подтвердил в присутствии двух авторитетов.
Если же он сейчас откажется, то нужно будет найти свидетелей, которые подтвердят, что он соврал. Я, например. Он же говорил мне об этом. Конечно, по большому счёту, это всё чепуха и из-за этого похищать Айгюль совершенно нелепо. Но совсем не факт, что он её отдаст и что ничего с ней не сотворил. Он ведь может ещё чего-нибудь потребовать.
Ферик, разумеется, тоже все эти расклады понимает и не желает отвечать на вопрос.
— У тебя с головой плохо? — спрашивает он. — Ты ради вот этого её схватил?
— Схватил, — усмехается Лимончик. — Не хватал я.
— Где она есть тогда?
— Скажу, — лыбится тот. — Но сначала ты скажи.
— Ладно, — сдаётся Ферик. — Да, это я их убрал. Причины у меня железные.
— Какие?
— На сходе объясню. Сейчас смысла не вижу.
— Понятно. Все слышали? Ферик Ферганский признал, что грабанул и завалил Зуру Белого, а потом и Пермяка, и что у него, якобы были на это причины.
Лимончик довольно посмеивается.
— Я сказал, что завалил, — злится Ферик. — Про грабанул ничего не говорил. Гонишь, Назар. Подстава это. Где Айгюль?
— Ну что, — глумливо спрашивает своих авторитетных товарищей Лимончик. — Сказать ему или не говорить. Всё равно же узнает.
Ферик делает глубокий вдох и выдох и на удивление спокойно заявляет:
— А ты, походу, не человек слова, да? Ну что, значит будем решать по-другому.
— Ладно-ладно, скажу, а то вдруг ты всех нас пострелять решишь, а? С тебя станется. Крикни там Шилю. Он у двери ждёт.
Я открываю дверь и действительно вижу там кента. Здоровый, несуразный коротко подстриженный детина с золотым зубом. Он заходит.
— Давай, — кивает Назар. — Рассказывай, где ты племянницу Ферика видел?
— В аэропорту.
— Чего? — восклицает Ферик. — В каком аэропорту.
— Во Внуково. Я провожал там кента одного в Сочи и Айгюль увидел. Я говорю о, ты откуда и куда? А она отвечает, типа в Сочи.
— Ты откуда её знаешь? — прищуривается Ферик.
— Так по Ташкенту. Я же мотаюсь туда-сюда, вожу там кое-что.
— Какой Сочи! Ты чё несёшь!
— Она с Джемом была с Бакинцем. Он меня не знает, а я его узнал. Ну ладно, говорит, я полетела. Всё. Больше ничего и не сказала. Да и некогда было, они опаздывали уже.
— Это когда было?
— Так вот последний рейс вечерний.
— Не верю. Подстава, Назар.
Тот смеётся.
— Ну а ты, жених, — кивает он мне, — обломался? Невеста ту-ту, с нормальным кентом улетела, да? Ну ничего, у тебя же ещё одна есть. Так что не расстраивайся.
На Ферика смотреть страшно, весь чёрный, смерть ходячая, косы только не достаёт.
— Сука, — хрипит он и тянется к карману. — Сука, Назар…
В этот момент заглядывает один из его амбалов.
— Фархад Шарафович, — шепчет он. — Фархад Шарафович, вас к телефону.
— Смотрите, — качает головой Лимончик, — какой деловой. У него даже телефон в машине, а где племянница не знает.
— Это Айгюль, — шепчет амбал.
Ферик поворачивается и молча выходит.
— Ну что, Бро, — прищуривается Назар. — Не забыл, что я тебе говорил давеча? Сам видишь, за мной правда. Так что ты подумай хорошенько. А то как бы и самому не пропасть.
— Вот же дрянь! — приговаривает Ферик, стоя у машины. — Вот дрянь!
— Не расстраивайтесь, — говорю я. — Главное, с Айгюль всё в порядке. Поверьте, это самое важное.
— Сука! — хрипит он, разговаривая сам с собой. — Сука Лимончик. Ну, ничего, я тебе устрою. Ты у меня умоешься слезами кровавыми! А ты… ты… в аул, чтоб сидела безвылазно. Замуж тебя выдам за первого встречного! Сиди, рожай! Чтоб духу твоего не было здесь!
В этот момент подъезжает такси и из него выходит Цвет.
— Ну что у вас тут? — спрашивает он, но Ферик не отвечает, садится в машину и со всей дури хлопает дверкой.
— Поимели нас маленько, вот что у нас тут, — качаю я головой. — Ладно поехали по номерам. Ты-то как? Не переломало тебя?
— Повезло, что впереди сидел, — отвечает он. — Тачка прямо в заднюю дверь долбанула. Пацана одного в больницу повезли. Чё-то сломали ему.
Повезло так повезло.
Мы возвращаемся в гостиницу. Наташка не спит, ждёт.
— Ты небыстро, — качает она головой. — Опять вон ночь уже. Давай спать скорее.
