но их перебивает аромат, доносящийся с кухни.
Чего я точно не ожидал, так это растерянную Аню, читающую газету. Это даже больше напоминает панику, судя по испуганному взгляду, обращённому в мою сторону.
— Это напечатали позавчера в «Московском комсомольце», а сегодня вышла статья в «комсомолке», — супруга протягивает мне две газеты.
«Слуга двух господ» красуется на первой полосе ежедневного издания, предназначенного для молодёжи Москвы и Подмосковья. Быстро пробегаюсь по статье, пытаясь понять, о чём речь. А всё очень просто. Меня открыто и весьма профессионально обвинили в потакании западной культуре. Авторы провели хорошую работу, приведя множество примеров деятельности ТО. При этом про наши заслуги в популяризации собственной истории и культуры, почему-то забыли.
«Я же свой, буржуинский!» вторило своим коллегам центральное издание. Здесь уже совершенно не стеснялись. Меня откровенно клеймили в страшных, по меркам сегодняшнего времени, грехах. Суки! Ещё эпитеты подобрали грамотные и звучные. Заодно прошлись по «Пёрл-Харбору», обвинив в нивелировании заслуг советской армии в победе над Германией. Фильм ещё не вышел, но кто-то очень хорошо постарался, снабдив писак нужным материалом.
Похоже, Лёша Мещерский довыёживался.
— Это получается, что нас расформировывают? — выразила общее мнение Пузик.
Получив окончательное решение от вышестоящих инстанций, я не стал плодить слухи, а просто собрал весь коллектив в актовом зале киностудии. Неожиданно в помещение набилось гораздо больше народа, чем работает на нашем объединении. Наверное, людям нечем заняться, а многие решили таким образом выразить поддержку и сочувствие коллегам. Вижу, что часть присутствующих с трудом сдерживает довольные ухмылки. Или это я себя накручиваю и просто злюсь, плохо думая о людях? Может, кто и завидует нашим зарплатам и успехам, но не до такой же степени.
Поглядывая в зал, зачитываю постановление, которое коснулось непосредственно нашего объединения. Есть ещё один пункт, но предназначен он лично для меня. Судя по реакции, народ был возмущён и не совсем понимал, что происходит. Вот и Оксана не выдержала, задав волнующий всех вопрос.
— Вы невнимательно меня выслушали. Часть наших сотрудников переходит в «Гостелерадио». Это касается ведущих, режиссёров и других работников, непосредственно работающих на ТВ и радио. Что касается творческой части, эти сотрудники остаются в системе ТО. Так как интеллектуальные права на передачи принадлежат «Прогрессу», то у нас будут закупать сценарии и новые проекты на договорной основе. Вот такое половинчатое решение. Но большего отстоять не удалось, — после пояснений народ начал шушукаться, но я пресёк разговоры, подняв руку, — Что касается сериалов, документальных и образовательных фильмов, то всё остаётся по-прежнему. Люди могут спокойно работать и не отвлекаться на слухи. То же самое касается полнометражного кино.
Если называть вещи своими именами, то у меня отобрали рычаг влияния на массы. Это ещё хорошо, что главой «Гостелерадио» является Месяцев. Николай Николаевич пообещал, что не будет вмешиваться в работу творческих коллективов и формат передач останется прежним. Посмотрим, как оно выйдет на самом деле. Мне даже понятна логика подобного решения, когда государство не хочет делиться правом единолично обрабатывать умы граждан. Вот только у нас был креативный подход, далёкий от принятой в СССР системы. Мы не рассказывали про искусство, кино и музыку исключительно с точки зрения марксизма-ленинизма. Наши ведущие просто общались с людьми, объясняя всё простым языком, без идеологических штампов. Поэтому передачи и пользуются такой бешеной популярностью. Народ не обманешь, и сотни тысяч писем с благодарностью простых людей для меня дороже денег. Что будет при новом формате, пока непонятно. Надеюсь, что крена в идеологию удастся избежать.
Благо, хоть в детских и развлекательных передачах не требовалось постоянно благодарить партию и лично «дорого Ильича». Есть надежда, что их не переформатируют и не превратят в унылое нечто. Всё-таки народ привык к определённой подаче, и это может вызвать массовое недовольство. Хотя, в моей реальности Лапин закрыл КВН и выгнал со сцены нескольких ярких певцов, а советские граждане спокойно это скушали. И это несмотря на то, что передача и артисты были безумно популярны.
Из положительных новостей надо отметить факт, что власти не отняли типографское оборудование, которое мне поставил «LV». Не знаю, как теперь будет с литературным журналом, где уже практически сформирована редакция. Пока указаний на этот счёт не было, но печатать зарубежные детективы и фантастику нам разрешили, даже утвердили лимиты на бумагу. На безрыбье и рак рыба. Только есть у меня подозрения, что каждое произведение, предназначенное для советского читателя, придётся выбивать с боем. Всё это промелькнуло у меня в голове, пока зал гудел, обсуждая услышанную новость. Надо сворачивать этот митинг, а то стукачи всех мастей наверняка готовы донести о противоправной деятельности товарища Мещерского.
— Коллеги, — обращаюсь к залу, — Давайте не будем устраивать из сложившейся ситуации трагедии. По большому счёту, всё остаётся без изменений, только часть коллектива меняет работодателя. Я отдельно обговорил с руководством «Гостелерадио» возможность совмещения для тех, кто параллельно работает над другими проектами «Прогресса». А ещё — никого не заставляют менять место работы насильно. Все желающие могут остаться, благо, задумок у нас хватает. Вы ещё взвоете от объёма работы, и опять будете обвинять Мещерского в эксплуатации советских граждан, доказывая, что крепостное право отменили более ста лет назад. Что касается окладов на ТВ, то они будут сопоставимы с вашими нынешними доходами.
Народ шутку про загруженность работой оценил, заулыбался и немного успокоился. А ещё многие облегчённо выдохнули, услышав новость, что они не потеряют в деньгах. Вернее, самые умные правильно поняли намёк о совмещении, и воспользуются этой лазейкой. Если брать чистую зарплату, то у нас она сопоставима с государственными объединениями. Только в «Прогрессе» есть шкала премирования, позволяющая зарабатывать гораздо больше, чем у конкурентов.
После десятка вопросов общего характера, дальнейшее проведение собрания потеряло всякий смысл. Я перенаправил людей в бухгалтерию и девочкам Каплана, которые заранее получили необходимые инструкции. Сам же засел в кабинете и принялся за новый сценарий. Несмотря на нервотрёпку и суматоху последних дней, меня охватил самый настоящий творческий зуд. За неполную неделю я умудрился написать более двадцати листов текста, что соответствует примерно десяти — пятнадцати минутам фильма. То есть примерно одна двенадцатая часть картины уже есть в бумажном виде. Понятно, что это черновик, который будет ещё не один раз переписываться, но заданный темп просто радует.
Наверное, это ответ моего мозга на складывающиеся обстоятельства. Таким образом я выпадаю из окружающей реальности, погружаясь в выдуманную историю, по которой будет сниматься новый фильм. Но сегодня отключиться не получилось, так как в кабинет буквально
