— Понятно! — было видно, что ни хрена ему не интересно слушать про спирт. — Ты присаживайся!
Исполнив указание руководства, я расположился за приставным столом и, не дожидаясь дополнительных распоряжений, расстегнул папку.
— Да бог с ним, со спиртом! — заметив мои движения, отмахнулся Дергачев, — У меня к тебе другой разговор. Я тут отдельно поговорил с Зуевой и так получается, лейтенант, что всю эту возню с харчами замутила не Лида и уж, тем более, не эта тупая кобыла Капитонова. А ты! И никак иначе! Это, как так и почему? Ты только не ври мне, Корнеев, не надо! Мы тогда сильно с тобой поссоримся, если ты сейчас попытаешься дурочку здесь валять! Рассказывай, на хрена тебе было Капитонову так провоцировать и подставлять? Ведь не просто же так ты затеял эту комбинацию? Если честно, Корнеев, то не буду скрывать, удивил ты меня! Это я тебе, как опер тебе говорю. Удивил!
Я слушал Дергачева и продолжал возиться со своей папкой, искоса наблюдая за ним. Злости его в свой адрес я по-прежнему не ощущал. Это означало, что лыко попало в строку и, что скандал с Дуней не так уж и не в нос товарищу подполковнику.
— Тебя, чего, придавило, что ли? — нетерпеливо повысил голос шеф, — Чего ты умолк? Рассказывай по порядку и начинай со своих мотивов! По порядку и без пурги. Помни, что я сказал!
Я и раньше уже принял решение не скрывать причины своей неприязни к Евдокии Леонтьевне. Удовольствия от вранья начальнику РОВД я не получу никакого, а неприятностей огребу по первое число. В этом я и без предупреждений Дергачева ни разу не сомневался. Да и он пусть тоже знает, на что я готов пойти ради того, чтобы отстоять не по чину занимаемые мной квадратные метры. И да, я молод. Но зубаст!
— Товарищ полковник, а Капитонова с Тютюнником не родственники, случаем? Они не брат с сестрой? — договаривая фразу, я делал вид, что не замечаю, как брови подпола полезли на его лоб.
— Чего⁈ — на несколько секунд Дергачев растерялся, а потом начал разглядывать меня, словно я высморкался в его шторы, — Ты, Корнеев, вроде бы и не дурак, но я вижу, что ты меня не понял. Зря нарываешься, лейтенант, если я сейчас всерьёз начну злиться, то тогда и ты сразу шутить расхочешь!
— Да какие уж тут шутки, товарищ полковник! — решил я больше не дёргать нервного тигра за усы, — Сначала Тютюнник попытался у Гриненко хату отжать, а теперь Капитонова меня точно так же раскулачить решила. Вот я и думаю, что это есть такое? Либо в Октябрьском такая исторически сложившаяся традиция молодых грабить, либо эти двое из одного сучьего помёта. Может, вы мне подскажете, в чем я не прав и в чем тут дело?
К чести Дергачева надо сказать, что сходу орать он на меня не стал. Он стал задавать уточняющие вопросы. Много времени не потребовалось, чтобы он понял мои и дунькины мотивы в нашей с ней подковёрной борьбе.
— Ну, слава богу, у меня хоть в голове всё сложилось! — Дергачев, можно сказать, довольно откинулся на спинку стула, — А еще, скажи мне, лейтенант, как это ты так запросто жильё добываешь? Может, ты и меня научишь? И квартиры-то у вас с Гриненко не самые простые! Я начальник РОВД и у меня без малого двадцать лет выслуги, не считая армейских. Но живу я в обычной панельной трёхе. И, заметь, у меня она на четверых через райисполком получалась! А ты, как барин, в шикарной «сталинке» и один в трёх комнатах! Ты не подумай, я, как Капитонова не претендую, но как так получилось, Корнеев?
Расслабленный до самодовольства Дергачев смотрел на меня с живым и искренним любопытством. И, кажется, он на самом деле не собирался меня грабить по дунькиной схеме.
— С Гриненко, товарищ полковник, всё случайно получилось, честное слово! — решил я частично приоткрыться, — Это моя личная наработка еще с Советского. Я заводчанам помог, вот они и пошли навстречу нашему ходатайству. Повезло просто Стасу. А свою квартиру я тоже благодаря хорошим людям получил. Они практически родственники. Кровные, можно сказать! — я машинально потрогал то место на голове, куда мне по-родственному засветил младший Гудошников. — Они переезжали, вот и прописали меня в эту квартиру и она мне осталась. Скоро я женюсь, товарищ полковник. Наверное, — добавил я без особой уверенности. — Чтобы люди не завидовали насчет лишней площади.
