ж, это было ожидаемо, — вздохнул князь Амурский.
— Константин Евгеньевич, вы еще можете улететь, — произнес сотрудник посольства, глядя на своего нового начальника. — Иньлин еще не перекрыл воздушное пространство.
Князь Ефремов жестко усмехнулся.
— Разве государь объявлял эвакуацию посольства? — спросил он.
— Н-нет, — с сомнением в голосе ответил подчиненный.
— Вот что я тебе скажу, Макар Филиппович, — заговорил Константин Евгеньевич, сложив руки на столешнице. — Вы здесь, вдали от родной русской земли, расслабились все.
Подчиненный напрягся, манеру нового начальника начинать издалека, плавно переходя к моральной порке, он уже усвоил. Как, впрочем, и другие сотрудники, часть из которых оказалась уволена за несоответствие в первый же день прибытия Константина Евгеньевича.
— Вас сюда поставили, чтобы вы доносили волю государя Русского царства до его императорского величества, — продолжил князь Ефремов. — Вы должны были олицетворять в Поднебесной империи стойкость и смелость русских людей, наш несгибаемый дух русского человека. Вы должны были воплощать в себе идеалы нашей благословенной страны. И вместо того, чтобы надеяться, что я отдам приказ в срочном порядке бросить посольство, находящееся в собственности Русского царства, оставить без поддержки подданных нашей страны, которые прямо сейчас находятся на территории Китая, и, поджав хвост, сбежать отсюда под защиту границы, вы должны сейчас готовиться грудью встать на пути любой угрозы нашей стране.
Макар Филиппович сглотнул. Любому, кто его бы сейчас увидел, стало бы очевидно — последнее, что собирался делать чиновник посольства Русского царства в Пекине, это вооружаться и защищать подданных родной страны. Думал сотрудник в первую очередь о том, как бы самому выжить.
— Более того, проявив трусость, — продолжая тяжело ронять слова, проговорил князь Ефремов, — вы даже не подозреваете, как это будет воспринято императором. Русские, заключившие с Поднебесной империей союзный договор, в панике бегут. Опасаются восстания, не доверяют действующей власти и самому монарху. Ты, Макар Филиппович, такого итога хочешь для нашей посольской миссии? Рассорить Русское царство и Поднебесную империю?
Константин Евгеньевич поднялся из-за стола, и его подчиненный поспешил подскочить на ноги. А князь Ефремов прошел к окну и, заложив руки за спину, выглянул на улицу.
Пекин жил своей жизнью. Столица империи не волновалась из-за набора войск в северной провинции. Работали лавки, мчались по дорожному полотну многочисленные автомобили. В углу напротив русского посольства с передвижной тележки торговали разливным супом с креветками.
— Простите, Константин Евгеньевич, — пробормотал Макар Филиппович, — но вы — единственный одаренный в посольстве. Мы простые царские люди, у нас нет магии, чтобы сеять смерть. Да даже из автоматов стрелять у нас только охранники умеют. Наш долг — служить Русскому царству не оружием.
Князь обернулся к своему подчиненному и усмехнулся.
— Чтобы защищать своих людей, никакой дар не нужен, — произнес Константин Евгеньевич. — Нужно мужество. И если потребуется, мы докажем, что оно у нас есть.
* * *
Казань, резиденция княжеской семьи.
Алексей Александрович смотрел, как Ирина Руслановна отдает распоряжения прислуге. Инструктировать женщин, которые присматривали за новорожденным княжичем Казанским, стало своего рода традицией у княгини Казанской.
Глава рода наблюдал за этим не без удовольствия, ему нравилось видеть супругу уверенной и сильной. За прошедшие годы совместной жизни Алексей Александрович уже привык к ощущению, что его супруга так никогда и не избавится от характерных черт рода Демидовых.
Воспитанная в духе традиций Уральского княжества, Ирина Руслановна всегда знала, к кому и как следует обращаться, чтобы поручение было выполнено, как требовалось. И хотя спуску прислуге княгиня Казанская не давала, но оставалась справедливой к людям, отзывчивой к их нуждам.
Неудивительно, что у такой женщины выросли сыновья под стать. Себя Алексей Александрович не обманывал — его заслуга, конечно, имелась в том, какими стали Сергей и Дмитрий Алексеевичи, но она не так велика, как у Ирины Руслановны. И глава рода Романовых был уверен — Иван станет таким же достойным человеком, как и его старшие братья.
— Все на свете нужно контролировать, — отпустив прислугу с княжичем, дремавшим в люльке, Ирина Руслановна подошла к супругу и села к нему на колени.
Князь с княгиней остались наедине, так что Ирина Руслановна могла себе позволить немного нежности. Тем более что супруг был совсем не против такого проявления чувств. Поцеловав женщину в губы, Алексей Александрович обнял ее за талию.
— За это я тебя и выбрал, — заявил глава рода Романовых. — Ты — идеальная женщина, и все вокруг тебя становится таким же идеальным.
Ирина Руслановна улыбнулась в ответ на комплимент и, откинув рукой волосы, положила голову на плечо супругу.
— У нас получились замечательные дети, — продолжил Алексей Александрович. — Вот увидишь, Иваном будем гордиться так же, как и Сергеем с Дмитрием. А все благодаря тебе, моя ненаглядная.
— Так уж и ненаглядная? — усмехнулась княгиня Казанская. — Ты мне льстишь, князь. Я уже четверых детей родила, уже давно не та юная, прекрасная девочка, которую ты когда-то околдовал своими сладкими речами и жадными ручонками.
— Ты всегда будешь самой лучшей на свете, — ответил глава рода Романовых, целуя супругу в губы. — А пока что давай ложиться спать. Завтра меня вызывает государь, будем заседать в тайном совете.
Княгиня Романова тут же напряглась, оставаясь в руках своего супруга.
— Что-то случилось?
— Вот это и будем решать, — со вздохом произнес Алексей Александрович. — В Поднебесной неспокойно, а у царя пока что нет всей полноты информации. Так что будем вырабатывать стратегию на крайний случай. Ты же знаешь, ничего нельзя оставить без контроля.
Ирина Руслановна кивнула.
— Надеюсь, наши мальчики в этом замешаны не будут, — вздохнула княгиня Романова. — Ты уж там постарайся убедить молодого государя, что Романовы готовы поддержать его материально, но самим головы совать в очередное пекло нашему роду не нужно.
Алексей Александрович усмехнулся.
— Ну, положим, государя Русского царства мы совместными усилиями и уговорим, — сказал он, глядя в глаза своей супруги. — Но я сомневаюсь, что даже если собрать лучших ораторов мира, у нас получится отговорить от участия Дмитрия Алексеевича.
— Он уже в Китае?! — настороженно спросила княгиня Казанская.
Глава рода Романовых улыбнулся.
— Пока нет, но войска свои в Пермское княжество уже прислал, — ответил Алексей Александрович. — А ты сама знаешь, наш сын ничего не бросает на половине пути. И всегда доводит дело до конца.
Княгиня печально вздохнула, опуская плечи.
— Ох уж это демидовское влияние, — прошептала она. — Я сообщу отцу. И не спорь, Леша, — прижав палец к губам супруга, потребовала Ирина Руслановна. — Если мой сын окажется в Поднебесной, я сделаю все, чтобы он там был не один. И если для этого мне придется поднять весь Уральский хребет, я так и поступлю.