— Ага, — соглашаюсь я и начинаю раздеваться.
— У тебя всё нормально?
— Да. Айгуль пропала. Ферик думал, что её похитили.
— Как похитили? — удивляется Наташка.
— Ну, обычно. Не знаешь, как? Украли и держат в темнице. Плохо обращаются и требуют выкупа, например.
— Кто похитил?
— Да никто. В Сочи она улетела со старым дружком своим.
— А подруга в госпитале?
— Я думаю она ненадолго улетела, завтра вернётся. Или послезавтра.
Когда я стаскиваю брюки, звонит телефон. Кончится это когда-нибудь или нет?
— Алло…
— Егор, извини, что поздно. Это Толик.
— Да узнал я тебя, Толик. Только давай мы завтра поговорим, а?
— Слушай, я здесь, рядом с гостиницей. Мне с тобой сейчас поговорить надо.
— Точно не завтра? — с надеждой уточняю я.
— Несколько минут, Егор. Я могу подняться к тебе. Или ты спустись. Важное дело у меня…
Важное дело. Важное. Самое странное, мне даже нисколько неинтересно, что это за важное дело. У меня, вообще-то, все дела важные, как ни удивительно. Мне бы для разнообразия о космосе подумать, об искусственном интеллекте, что ли, а то постоянно решаю вопросы жизни и смерти. И ничего больше.
— Я сейчас, Наташ. Толик что-то мне сказать желает. Очень важное и не терпящее отлагательства.
Наташка вздыхает. Вот так быть женой декабриста. Несладко, да? Да, сам знаю, но что делать. Нам бы в коечку, нам бы сладенького, а тут реки-то совсем, блин, не молочные текут в кисельных берегах. Кровь с молоком. Но это ничего, всё поменяется. Со временем. Наверное…
Я звоню в номер к пацанам и приглашаю на вахту Семёна. Мы поднимаемся наверх, в казино. Анатоль уже здесь.
— Здравствуй, Толик, — жму я его руку. — Ну как ты? Живой? Сыграть не хочешь? Как твой фарт?
— Хочу, — улыбается он, — да только, похоже, сейчас не самый удачный момент в жизни. В плане везения.
— Ну что же, ты мудр не по годам, — усмехаюсь я. — Ну, так что там у тебя? Было что-нибудь интересное?
— Ох, — качает он головой. — Ты многое пропустил.
— Ага, — усмехаюсь я. — У меня и своих приключений достаточно было. А ты что, всё это время в ментовке просидел?
— А ты откуда знаешь?
— Знаю, но не всё, — отвечаю я. — Так что рассказывай. Кого там у тебя укокошили?
Он берётся за голову руками.
— Представляешь, человека убили! У меня дома! Родители, наверное, в полном ужасе…
— Мама твоя, если это она была, вполне спокойной мне показалась, когда я звонил. Зачем ты такую толпу домой к себе потащил? Вот что я не пойму.
— Да я и не собирался, — качает он головой. — Думал, тебя, Еву, дядьку этого ещё, ну и… музыка, выпивка, интимная обстановка.
Бармен приносит кофе.
— Не собирался, но притащил? Что уж удивляться, что секс обломился?
— Ты прям, как западник говоришь. Сеск… Хм… Понимаешь, Галина Брежнева, — понижает он голос, — захотела присоединиться. Не к… сексу, а к вечеринке. Я просто сдуру сказал, что еду с друзьями к себе, и она прилепилась насмерть. Мы с вами и точка. А за ней ещё куча народу потянулась.
— А ты, значит, хотел Еву в койку затащить? Она же иностранка, на неё знаешь, сколько глаз смотрит, причём неотрывно.
— Да почему сразу в койку?
— Ладно, рассказывай, кого там грохнули у тебя?
— Слушай, — качает он головой. — Это вообще детектив. Короче, мужичонка вообще спокойный сидел в уголочке, почти ничего не говорил, улыбался всё время. А потом мы все вырубились и оп-па… он с ножом в животе. Всё в крови, а в милиции говорят, что, это опасный рецидивист, грабитель и убийца. Родители в ужасе, пороть будут сегодня, тем более, что объяснить я ничего не могу. Хорошо хоть ничего вроде не украли.
Блин… Грабитель и убийца туда явно неслучайно попал, а по наводке. Или по заказу. Но это естественно не тот кент, что на квартирнике подрезал лилию.
— Кто ещё был? — спрашиваю я.
— Да, ёлки… Даже не знаю. Какие-то неизвестные личности. Мутные, по большей части.
— Ну, подумай, никто не запомнился? Неважно по какой причине…
— Ну да, был там один интеллигент, учёный какой-то. Он всё вокруг Галины крутился. Всё ей обещал что-то.
— Что именно?
— Не знаю, — пожимает плечами Анатоль. — Говорил, чтобы она не волновалась, он всё сделает. Такую фигню какую-то. Я думаю, он просто набрался.
— А у тебя откуда алкашки столько дома?
— Алкашки? — хмурится он,
