— Свет, а алкашка где? — в то, что студенты МГУ будут сидеть на сухую, я не верю — большой уже мальчик.
— Я тут! Я тут! — в кухню просочилась уже снявшая верхнюю одежду Маруся. — Я алкашка! Ты меня искал?
И смеётся над старой шуткой.
Духовка заряжена мясом по-французски. Я настоял, чтобы первым слоем на противне, предварительно смазанном маслом, была нарезанная очень тонкими лепестками картошка.
— Здесь сразу две причины: во-первых, так мясо не пригорит, а во-вторых, так картофель пропитается мясным соком и получится очень мягким и вкусным, — аргументирую я, больше с целью произвести впечатление на разбитную Марину и только что пришедшую в гости скромную Беллу.
— Кстати, картошка, нарезанная тонкими ломтиками и запеченная с сыром и соусом, во французской кухне называется тартифлет. Правда, туда вместо мяса добавляют ломтики бекона, — продолжаю умничать я, расставляя посуду на большом столе.
С количеством гостей я почти угадал — мы ставим девять приборов. Следующими пришли сразу три парня. Один из них прыщавый толстячок такого детского вида, что, судя по всему, скоро избавиться от угрей у него не выйдет. И два компанейских весёлых парня моей комплекции — Славик и Генка. Генка мне не понравился сразу — он тоже подарил букет цветов, хорошо хоть скромнее моего, а ещё полез целовать Светку, слегка приобняв её за талию. Та успела повернуть щеку, может, поэтому я Генке сразу не нахамил.
Четыре парня и пять девушек расселись только через час. На стол выставили вино, водку и какой-то ликёр. Мы, не дожидаясь картошки, начали с закусок, шашлык Света оставила на вечер.
— Дорогая Светланка! Я очень рада, что мы с тобой учимся в одной группе. Ты хорошая подруга и замечательный отзывчивый человек, — занудно взяла первое слово Белла.
— Ты ещё про политику партии нам расскажи, Белка-зануда. Давайте уже пить, — прервал тост Геннадий. — У тебя что ни тост, то политинформация!
Само застолье мне не очень понравилось, Светка сбрасывала мою руку под столом со своей коленки, а ребята говорили о своих делах малопонятных мне. Видя, что я заскучал, хозяйка квартиры объявила танцы, поставив кассету в видик.
Я успел первым и ловко увёл Свету из-под носа Генки. А единственной не танцующей гостьей оказалась Белла. По-хозяйски прижимаю Светку к себе вплотную. Та, возмущённо пискнув, вырываться не стала и положила голову мне на плечо. Тем временем стоящая у окна Белла громко закричала:
— Стой! Стой! Не прыгай, дурашка!
Все забыли про обнимашки и рванулись к окну. Я лично пошёл, чтобы посмотреть, кого так ласково называет вроде бы скромная Белла? Кот, вернее, даже котёнок, сидел, дрожа от холода, на узком выступе прямо под окном между третьим и четвёртым этажами.
— Надо спасать! — трагическим шёпотом произнесла Белла.
— Ерунда! У кошек семь жизней, да и что ему будет, если упадёт? Тут лететь до козырька всего два этажа, для котов это плёвое дело, — высказываю своё мнение. — Айда танцевать дальше.
— Ты что, так его и оставишь? — Светлана гневно посмотрела на меня.
— Швабра есть? Можно попытаться спихнуть, — предлагаю решение проблемы я.
— Ну, ты живодёр! Я достану! — геройски предложил Генка, уловив, что Акела в моём лице промахнулся.
— Ты не кошка, — напоминаю я.
— Зато не трус! — хамит Генка и открывает окно, в которое сразу хлынул поток холодного воздуха. — С балкона можно его достать!
Балкон в Светкиной квартире был в необследованной мною спальне. И с него реально до котёнка недалеко. Хотя и с окна можно, тут метр всего до животного!
«Три этажа лететь, — задумчиво говорю я сам себе, пока остальные ринулись на балкон. — Если повиснуть на одной руке, то второй можно достать!» Я поднял одну руку вверх, а вторую опустил вниз. Точно, можно!
— Свет, я могу попробовать, но надо меня подстраховать! — кричу в окно собравшимся на балконе.
Глава 10
— Я могу повиснуть на одной руке и второй достать котёнка, — изложил я свой гениальный план.
