– Однажды лес меня за своего принял. Это было красиво, офигеть как! Вокруг всех живых букашек и деревьев увидел их оболочку. Она переливалась всеми цветами, и я как в натуре полетел – такая легкость во всем теле! Потом это прошло, но я действительно стал быстрее и выносливее, особенно когда в лесу помедитирую. Мастера иногда побеждать получалось…
Верес с сожалением вздохнул:
– Он уже планы на меня строил, а нам пришлось уехать. В Закутке ушу нет, пришлось на карате идти.
Парень замолчал. Он ждал моей реакции на сказанное и не решался сказать еще что-то важное.
– Смелее, Саша. Вижу, что это не все.
Он кивнул и с облегчением продолжил:
– Я ауры, это те оболочки так называются, в момент опасности вижу. У вас тогда она была очень яркой, почти слепила. Никогда такой не видел. Собственно, это основное, почему я вас разыскал… не разыскал, это не сложно было, а подошел. Теперь все. И конечно, приемы у вас необычные, и скорость. Но главное – аура. Вы – такой же, как я, – закончил он утвердительно.
– Спасибо, что не убил, – сорвалось с языка. На самом деле я думал о другом.
– Да испугался я! – с отчаянием возопил Верес.
– Не кричи, и так люди обращают на нас внимание, – сказал я задумчиво. – Понял я. Помолчи, дай подумать.
Как я раньше не догадался! В Эгноре леса – естественные аккумуляторы силы Жизни, иначе – маны, преобразованной для использования стихией Жизни. Оказывается, они не просто форматируют сырую ману, то есть общую, если можно так сказать – естественную, но и сами ее вырабатывают. Впрочем, как и все остальные живые существа, только лес – это огромная фабрика. Нет, целый комбинат! Мне надо просто зайти в ближайший и потянуть ману. Синя (моя стихия Жизни) проснется и остальных разбудит. Надо в лес, срочно! Стоп. Маги могут делиться Силой, а рядом со мной… человек с запасом маны Жизни в ауре, и он ничего о ней не знает, а значит, не может ею управлять, в том числе и удержать не сможет. Ну-ка…
Было немного стыдно, но, в конце концов, не жизненные силы забираю! Да это и невозможно без искреннего согласия донора или без ритуала жертвоприношения, и там она с силой смерти смешивается, и душа может отдать часть праны…
«Стоять!!! О чем я думаю?!» Я мысленно вздрогнул. Вроде обычные рассуждения, но… я не знал этого раньше!
Побледнел, покрылся холодным потом, во рту пересохло.
– Что с вами?! – воскликнул Верес.
Я успокаивающе поднял руку. Сердце потихоньку переставало ломиться наружу, кровь возвращалась на периферию.
Стоило подумать о воровстве силы – иначе не назовешь, как мысли скатились к жертвоприношению. Наследие Вартараара, больше неоткуда взяться этим знаниям. Сволочь он. Отомстил так отомстил. Слава богу, желания резать не возникло. Господи, помилуй! Поневоле взмолишься. Что-то я религиозный сегодня, пора завязывать. Все, воровство отменяется, иду в лес. Больше никаких таких мыслей!
– Смотри-ка, вечереет. Семь вечера. Расходиться пора, Саша.
– Ну… да. А-а… когда мы встретимся?
– Созвонимся, – я покачал телефоном, окончательно успокоившись, – делай дозвон.
– Вы мое имя в правах подсмотрели, когда деньги забирали? – поинтересовался Верес, не отрываясь от набора номера.
– Ты поразительно догадлив, друг мой. Надеюсь, без претензий? Это не грабеж, это честно заработанные трофеи.
– Что вы, какой базар; что я, не понимаю?.. Вы были в своем праве.
– Вот и славно. Расходимся. Не следи за мной больше, хорошо? – одновременно подписал вызов: «Саша».
– Заметано! Я позвоню.
– Звони, когда найдешь место для занятий. Я, сам понимаешь, не местный. Время любое. Разумеется, не ночь. До пятницы я совершенно свободен. Да, меня Егором зовут.
– Найду обязательно! До свидания. – Он смотрел в телефон, но даже в профиль я заметил его глаза, сверкнувшие радостью.
– А отчество? – спросил, забив имя.
– Ронович.
– Как? – недоуменно переспросил Верес.
Я не стал повторять. Мы разошлись.
Как бы сильно ни тянуло в лес, с бульвара я заскочил в магазин за продуктами и дома приготовил наконец нормальный ужин: свиные отбивные по-грундски, фирменное блюдо Агнара. Некоторых специй не было, но я их с успехом заменил местными магазинными. На гарнир, не заморачиваясь, отварил спагетти. Посыпал тертым сыром – смак! На соус прекрасно подошел кетчуп. Завтра Зину порадую, много наготовил. На закате отправился в лес.
