выглядел до отвращения унылым. Пол его покрывала солома, в которой копошились собаки. Собаки вот к Михе отнеслись с не меньшим подозрением, нежели хозяйка дома. Рычали, скалились, но стоило задержаться взгляду, как поджимали хвосты и убирались.
В принципе, Миху устраивало.
— Думаю, еще час-другой и все здесь соберутся.
— Зачем?
— Барон обязан заявить о себе.
— А, тогда да, — Миха важно кивнул.
— Имеются некие артефакты, — усмехнулся маг. — Которые способны подтвердить легитимность власти сего благородного юноши. Или не подтвердить. Тут уж как повезет. Хотя надеюсь, что повезет.
— Почему?
— Почему повезет или почему надеюсь?
Миха поскреб кулак.
— На самом деле хотелось бы уже обрести место, которое сполна можно назвать домом.
— А там что не так было?
— В городе? — маг довольно бодро поднимался по лестнице. Он не останавливался и не оборачивался, словно не сомневаясь, что Миха последует за ним.
А он и следовал.
— Там все иначе. И в принципе… я, скажем так, лишний в своей семье. Это создает определенного рода сложности. Надоело ждать, когда убьют.
— Ты маг.
— Поверь, от этого не легче.
— Почему?
— Как тебе объяснить, — Ульграх замолчал и отступил. — Вид отсюда открывается роскошнейший…
И вправду.
Они оказались на стене. Миха едва сдержался, чтобы не попятится. Казавшаяся снизу довольно широкой, здесь, наверху, та сужалась и так, что двоим было сложно разойтись.
К тому же горы.
Ветер.
Пропасть под ногами. И ощущение, что сердце ухает куда-то вниз.
— У меня есть брат. Два брата. Законнорожденных.
— А ты ублюдок?
— Вроде того, — маг или не обиделся, или виду не подал. Он встал, заложив руки за спину, и вперился взглядом в бездну. Мать его за ногу! Нельзя же вот так людей пугать.
Дикарь высоты не любил.
Не боялся, нет. Скорее уж это была опасливая нелюбовь существа, которому прежде не случалось бывать на замковых стенах. И ныне оно чувствовало, сколь ненадежна эта стена. А земля далеко.
Глубоко.
— Старший вот-вот встанет во главе рода. Если уже не встал. Со средним они договорятся, я думаю. А вот я лишний.
— Как воевать за них… ты ведь за них впрягся тогда?
— За семью, — не стал отрицать маг. — Впрочем, не скажу, что у меня был выбор. То есть был, или делать, что говорят да с радостью, или однажды очнуться где-нибудь в жертвенном круге.
— А вы и жертвы приносите?
— Не без того. Но не богам, как эти дикари. Боги, если и существуют, то им давно нет дела ни до этого мира, ни до людей, его населяющих. Да и жертва скорее является источником силы, энергии.
— Ну да, это меняет дело.
— Пожалуй, что не особо, — маг криво усмехнулся. — Главное, я получил свой шанс. Мы вырвались из города. И сперва думали остаться у мешеков, но там тоже ненадежно. В любой момент можно оказаться на вершине жертвенной пирамиды. А мое сердце и мне лишним не будет.
Он оперся на зубец стены. И Миха осторожно, бочком, подобрался к краю. Вытянул шею.
— Здесь же неплохо. Баронесса — очень разумная женщина. Миара нашла с ней общий язык. Мальчик этот тоже выглядит вполне вменяемым. Им нужна будет помощь. Нам — дом.
— Чудесно, — проворчал Миха. — Как все удивительно совпало.
Осталось понять, где его место во всей этой идиллии.
— Я не хочу воевать, — маг повернулся к нему. — Устал. Воевать устал. Предавать устал. Ждать предательства. Я просто хочу жить. Вот так. Спокойно. В этом гребаном забытом всеми богами замке. Есть, спать и гадить, как обычный человек. День за днем. Год за годом.
— Я не против, — Миха пожал плечами. — Неплохой план. Сам не отказался бы.
— И отлично.
Маг вновь повернулся спиной.
Доверяет?
Нет, не тот он человек, чтобы взять и на фоне минуты лирической слабости доверием проникнуться. Скорее уж маг. И если Миха ударит, найдет чем удар встретить.
Пускай.
— Ты силен. И ловок. Ты живуч. Везуч, раз уж мы стоим и беседуем. Барон тебе доверяет, что хорошо. И тот старик, которому я пришелся не по нраву, тоже тебе доверяет. В некоторой степени.
— И?
— Предлагаю союз.
— Снова?
— Я тебя не обманул.
— Что там вообще случилось? Из-за чего все?
Маг потер шею. И показалось, что не ответит. Но нет. Вздохнул. И сказал:
— Из-за камней. Ты слышал что-либо о «Слезах неба»?
Миха покачал головой.
— Нет.
— Не удивительно. Когда-то давно мир пал в огненную бездну, а небо обрушила свой гнев на землю. Об этом-то ты слышал?
Миха задумался.
Дикарь же заворчал. Он помнил истории старого шамана, седого и беззубого, которому женщины приносили шкуры и свое молоко, а мальчишки пережевывали мясо, чтобы шаман мог его есть. Так вот, он рассказывал страшные сказки о том, как однажды излился огненный дождь. И как горели пески. И как гибло все живое. И племя погибло бы, если бы не небесные духи, что спустились, дабы укрыть своих потомков.
Или как-то вот так.
В голове мелькали образы, складываясь в очень и очень нехорошую картинку.
— Слышал, выходит. Сказания сохранились почти у всех. Даже дикари вроде тебя помнят о тех временах. И мы не исключение. Так вот, когда пламя улеглось, а оставшиеся в живых люди покинули укрытия, они стали находить особые камни, прозрачные, как слеза. Сперва никто не понимал, что это за камни и что с ними делать. Потом обнаружилось, что в каждом таком камне скрывается сила. Огромная сила.
В общем, дальше можно не объяснять.
Огромная сила — это аккурат то, чего многим для счастья не хватает.
— Конечно, обнаружилось это далеко не сразу. К этому времени большая часть камней стала частью окрестного мира, — маг провел рукой над пропастью. — Но чем дальше, тем
