Во, точно! Джо Кровавое Яйцо! И в этом мы обогнали Содружество с его Красным черепом. Века, эдак, на три с гаком… Это какой пиратище был, что до сих пор про него подростки на расстроенных в хлам гитарах в подъездах матерно-романтические баллады поют. И я, довольный как слон, во весь голос проорал до конца всю песню. Причем на русском языке. Ошеломленные добровольцы, выкатив на меня глаза по семь копеек и открыв рот, безмолвствовали.
— Это военный марш с вашей Родины? Боевая песня? — громко сглотнув, наконец-то прорезался мичман Жиро.
— В общем-то, да… — скромно ответствовал я. — Про древнего пиратского капитана, который бороздил теплые моря моего мира три с лишним века тому назад на парусном бриге… Или на корвете, каком… Его, кстати, звали Джо Кровавое Яйцо. Это примерный перевод. Похоже на Красный череп, не так ли?
— Да уж… Просто мороз по коже от этих воплей и тяжелого ритма… — пробормотал всегда тихий и неприметный главстаршина Фламен. — Коридор разгона чист, капитан. Можно прыгать.
И мы разогнались и прыгнули. В полном подавленном молчании… Лишь я удовлетворенно улыбался. Правильно ведь сказано — в каждой шутке должна быть доля шутки!
* * *
— Ваши бумаги, пожалуйста… Так… сдан на базу 7-го флота трофейный фрегат, корешок премии за пиратский экипаж… Перечень трофейного имущества и оборудования… Отметка Базы о приёме на хранение и реализацию… Все верно, поздравляю вас с победой, так сказать. И с новым трофеем. Мы уже получили указание из Имперской канцелярии о передаче вам фрегата «Пила», д'Эльта. Будете смотреть? Ну, пошли.
Да, на это надо смотреть! Это надо видеть. Фрегат был на площадке базы ВКФ Империи. На территории столичного Арсенала. Больше всего корабль был похож на семидесятиметровый, с зауженной и слегка загнутой вниз передней частью черный пульт от телевизора. Причем по цвету и фактуре его поверхность больше всего смахивала на крашеный «черным металликом» капот бандитского «Мерседеса». Или губернаторского. Как вам больше нравится. Эдакая «Ночь с изморозью». Высотой он был метров до восемнадцати к корме, и шириной на десяток метров больше. Там же. Какие-то шишки, как кнопки пульта, пятнали его спину. Впереди, как окошко для IR-датчика пульта, виднелся черный бронепласт рубки. Впрочем, было видно, что при необходимости остекление рубки полностью закрывалось бронестворкой.
— Это чёрное угрёбище и есть фрегат девятого поколения «Пила»? Вы ничего не напутали?
— А вы что, д'Эльта? Ожидали здесь увидеть «улей» матки Архов размером с малую планету? «Пила» это, «Пила»… Проверять будете? Я вызвал пилота.
Я взглянул на своего лейтенанта Озири. Он, молча улыбаясь, на секунду прикрыл глаза.
— Конечно, будем. И пострелять бы нам. Говорят, на фрегате какая-то уникальная пушка.
— Да уж, уникальная… — сумрачно усмехнулся подошедший арсенальский пилот. — Картечница чёртова. Три техника одну эту дуру стокилограммовую сорок минут чистят и полчаса заряжают, а все для того, чтобы она в доли секунды свой контейнер на девятьсот бронебойных болванок выплюнула… А на корабле три таких пушки.
— Один у пушки всего контейнер-то? — недоверчиво спросил я.
— Да нет. Шесть их, с разными видами боеприпасов. Это мы на тестах отстреляли всего лишь один. И то техники с дерьмом нас чуть не съели. Ну, полезайте, что ли…
Не знаю почему, но люк аппарели был ближе к корме, в выемке подбрюшья машины. Наверное, такое расположение было увязано с горловинами топливных танков, входом в трюм или в шлюз, и рассчитано на использование как в космосе, так и на земле. Не знаю, не спец. Но нам пришлось здорово пригнуться.
— Загрузились? Прошу в рубку.
Два пилота, не обращая на меня особого внимания, увлеченно топали впереди и о чем-то активно переговаривались. Я неторопливо шел сзади и с интересом осматривался. Повсюду царила армейская простота, лаконичность и скромность. Особенно это бросилось в глаза при виде покрашенного шаровой краской люка с надписью: «Не влезай, убьет»! С тоской вспомнив землю, я грустно вздохнул. Наконец мы дошли до рубки. Три ложемента стояли латинской «V», повернутой по ходу фрегата на сто восемьдесят градусов. Мне указали на задний левый, велели пристегнуться и ничего не трогать. Потом пилоты долго щелкали какими-то тумблерами и на два голоса куковали с диспетчером. Мне стало скучно, но неожиданно что-то загудело, на меня навалилась жуткая тяжесть, и картинка в бронестекле рубки решительно изменилась. Лейтенант Озири что-то одобрительно проворчал. Через несколько минут таких мучений, мы оказались в космосе. Я это сразу заметил по легкости в членах и поплывшему куда-то планшету пилота. Впрочем, он его тут же поймал. Час, наверное, мы спокойно висели в космосе. Или мчались куда-то. Это было не понять. Наверное, мчались все же. Звезды в бронестекле немного поменяли свою позицию. Потом пилот с базы повернулся ко мне.
