнул. Чего он вообще хотел?
— Отправить меня к белым медведям, — признался я. — А вообще, откуда мне знать, какая муха его укусила?!
Столкнулся взглядом с Зайцевым, позади него стоял мрачный Трусов. Оба «земляка» смотрели на меня так, будто я у них последний кусок хлеба отобрал.
Я открыл полученное свидетельство, с удивлением отметил, что там уже стояли все необходимые подписи. Мне еще предстояло сдать его в отдел кадров, чтобы документ приобщили к личному делу. Через минуту, я покинул учебный корпус, вышел на улицу.
Втянул носом свежий прохладный воздух. Облегченно выдохнул. Зачеты сданы — но не они меня волновали. Главное, что теперь я смогу выбрать место службы. Если все так, то попрошусь именно туда, куда и собирался — на ЗРК «С-75 Волхов».
Вдруг позади меня раздался шум. Я обернулся и увидел Андрея.
Он неторопливо вышел, молча достал сигарету, понюхал ее, но прикуривать не стал. Уставился куда-то за горизонт.
— Спасибо за помощь, — произнес я.
— Не благодари, — он махнул куда-то рукой, затем спросил. — Смотрю, Кабанов к тебе неровно дышит? Почему?
— Точно не знаю. Как-то с Рыгаловым связан, вроде его ставленник. — наверняка он и так это знал. Просто решил узнать мою точку зрения.
— Ясно. Какие планы теперь?
— Продолжать службу, — сказал я. В общем-то, не соврал. — Лучшие, кто сдают экзамены на отлично, сами выбирают, где им служить дальше. Ну и вот.
— Да. Я в курсе. И куда же ты хочешь? В Москву, наверное?
— Нет. Домой хочу. Под Припять.
— Припять? — Андрей сделал вид, что удивился, но я быстро раскусил фальшивую постановку. Он читал мое личное дело и прекрасно обо всем осведомлен. Вот же актер. — Алексей… Знаешь, у меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться!
* * *
Я закинул свой вещевой мешок на плечо, ухватился за поручень и влез в вагон.
Поезд «Р-183» следующий по маршруту «Адлер — Минск» остановился на вокзале «Краснодар-1» ненадолго, всего на несколько минут. Пропустив всех остальных пассажиров, я тоже полез внутрь.
Диспетчер вокзала, по громкой связи уже объявила об отправке поезда.
Пройдя через тамбур, я миновал метров десять и остановился у двери. Сверил номер. Повезло — для меня забронировали купе. Так уж получилось, что попутчик у меня был только один — судя по всему, тоже военный. Но он спал и при этом храпел так, что аж булькал. В какой-то момент я даже подумал, что живой человек такие звуки издавать в принципе не может. Оказалось, может.
