Следующий день, Ораниенбаумский плацдарм.
Вчера, после того, как мы соединились с войсками оборонявшими Ораниенбаумский плацдарм, я приказал нашим бойцам отдыхать, вернее приказал генерал Севастьянов, он ни сколько не комплексовал, что выполнял мои распоряжения. Пока их товарищи воевали, повара сварили вкуснейший обед, на продуктах я не экономил, тем более, что мы захватили несколько немецких складов с продовольствием. Зная, как сейчас обстоит дело в Ленинграде с продуктами, я не надеялся на хорошее снабжение, даже с учётом того, что по пробитому нами коридору в осаждённый город двинулся плотный поток машин с продовольствием. За остаток вечера бойцы смогли отдохнуть и выспаться, так как отбой скомандовали в 8 часов вечера. Утром, после плотного завтрака, так как неизвестно, когда удастся пообедать, наша армия принялась за расширения пробитого к Ораниенбаума коридора. С одной стороны нормальных укреплений у немцев тут не было, раньше были не нужны, а за эту ночь построить просто не успели, а с другой стороны значительно расширилась длина атаки. Если раньше все наши силы были сконцентрированы максимум на фронте длиной в три километра, то теперь пришлось растянуть их на полтора десятка километров, так что общая мощь несколько снизилась. Кроме наших бойцов, в операции участвовали ещё выделенные Ленинградским фронтом две стрелковые дивизии, и один полк из Ораниенбаума, они правда двигались вторым эшелоном, проводя окончательную зачистку местности и отлавливая небольшие группы немцев, которые отбились от своих основных сил и по разным причинам не успели вовремя удрать. Из-за больших потерь в артиллерии, оказать сильное сопротивление нашим танкам и бронетранспортёрам немцы не смогли, хотя всё же умудрялись их подбивать. Общий победный настрой бойцов позволял им уверено идти вперёд, и от шапкозакидательства тут не было и следа. То, что немцы противник сильный и серьёзный все уже давно знали, но собственный боевой опыт, а также успехи в наступлении делали своё дело. Бойцы уверено теснили противника, при этом не подставляясь под ответные выстрелы. Наличие большого количества снайперов в дивизиях позволяло быстро и эффективно уничтожать немецких пулемётчиков, которые могли не только сдержать наше наступление, но и нанести нам большие потери. К вечеру мы смогли оттеснить немцев ещё почти на десяток километров, чего в принцип для нормального снабжения Ораниенбаума было достаточно. Вечером, когда мы достигли намеченного рубежа, наши части стали отходить к Ораниенбауму, а их место заняли две стрелковые дивизии Ленинградского фронта, которые к нам прикрепили. Весь день они шли во втором эшелоне, почти не вступая в бои с противником, если только не давили редкие небольшие группы отставших немцев и теперь они должны были занять временную оборону. Большое наличие техники позволило нам быстро вывести наши войска, так что ночевали мы уже в городе, хотя нормальных мест там практически не было, но благо, что уже считай настало лето, так что ночи стали тёплыми. Утром снова в бой и теперь приходилось опять проламывать немецкие укрепления, но самоходки под прикрытием КВ быстро их все подавили, и около полудня, преодолев немецкую линию обороны, мы двинулись вперёд. Оголив остальные участки фронта, Хозин выделил нам четыре пехотных дивизии, которые двигаясь за нами, занимали оборону по краям пробиваемого нами коридора. За день мы прошли с боями почти двадцать километров, танки стальным тараном сносили с нашего пути все немецкие части, и тут главное было не допустить, что бы немцы смогли фланговыми ударами перерезать пробитый нами коридор. С собой у нас был неприкосновенный запас на одну полную заправку всей техники и один боекомплект к ней, это как раз на случай, если противнику всё же удастся перерезать коридор. А так снабжение шло бесперебойно, правда приходилось делать приличный крюк для этого, но транспорта хватало. У немцев кстати тоже начались проблемы со снабжением, не желая терять трофеи, мои разведчики с диверсантами сосредоточились не на уничтожении немецких складов, а на прерывании снабжения. Они уничтожали многочисленные мосты и делали на дорогах засеки, что бы затруднить немцам продвижение, ещё одним способом был выстрел зажигательным патроном в бензобак переднего грузовика. Всё это сорвало немцам поставки топлива и боеприпасов в войска. На второй день нашего наступления продвинулись чуть меньше, примерно на полтора десятка километров, при этом несколько раз приходилось возвращать пару манёвренных групп из Т-34 и трофейных бронетранспортёров для ликвидации немецких попыток перерезать пробитый коридор. На третий день нашего наступления, после того, как немцы стянули к нам все свои силы, в наступление перешли силы Волховского фронта, в частности вторая ударная армия генерала Власова, который из-за моего вмешательства избежал пленения. За это время она тоже отдохнула, зализала раны, пополнилась и теперь двинулась вперёд. Немцы быстро сообразили, что им корячится котёл, пускай не такой большой, но вполне реальный, в котором они могли потерять все свои передовые части, которые осаждали Ленинград. Фон Кюхлер, когда увидел, чем может закончится наше наступление, хотел немедленно отвести свои войска, пока это ещё можно было сделать без особых проблем, но обожаемый фюрер, когда узнал об этом, устроил фон Кюхлеру истерику по телефону и в итоге в ультимативной форме запретил ему отводить свои войска от Петербурга. Когда через пару дней увидев критическое состояние на фронте он разрешил это, то было уже поздно. За неделю мы с двух сторон прошли чуть больше сотни километров и встретились в Сиверском, тем самым отрезав шесть немецких дивизий.