«Что я делаю? — тут же пронеслось у меня в голове. Да гори огнём этот безмозглый кошак». Ясное дело, сдавать назад не по-пацански, но я и не малолетка какой.
— Нет, Толя, этого я тебе позволить не могу, — ухватилась за мою руку Света, будто я вот-вот сигану в окно.
«Взрослая и умная девушка!» — похвалил её про себя.
— Да это глупость, — сказала Белла, — Вот если подстраховать тебя как-нибудь, например, держать за руку или привязать к батарее верёвкой или ремнём.
— Верёвка! Есть верёвка у меня! — подпрыгнула на месте Светка.
— Куда её вязать? — в сомнении рассматриваю довольно толстую верёвку длиной метра три.
— Один конец за батарею. На, Гена, вяжи. А второй ему на руку, — командует нами хозяйка квартиры.
— Или за шею, — глумливо заржал Геннадий.
— Обуюсь для начала, — ворчу я.
Принёс полуботинки. В комнате уже стало ощутимее холоднее. Батарея хорошая, советская, чугунная, я даже подёргал её, проверяя, не вырву ли?
Ждать смысла нет. Намотав верёвку на кисть руки, тоже проверил на рывок. Если сорвусь, второй рукой захвачу веревку и вылезу. Плевое дело. Так и оказалось, причем даже лезть не пришлось, я повис на руке и схватил кошака за шкирку. Тот стал извиваться, и мне пришлось закинуть его в окно. К животному сразу устремилось всё девичье стадо. Легко подтягиваюсь, и я уже в комнате.
— Спасибо, Толя, я так за тебя переживала! — первой меня поцеловала тихоня Белла, и поцеловала так,… по-взрослому! Светка это комментировать не стала и, бросив недовольный взгляд на подругу, тоже засосала меня, после чего по-хозяйски объявила:
— Всё, хватит ему! А то ещё зазнается!
Эх, не судьба мне от губастой Маруси получить поцелуйчик.
— Хотите прикол? — спрашивает вдруг Генка. — Я второй конец верёвки не привязывал! Просто набросил на батарею!
Генка заржал, а у меня кровь прилила к голове. Это что, я рисковал из-за этого придурка своим здоровьем или даже жизнью?
— Генка, ты нормальный? А если бы он сорвался? — с недоумением произнесла Полина, которая стояла в обнимку со Славиком.
— Да, поясни, — потребовал я.
— Шутка это была! С чего ему сорваться? — криво усмехнулся Гена, когда понял, что никто, кроме него, не смеётся.
— Гена, извинись, — потребовала Светка.
— Да не нужны мне его извинения, путь валит домой, пока я ему не врезал, — возмущаюсь я мягкости наказания.
— Ой, ну извини! Смешно же.
Генка так ничего и не понял. Я сажусь за стол, понимая, что надо накатить. Эх, не хотел же пить сегодня! Котёнок, быстро отошедший от пережитого ужаса, запрыгнул на стол и, мурлыча, потёрся о мою руку. Понимает, кто его спас.
— Толь, всё хорошо же! — попыталась успокоить меня Света. — Правильно! Выпейте мировую.
— Да я с ним в голодный год за мешок картошки на одном гектаре срать не сяду, — сообщил я, накатив грамм сто пятьдесят сразу. — И вообще, пора мне.
— Толь! Ты чего? Рано же тебе, — возмутилась Света.
— Свет, ты понимаешь, что я мог покалечиться или убиться? А ты говоришь «мировую»!
Я наливаю себе ещё. Закусить бы чем. О, огурчики солёные самое-то, и сало.
— Толя, я на твоей стороне, но Генка — дурак, это все знают! Ты смотри, ему стыдно, — Света указала на довольного Генку, который в данный момент с аппетитом уплетал остатки салата.
— Ладно, всем пока! — злой я встаю и иду в коридор.
— Толя, стой, — бежит за мной Светка.
— Отцепись от меня. И не звони, и не ищи больше никогда. Не хочу с дурой общаться, — в запале бросаю я.
Схватив свои вещи, накинув куртку, даже не застёгиваясь, резко выхожу в коридор, заметив, как налились слезами глаза бывшей подруги. Долбанутой на всю голову, как я выяснил.
— Простите, вы котёнка не видели? — остановил меня женский голос на лестнице.
Лифт я ждать не захотел.
Навстречу мне с третьего этажа поднималась молодая заплаканная блондинка.