Недолго думая выбрал ближайший к Зининому дому сосновый бор, буквально в десяти минутах ходьбы. Высокие ровные деревья стояли просторно, почти без подлеска. Землю сплошным ковром застилал брусничник на мягком мху, изобилующий красными и недозрелыми белобокими ягодами. Словно жемчуг рассыпали: где густо, где пусто. Масса тропинок, несколько свежих костровищ на удобных полянках со сваленными, отполированными частым сидением стволами деревьев. Пустые бутылки, консервные банки, бумажки, пакеты и другой мусор бросались в глаза как нечто чужеродное, мерзкое. Мертвые пятна, убитые части живого организма. Лесу было больно. Он страдал и обижался, я чувствовал. Аура в таких местах бурлила недовольством, была насыщена злым непониманием: «Вы что творите, люди?! За что?!» – я буквально слышал его возмущение.
С трудом разыскал место со спокойно-доброжелательным настроем и слился с тайгой. Она приняла меня сразу. Я стоял с закрытыми глазами, запрокинув голову и расставив руки, словно пытаясь объять необъятное. Слился с каждой травинкой, с каждым, прости господи, клещиком и блохой на мышке. Я стал всем. Ману не надо было тянуть насильно, она сама полилась в меня… жиденьким ручейком. Ожидал цунами, вспомнив ауру эгнорского леса, ан нет, извините, – это Земля.
На фоне отголосков недавнего заката почти стемнело. На западе загорелась первая звездочка – надменная красавица Венера. Ночь расправляла холодные крылья…
Полного наполнения ауры пришлось ждать около двух часов. Все это время я стоял неподвижно, ничуть не страдая. Только внимательно следил за чужими аурами. Никого в бору, в популярном для пикников месте, не было.
Потом спокойно зашел в астрал. И окунулся в умиротворение, сравнимое с приятной сытостью. «Девочки» перестали казаться вялыми и бесформенными, будто действительно спящими, причем усыпленными насильно, каким-то мощным наркозом, а превратились в слабое подобие медленных вихрей, вернее, слабо крутящихся столбов.
«Эх! Надо было изначально в астрал зайти и смотреть, как стихии меняются!» – подосадовал я, испытывая чувство неудовлетворенного научного любопытства, и направил поток маны Жизни в Синю. Она практически мгновенно приобрела женскую фигуру.
«Привет, Егорчик; мы на Земле?» – поздоровалась и спросила запросто, будто не было расставания, будто не скучала. Вот так: ни долгого просыпания, ни недоумения. Стихия – не настоящая женщина, о чем я часто забываю.
Я был несколько обескуражен этой сдержанностью, граничащей с холодностью. У самого-то душа трепетала от счастья.
«Как ты узнала?» – спросил, скрывая огорчение.
«Что я, родной астрал не узнаю, по-твоему? И где он сейчас расположился, не пойму? Да не переживай ты так! Считай, что я просто стерва. Скучала я по тебе».
«Ох, Синя, все время принимаю вас за реальных женщин! Ладно, забыли… – Мое лицо помимо воли растянулось в улыбке. Если, конечно, представить, что мой образ в астрале соответствует моему телу в материальном мире. – Тяни ману из леса, заряжайся; он, оказывается, вырабатывает немного».
«Ты мне прямо Америку открыл, а то я не знала! Тяну».
Как я соскучился по Лизе! Все мои «девочки» ее копируют. Не знаю, осознанно или нет, и это не важно. Нестерпимо захотелось рвануть к ней прямо сейчас.
Мои отражения стихий (при инициации к стихиям в личном астральном пространстве возникают особые образования, называемые отражением) в Энгоре приобрели форму девушек, которые постепенно стали вбирать в себя характер наиболее близкой мне особи женского пола, Лизы, причем каждая из стихий акцентировала черты, отличные от других товарок. Каждая стала отдельной личностью со своими особенностями. Синя ударяла по язвительности.
Управилась она быстро, минут за десять. Завертелась, как угорелая, но, несмотря на это, сказала с зевотой:
«Фу-х, наелась. Теперь бы поспать». И как только ей удавалось зевать при отсутствии рта?
«Буди остальных», – ответил я, усмехаясь.
«Да пожалуйста!» Типа одолжение делает.
Можно подумать, они хоть раз мне в чем-нибудь отказали… Интересно, а в принципе – могут? Наверное, нет. Они – это я. Точнее, мои желания. Надеюсь, только явные, без скрытых. А то мало ли что я повытеснял в подсознание? Может, такого в глубине души желаю, что мама не горюй! Воплотится – рад не будешь. А с учетом магической силы… лучше не представлять, не думать, а забыть напрочь, окончательно и бесповоротно!
