довольно высокомерный человек, — с добрым утром, — но даже у меня тогда подкосились ноги. Я думал: всё, конец. Дальше оно пойдёт по наклонной. Пора вписывать новый жанр в мою жизнь — чёрную трагикомедию. Грядет фарс, от слова фарш.
А потом случилось всё, что случилось с Мирай. Я её спас — как самый настоящий герой из палаты мер и весов… Приятно, что в кой-то веки всё прошло насколько банально образцово.
Жаль, этого было мало…
Ладно, не время думать об этом на сонную голову. Я бы сразу вздремнул, да было ещё одно небольшое дельце…
Я вышел в коридор и постучался в комнату Мураками.
— Войдите!
Вхожу…
Девушка сидела на футоне и бинтовала руки.
— Привет, что…
— Я тебя люблю, — сказал я и тут же захлопнул дверь и вернулся к себя.
Вот.
Теперь точно всё.
Пора бы и вздремнуть по-настоящему…
…Думал я, но мне снова приснилось видении: в этот раз это был образ Мураками. Девушка сидела на том же месте и была красная, как помидор.
2.
Был уже вечер, когда я проснулся после моей немного затянувшейся сиесты. Жёлтый вечер, жёлтое солнце в небесах. Я посмотрел в окно, после чего повернулся в сторону дверцы. Из коридора доносился приятный аромат пряного риса.
Навевает воспоминания.
Вернулась Аои.
Я тряхнул головой, пролистал журнал и проверил свой счёт.
40+25+30=95Б
95/500
Баланс в свою очередь: 76Б
…Ужас. И всё из-за Реткона. Читатели и вправду такое не любят. И теперь мне, герою, ой как придётся горбатиться, чтобы всё поправить.
С хоррором тоже нужно было что-то делать. Я кое-как насобирал на него по сусекам, пока спал, и даже выполнил одну арку в нашем сновидении, но этого было мало. А времени у меня оставалось всего лишь до конца месяца… Двадцать шесть дней судя по календарику… Похоже мне придётся снова воспользоваться журнальной картой — не люблю я этого делать. Никогда не знаешь, что именно журнал тебе подкинет. Предпочитаю более контролируемые арки.
Ну ладно. Это всё потом.
По крайне мере на сегодня я заслужил себе отдых.
Пойти что ли перекусить?
Рис пахнет приятно…
Я бы даже сказал, что у меня заурчал желудок, когда я услышал этот аромат, но… Признаюсь, со мной никогда такого не было, чтобы живот мой прямо урчал, когда я проголодаюсь. Что-то мне даже подсказывало, что само это выражение — очередной штамп, не имеющий ничего общего с реальностью.
А мне реальность в последнее время нравится в противовес выдумкам, поэтому скажу другой, более точной хотя и тоже заезженной фразой: у меня пошли слюни.
Разумеется, я ничего сегодня не ел.
Я уже приподнялся, собираясь на выход, как вдруг в мою комнату постучали:
— Аои-тян приготовила ужин! — крикнула через дверь Мураками. — Будешь?
— В-в смысле он будет!? Я не предлагала. То есть… Если он хочет… Но не надо за меня решать!
Смотрю она в своём репертуаре.
Что ж, пусть — старое доброе русло, как говорится.
— Иду, — сказал я и вышел в коридор. Мураками сразу же отпрянула, а затем стремительно повернулась и прошлась в зал.
Что это с ней?..
Странно.
Аои сидела за столиком. Перед ней вихрились из белых тарелочек струйки ароматного пара. Сразу повеяло каким-то уютом. Мураками сидела по правую руку от Лю. Я присел напротив, и мы приступили к одной из самых неловких трапез в моей жизни.
Всё из-за Мураками. Как-там говорится? Не ценишь, пока не потеряешь? Девушка всегда была душой компании во время ужина, а теперь она только и делала, что смотрела в свою тарелку в полной тишине. Даже Аои, которая, казалось бы, должна была обрадоваться такому повороту событий, догадалась, что здесь было что-то не так. Она косилась то на меня, то на Мураками, и хмурила свои толстые брови на белом личике.
Явно ей было интересно, что же такое между нами происходит, но спросить она не решалась. Неловко потому что. Да и грубо…
Что же касается меня… Да я и сам ничего не понимал. Что случилось с Мураками? Я поглядывал на девушку, и Аои тоже поглядывала на неё, и сама Мураками тоже то и дело бросала на меня быстрые взгляды. В какой-то момент стало совсем уже неловко, и вот…
— Кстати! — Мураками вдруг вскинула голову. Аои ударилась коленками о стол от неожиданности. Дрожь. Моя тарелка чуть не перевернулась.
— А… У нас скоро экзамены, помните! Кто как готовится? Аои-тян, у тебя отличные отметки, так ведь? Поможешь нам?
— Я… Я на втором году обучения, я не могу, — проговорила сразу побледневшая Лю.
— Ах, да. Совсем забыла, ха-ха… — Мураками почесала щёчку.
Лицо Аои опустилось. Немудрено. Киёко же говорила, что девушка на самом деле списывает. Отличный материал для сюжета, кстати говоря. Выправить её самооценку или что-нибудь в этом духе. Жаль только в ФБС я его никак не пристрою, а ромком у меня и так после всего что случилось Мирай в нашем с ней сновидении отработан по полной. Да, эту заготовку я оставлю на следующий месяц…
— Ну, тогда мы как-нибудь сами, — сказала Мураками.
Как-нибудь сами, да…
Вскоре ужин закончился. И последовал самый обыкновенный вечер. Я немного почитал, немного попялился в телевизор. Даже вышел на прогулку, испивши крепкого зелёного чая с мятой, чтобы разгулять в себе сон. Вот почему нельзя нарушать график и спать днём. Потом ночью ни в одном глазу — валяешься, мучаешься, ненавижу, когда это происходит.
Ночь в лесу была светлая, звёздная и приятная. Я бродил под сенью высоких деревьев, пока не заныли ноги. Затем я наконец вернулся в общежитие. Я уже готовился ко сну в своей комнате, когда в дверь неожиданно постучали и вошли. Это была Мураками, немного неловкая, с нежным румянцем на белых щёчках.
Девушка зашла, крикнула:
— Я тоже! — и сразу вышла и хлопнула дверью: бах!
