я проспал или там уехал куда по делам?
— Ну а это уже никого не е… не волнует, да. Это отсеет часть очереди остальные лишь рады. А за машиной стоять надо несколько лет и то есть смысл если деньги есть. А знаешь сколько стоит машина?
— Ну да, семь с чем-то вроде наша.
— Угу, по магазинному ценнику так и есть. На деле часто в два, а тои в три раза больше. Понимаешь почему?
— Конечно.
— Серьезно? Понимаешь?
— Ну да, есть спрос есть предложение, все просто.
— А подробнее?
Пришлось побеседовать на тему двойной экономики страны советов. Для отца конечно единственным откровением было то что его сын оказывается неплохо понимает, как устроена жизнь.
— Что ж, я рад что ты понимаешь в какой стране живешь. Значит и понимаешь, как и почему мы живем красиво, а не как все?
— Конечно без подробностей, но догадываюсь.
— Так какого же ляда, ты приятеля в дом пустил? Мы же договаривались согласовывать можно такого приятеля или нет пускать?
— Прости пап, больше не повторится.
— Ладно, проехали. Значит мы договорились, я договариваюсь на счет мотоцикла, ты насчет переезда с сестрой.
— Чего?! — опешил я от неожиданно всплывших пунктов в договоре.
— А что? Мотоцикл с коляской, это не мопед, за него мало просто согласится, за него придется оказать содействие.
— Блин.
— Вот тебе и блин, давай подумай, как сестру уговорить. Отрабатывай свой будущий подарок.
— А что в коробках то было, пап? — спросил я, когда мы уже подходили к квартире.
— Как же так?! За что?! Вы же мне всю жизнь сломали! Ненавижу вас! Всех вас ненавижу! И тебя! Предатель! — стукнула она меня и бабахнула дверью в комнату, так что штукатурка посыпалась.
— Не смей так стучать дверью! Ты хоть рубль заработала чтобы так мебель и двери портить?! — мгновенно взорвался отец.
— Тише! Ты что! Какая мебель Аркаша? Девочке и так тяжело. — влезла успокаивать отца мать.
— Тяжело ей, — сдувался отец. — А мне что легко что ли? Что, за мода истерить и дверями хлопать? Знаешь сколько двери эти стоили?
— Все-все пойдем на кухню, чаю попьем.
— Тут чай не поможет.
— Хорошо, там еще Арарат у нас оставался, не тащить же его с собой. Кстати, как мы все вещи туда повезем? А машина?
— Р-р… — зарычал отец, но пошел на кухню.
Это называется сообщили Светильнику что мы едем в Тму… то есть в Лисецк. Действительно кстати посмотрел был такой город в средние века и даже частью Киевской Руси был недолго. Тмутаракань я имею в виду. А Лисецк дальше. Лисецк это просто Писецк как далеко.
Светильник тем временем вылетела из комнаты и рванула прочь из дома. Надеюсь это не побег в полном смысле этого слова. Поскольку папаша закусил удила, и уже билеты всем взял. А перед этим погнал мать в школу забирать наши документы чтобы перевестись и справки чтобы скидку на билеты получить. Нет чтобы съездить на разведку. Нет! Прям надо срочно-быстро и немедленно. Действительно столько вопросов разве можно было брать билеты прямо на завтра. Ладно хоть на вечер, завтрашний билеты, а не на утро.
— Куда она убежала?
— Да к подружке своей поди плакать пошла.
— А ты чего стоишь? Ты обещал помогать. — напомнил отец.
— Хорошо, — подумав и я решил свалить из квартиры на время, пока меня еще и виноватым не сделали.
Сейчас начнут добивать Арарат что б через всю страну не тащить, а трезвый пьяному не товарищ сами понимаете. Мне все равно не нальют, так что взял гитару и валить. Зачем гитару? Так, а чего делать то мне? Вот песенку про Беллу повторим и про коньяк. Хотя пригодится ли теперь, пеня о Белле? Уселся на лавке и давай значит повторять.
— Да что ж ты орешь как кот мартовский! — открылось окно на первом этаже.
— Э?
— А ну иди отседова чертов влюбленный! — в оконном проеме появилась типичная советская бабка. — Пел бы хоть что хорошее, а то тренькает глупость какую несусветную!
— Точно! Ни слов нормальных сочинить не может ни мелодии! — внезапно открылось окно и на втором этаже только наискосок и в разговор встряла еще одна бабуська.
Непризнанный гений и уличный поэт, с горящими ушами сохраняя достоинство, распрямил спину и расправил плечи, решив не обращать внимание. Ну то есть я.
— Эх! Бабуськи что б вы понимали! — внезапно из подъезда вывалился какой-то несуразно одетый товарищ с аккордеоном и вдарил пару проходов изобразив при этом присядку. — Молодежь хочет песни!
— От разбудили чудовище! — бабуська с первого этажа приветствовала вероятно знакомого ей соседа.
— Молодежь? Какая к черту молодежь? Ты что ли молодежь?! — вторила ей бабка со второго.
— А что, я разве не молодежь? — возразил похмельный товарищ. — Это вы старые перечницы, все песок из вас сыплется не улыбнетесь не посмеетесь, все бы бурчать.
— Вот ведь ирода разбудили теперь не заткнуть.
— Точно еще и гармонь свою вытащил.
— Не гармонь то бабка! Аккордеон! — плюхнулся на лавку мужик и уже у меня спросил — Слышь паря, выпить чего есть?
— Не-е — помотал я головой — Я вообще не пью.
— Жаль, а может есть чего?
— Чего?!
— Ну рубль там или копеек «писят»?
— Не-а.
— Баб Тонь!
— Не дам! — заявила бабка с первого этажа.
— Вот это видал! — мгновенно со второго этажа показали фигу.
— О! Зиня! — внезапно окликнули меня и отвлекли от забавной сценки.
— А? — обернулся я разглядывая аж целую толпу незнакомых мальчишек и девчонок.
— Здорова! Слушай мы слышали ты уезжаешь? — заголосила толпа и пошла ручкаться.
— Как же так серьезно? А чего не сказал ничего?
— Эм… Да сам в шоке, только узнал. — ошалело вертел я головой пытаясь опознать кого-нибудь со школьной фотографии что видал в альбоме. А вон и Сеструха, в обнимку с какой-то красоткой, а не та ли это Белка? Если да, то может ну нафиг этот мотоцикл? Эх, сколько народа, и я якобы всех знаю! Вот это я попал, расколют же!
— Слушай так ведь не дело, надо бы хоть отъезд отметить.
— Угу.
— Точно, если уж уезжаете то… — начали требовать отвальную ребята.
— Ну, у меня дома есть рублей десять. — обреченно признал я.
Деньги действительно были в ящике моего стола, так что вероятно они мои теперь. Похоже придется проставиться за отъезд. Вокруг творился шум да гам, я улизнул под предлогом за деньгами. Сгонял до дома сообщив родителям, обсуждавшим на кухне детали переброски вещей в Лисецк, что с сестрой все нормально обнимается с подружками мол
