достигли Солнечного Копья, Грегор и Элия были в каюте последнего. Ее фрейлины были в другом месте; Элия подозревала, что они «знакомятся с Чизвиком и Тобботом. Эйгон спал на кровати, а Рейнис играла в углу. Гора и Принцесса вели очередной дружеский разговор, но к концу это было бы совсем не так.
— «Подожди до первой встречи с моими братьями, — заметила Элия, — Доран захочет лично пожать тебе руку».
Грегор улыбнулся при этом. И тут ему в голову пришла странная мысль. — А Оберин?
— О… — пробормотала Элия с коварной ухмылкой, — он захочет дать тебе гораздо больше, чем рукопожатие.
— Понятно… — прокомментировал Грегор, неловко глядя в сторону. Затем он повернулся к принцессе и спросил:
— «Будет ли он приставать ко мне?»
— «Только если вы позволите ему это сделать», — заверил Элия массивного рыцаря.
— Но как отказаться от такого предложения?
Грегор задумался вслух.
— «Сердечно и откровенно», — посоветовала ему Элия.
Грегор Клиган согласно кивнул, скрестил руки на груди и предположительно сказал:
— «Значит, это правда, что ваш младший брат ни в чем… не различает по половому признаку?»
— «Конечно, нет,» - подтвердила принцесса, — «Он никогда не был».
Гора немного посмеялся над этим. Это заставило Элию приподнять бровь и спросить:
— «А вы, сир Грегор?»
Грегор тщательно подбирал слова:
— «Вообще-то нет. Я бы сказал, что мужчины не выше женщин, а женщины — мужчин. Оба способны управлять домом, и обоим следует позволить обучаться военному искусству».
— Весь Дорн разделяет эту точку зрения, — заявил Элия. Она наклонилась вперед и спросила:
— «А как насчет ваших личных интересов?»
— «Если хочешь знать, я уважаю своего ближнего, — сказал Грегор, — но у меня нет желания делить с ним свою постель».
— Оберин назвал бы это невежеством, — нахально сказала Элия. — И все же мы оба считаем, что каждый человек имеет право выбирать свои собственные вкусы.
— «Я должен уступить и здесь», — заявил сир Грегор.
Наступила минута молчания. Это закончилось, когда Элиа заявила:
— «Я полагаю, тебе нравятся женщины?»
— Вы правильно полагаете, ваша светлость, — ответил Грегор, по-видимому, небрежно, несмотря на странность этого вопроса.
— «Вы когда-нибудь лежали с одной?» — резко спросила Элия.
Грегор не мог понять, что вызвало этот вопрос. Он тоже не был уверен, что на это ответить. Как Грегори Уэлч, он неоднократно был близок с несколькими женщинами. Как Гора, он еще не сделал этого ни разу. Однако он был уверен, что Элия Мартелл не была первой Грегора.
В конце концов, он признался принцессе:
— «Увы, нет. Я имею в виду».
— «Большинство мужчин, которые входят в Дорн девственницами, не уходят таковыми, — сообщила ему Элия. — Если вы не будете внимательны, это может случиться и с вами, сир Грегор».
— «Я серьезно отнесусь к вашему предупреждению, ваша светлость, — заявил Грегор, — в конце концов, я слышал, что самые красивые женщины в королевстве родом из Дорна».
Элия хитро ухмыльнулась и спросила:
— «Что ты на это скажешь?»
— Что ж, простите мою напористость, ваша милость, — возразил Грегор, — но если остальные дорнийские женщины хоть немного похожи на вас…
Он остановил себя там. До этого момента он и принцесса просто дружески подшучивали. Даже замечания о… личной жизни Грегора были относительно неформальными. Но он непреднамеренно начал флиртовать с Элией. Это была очень неразумная идея по нескольким причинам. Во-первых, Элии было двадцать шесть лет; ему было всего семнадцать. Кроме того, она была принцессой Дорна и бывшей наследной принцессой Вестероса. Он был просто наследником рыцарского дома в третьем поколении в Западных землях. Ему было бы нехорошо искать такую компанию, которая настолько выше его положения в этой жизни. Кроме того, даже если Элия когда-нибудь снова выйдет замуж, она никогда не сможет дать своему второму мужу детей, а продолжение рода было главной заботой каждого лорда.
К счастью, Элия никоим образом не выглядела обиженной. Она просто хихикнула над выражением лица массивного рыцаря и сказала ему:
— «Спасибо, сир Грегор».
— Я говорю только правду, ваша милость, — заверил ее Грегор. Он собирался обсудить с Элией одну тему с тех пор, как она поднялась на борт. Он еще не дошел до этого, так как никогда не находил подходящей возможности. Он понял, что из-за характера этого разговора это, возможно, была прекрасная возможность. Вот он и решил затронуть эту тему. Он говорил очень осторожно:
— «На эту тему… Я также слышал, что в Дорне брак не такой строгий, как везде».
— «Это правда, — признала Элиа, — мужья и жены часто заводят любовниц, но это не считается изменой».
— Вы согласны с этим мнением? — спросил Грегор с любопытством.
Теперь настала очередь Элии выглядеть ошеломленной. Подняв бровь, она спросила:
— «Почему ты спрашиваешь?»
— Меня что-то занимает, ваша светлость, — сообщил ей Грегор. — Знакома ли вам фраза «у дракона с тремя головами»?
Элия казалась озадаченной этим вопросом. Она с тревогой спросила:
— «Где ты это услышал?»
— «Ваш муж сказал мне это, когда я встретил его», заявил Грегор. Это было неправдой, но доказать это мог только Рейегар. — Он никогда этого не объяснял. Но я начинаю понимать, что он имел в виду.
— Как вы думаете, что он имел в виду? — спросила принцесса Элия, явно заинтересованная.
Грегор не сразу дал внятный ответ. Вместо этого он начал свое объяснение со слов:
— «Насколько я помню из своих уроков истории, у некоторых королей Таргариенов было по две жены. В том числе у самого Эйгона Завоевателя, который женился на своих сестрах Висении и Рейнис».
— «Это правда, — вздохнула Элиа Мартелл, — двое из этих трех человек были тезками моих детей. Если бы у нас с Рейгаром получилось завести третьего ребенка, мы бы назвали ее Висеньей».
— «Мне жаль, что у тебя никогда не будет третьего ребенка», — искренне заявил Грегор.
Основываясь на том, что он сделал акцент на этом слове, Элия мог сказать, что он имел в виду не ее, а Рейгара. Тем не менее, она не слишком придавала значения тому, что он намекал. Она указала:
— «Рейгар тоже никогда не будет».
— Если только… — ответил Грегор. Он не собирался заканчивать это предложение; он просто хотел убедиться, что Элия будет внимательно слушать его и относиться к нему абсолютно серьезно. Это единственное слово имело ожидаемый эффект.
— Выскажите свое мнение, сир Грегор, — велела она ему.
Массивный рыцарь рассуждал:
— «Сочетая полигамные отношения Таргариенов с