— Будете стрелять, д'Эльта? Мы на флотском полигоне.
Я, как китайский болванчик, закивал головой.
— Возьмите вон ту штуковину с тубусом и двумя ручками, притяните к себе и посмотрите в тубус. Там вы увидите прицельную сетку и мишени. На правой рукоятке кнопка «Огонь». Не увлекайтесь! Помните, что у вас в руках «Пила».
Я возбужденно засопел, подвел тугую штангу пульта управления огнем к себе и ввинтился лицом в голенище тубуса прицела. Мужику только дай пострелять! А больше ему и ничего не надо. Кроме глаженой рубашки, тарелки борща с чесночными профитролями, рюмки очищенной под холодец с хреном и хреном по деревне… Я хотел сказать — и дружбы между мальчиками и девочками, вот!
На расстоянии… а хрен его знает, на каком расстоянии — сетку прицела-то я не изучал! В общем, на каком-то расстоянии от меня на фоне черного бархата космоса, хорошо освещенные солнцем, плыли, медленно вращаясь, металлические обломки космического корабля.
— Ну, видишь цель? — нетерпеливо спросил пилот. — Огонь!
* * *
Всю дорогу до избушки советника я лишь мягко улыбался и довольно щурился. Меня грели счастливые воспоминания.
— Огонь!
Ласково и нежно нажимаю кнопку огня. Пару секунд слышится повышающийся в громкости свист раскручиваемых боевых блоков пушек. Потом короткая тряска корпуса, вой и грохот скользящих по направляющим транспортных лент подачи боеприпасов, и откуда-то сверху в поле прицела на долю секунды мелькнула и тут же исчезла светлая трасса. Как на мгновенье включенный в ночи луч мощного фонаря. А спокойно летевшие до этого здоровенные куски металла мишени вдруг резко закрутились, пошли вверх и вниз по дуге, а вокруг них появились блестки мелких обломков, металлического мусора и ошмётков. Класс!
— Цель поражена! Если бы это был, к примеру, вражеский эсминец, то вам, д'Эльта, уже нужно было бы лезть в скафандр и озаботиться сбором хабара с трупов. Еще хотите? Ну, давайте, голубь мира вы наш…
После посадки на базе я, глуповато улыбаясь, сказал: «Хочу-хочу-хочу! Беру! Заверните»! А недовольным моим молодецким размахом технарям я выписал такую премию, что наземные трутни весенними мухами полетели обслуживать и перезаряжать пушки. А вы говорите! К каждому нужен свой подход.
Так, о чём это я? Ах, да! Советник…
Первым делом он, конечно, спросил, как это мне удалось так удачно перекрасить «Божью коровку» под самый жестокий пиратский корабль на Фронтире? Об этом сплетничает весь Галанет. Я ответил, что художника всякий жлоб готов пнуть, нет бы помочь материально. Посмеялись.
Потом лорд согнал улыбку и продолжил.
— Кстати, помочь материально… Деньги из Казначейства поступили вам на счёт, д'Эльта? Еще на Маттерне… Хорошо. Сумма вас устраивает? Более чем… Замечательно. Что? И фрегат? Ну вот, а вы сомневались. Еще вина?
Мы с удовольствием поговорили еще. Я был в восторге от своего приобретения, а лорд Дешако от своего. Видимо, коробочки лотоса пришлись к месту.
— Чудесное вино, лорд Дешако! А можно ли его мне прикупить в дорогу?
Как? Обещанное вино еще не пришло ко мне? А-а, наверное, посылка опоздала и прибыла на базу 7-го флота уже после нашего отбытия. Ничего страшного, догонит меня здесь. Между прочим, это вино с собственных виноградников лорда. Я получу его столько, сколько мне надо.
А вот интересно, лорд, что пользуется спросом в Центральных мирах? Я с удовольствием купил бы партию вашего вина и продал бы его у аграфов. Советник на минуту ушел в себя. Потом его глаза прояснились и блеснули задором. Есть вино! И хорошего урожая, с эксклюзивного участка виноградников, особо удачного по солнцу и теплу года. Не стыдно взять и в Центральные миры. А аграфам и вправду не мешало бы предложить немного деликатесов, например — местного мёда и чищеных орешков. Возьмете? Да с удовольствием! Пустой же трюм, возьму, сколько влезет. И деньги, потраченные на меня Империей, частично в неё же и вернутся. Не так ли? А за свою прибыль я не боюсь! Вино, мёд и орехи! Да я их и сам выпью и съем с удовольствием.