— А вот это ты правильно! — одобрительно подался грудью на стол Дергачев, — Сам понимаешь, такие катаклизмы в райотделе нам больше не нужны! Вот это ты молодец, правильно думаешь! Зуева? Или Копылова?
Эвон как! А я-то думал, вернее, надеялся, что о моих похождениях знаю только я и их непосредственные участники. Ай да Дергачев! Ухо с ним следует держать востро!
— Ты, что же, Серёжа, и, правда, думаешь, что ты здесь самый умный? — как сытый котяра, разглядывающий под своей лапой мышь, хищно улыбнулся мне подполковник, — Ты, сынок, не забывай, что ты не в совхозе «Рассвет» денежное довольствие получаешь!
Пришлось развести руками, демонстрируя своё полнейшее согласие со старшим товарищем. С тем, что я далеко не самый умный в этом кабинете, как минимум.
— Ты вот что мне скажи, — приняв серьёзный вид, продолжил разговор Дергачев, — Ты по поводу Капитоновой что умыслил? Вслед за Мухортовым решил её отправить? Рукавицы шить?
— Нет, мне это без надобности, Василий Петрович! — счел нужным я разбавить официальщину человеческим общением, — Мне будет достаточно, если её просто по отрицательным мотивам из МВД уволят. Чтобы восстановиться не смогла и гадить мне не продолжила.
— И здесь мыслишь правильно, лейтенант! Одобряю! — подполковник посмотрел на меня с уважением, — Два замполита из одного РОВД на кичу, это слишком! За два месяца и из-за одного и того же лейтенанта. Чересчур, слишком! Никто не поймёт!
Мне сказать было нечего, а Дергачев о чем-то задумался. Минуты две мы сидели молча.
— Но доказуха на эту тварь должна быть железобетонная, Сергей! — очнулся от своих мыслей подпол, — Есть у тебя такая фактура на Капитонову? Чтобы, коснись что, она не вывернулась? Ты не торопись, лейтенант, ты подумай. Мне нужно это точно знать!
Я не торопился. Сначала подумал, а потом начал доставать нужные бумажки из своей папки.
— Не вывернется, товарищ полковник! — заверил я Дергачева, — А, если надо всё закрепить по-взрослому, то имеет смысл прямо сейчас с ней поработать. Пока она еще тёплая. А, значит, есть вероятность, что поплывёт. Вот и закрепим! Прикажите ей прийти!
Дергачев какое-то время изучал мою физиономию, а потом начал что-то хаотичное черкать карандашом на лежащем на столе листке.
— Я это генералу и предложил! — решившись посвятить меня в верховные игрища, вздохнул он, — Мне сказали, что каждый должен заниматься своим делом. Так-то, Корнеев! С одной стороны, совсем спускать на тормозах он это дело не собирается. Но Капитонову почему-то никто не трясёт. А она сама и её начальство из политотдела, уж ты мне поверь, времени сейчас зря не теряют! Ты прав, её по горячему трясти и колоть надо! Чтобы, пока она находится в панике и растерянности, признанку написала, и раскаялась. Тогда точно не спрыгнет!
Знамо дело, всех раскладов Дергачев мне сейчас не открывает. Однако и из того, что я вижу и знаю, выходит, что, скорее всего, надвигается грандиозный шухер. И мальчиком для битья начальник областного УВД, по всему, видит не Дергачева. А уж, тем более, не меня. Мелок я по их масштабам. Как вошь, мелок. Это хорошо. Но, то, что Дуньку всё еще не взяли в шенкеля, это плохо. Это означает, что генерал Данков всё еще взвешивает ситуацию и боится перегнуть палку. Иначе сейчас бы здесь уже роились старшие опера из областного ОБХСС и обмундированные в зелёную форму человечки из Инспекции по личному составу. Но этого ничего нет. Никто Дуньку не трясёт и нам с Дергачевым не даёт этого делать. Ну да оно не шибко большая беда. Беда была бы, не будь я старым, битым-перебитым ментом. Пришло время доставать из рукавов козырных валетов.
— Не переживайте, товарищ полковник! — мне по-настоящему стало жалко Дергачева и его почти двадцать лет выслуги, — Не спрыгнет Евдокия со сковородки! — я протянул ему два приходника из бухгалтерии городского Управления торговли.