Теперь оставалось только их додавить, непрекращающиеся попытки немцев прорвать кольцо заставили меня половину своих сил выделить в манёвренные группы, которые, как пожарные команды ликвидировали немецкие попытки разорвать кольцо окружения. Честно говоря наших сил едва хватало на удержание позиций, и если на Южном направлении ьойцы Ленинградского и Волховского фронта всё глубже вгрызались в землю, строя оборону, то вот на Северном направлении мы давили изо всех сил, стараясь максимально расширить пробитый коридор. Если раньше в этой операции я старался не дробить свои силы, то теперь создав группы из танков и бронетранспортёров с пехотой, послал их кошмарить немцев. Их задачей было нанесение внезапных ударов по немецким войскам и оставшимся базам снабжения, сея панику у противника. Не заботясь о своих флангах и тыле, они в принципе повторяли немецкую тактику прошлого года, когда немцы точно также действовали в наших тылах. Прихватив с собой достаточно топлива и боеприпасов они могли несколько дней действовать полностью автономно, а учитывая достаточно небольшие расстояния, в случае проблем могли достаточно легко пробиться к своим практически на любом участке фронта. Немцы продержались еще чуть больше двух недель, и то под конец нам приходилось в основном вылавливать их оголодавшие группы, за это время на внешней стороне кольца наши войска выстроили крепкую оборону, в этом им сильно помогли Ленинградцы. Жданов оперативно организовал несколько строительных батальонов из жителей города и они вместе с нашими бойцами выстроили две линии полноценных полевых укреплений, которые укрепили неподвижными огневыми точками из трофейных немецких танков, которые подбили, но не уничтожили. В основном это были пулемётные огневые точки, так как снарядов к их орудиям было мало. Эти танки вкапывали в землю, предварительно слив с них всё топливо и масло, это что бы они не загорелись, а кроме того их башни усилили броневыми плитами, также усилив и крышу, тем самым сделав их более защищёнными. Такие огневые точки неплохо могли противостоять полевой артиллерии и миномётам противника. После того, как линия обороны была построена, Ленинградцы вернулись в родной город, а наши бойцы отошли, заняв в отстроенных укреплениях оборону. Эти укрепления строились в паре километров от передовой, так что далеко отходить не пришлось, но итак теперь фронт пролегал почти в полусотне километров от города, так что ни о каких артиллерийских обстрелах теперь не могло идти и речи. Ленинградцы вздохнули свободней, наладилось снабжение города и хотя разумеется ни разносолов, ни изобилия не настало, всё же голодно было во всей стране, но теперь точно смерть от голода жителям Ленинграда не грозила, а кроме того прекратились и постоянные артиллерийские обстрелы города, которые так досаждали жителям. Кроме продовольствия, боеприпасов и топлива, в Ленинград стали поступать и другие ресурсы для многочисленных предприятий города, всё же Ленинград имел очень развитую промышленность и не все его предприятия были эвакуированы до начала блокады. Сейчас все эти многочисленные промышленные мощности снова включились в дело и начали выпускать большое количество вооружения и других необходимых стране и фронту товаров. А я не только выполнил, но и значительно перевыполнил поставленные перед мной задачи, и ни сколько не удивился приказу ставки вернуться к месту базирования в Москве, причём всей нашей 5-ой ударной армии. Судя по этому признаку, нас скорее всего не будут расформировывать, а скорее всего пополнив людьми и техникой снова бросят в бой и чует моё сердце, бросят нас под Харьков, где как раз началась знаменитая Харьковская операция, закончившаяся полным нашим разгромом и драпом до Волги, а в итоге Сталинградской битвой.
