будет смерть к ней милостива, появилась ученица, я знаю! А вот ты не в курсе, что вчера эту девочку привели сюда, и как результат — двадцать два трупа в камере и ещё три охранника на посту.
Пацюк резко замолчал, набирая воздуха в грудь и ожидая реакции подчинённых.
Пан Острожиц нервно потеребил усы, а вот младший дознаватель никак не хотел войти в суть и сидел полностью расслабившись, закинув ногу на ногу.
— Слушай, Всевидящий жнец, — съязвил он, — ну, и в чём проблемы? Мы обещали тела бальзамировщику — так они есть. Нужны живые люди — отправь жандармов в город, пусть наловят первых встречных. Какая нам разница чем откупаться...
— Ты не понимаешь, младший! Если хоть кто-то из хозяев узнает, что мы держали в клетке ученицу самой..., — он показал пальцем вверх и так выразительно посмотрел в потолок, словно оттуда за ним наблюдала сама владычица тьмы, — нас всех ждёт такая смерть, что лучше пойти и самим удавиться.
— Меня смущает, почему в этот раз бальзамировщик решил прибыть так рано? — подал голос Острожиц. — Для них это не свойственно.
— Сдал кто-то! — однозначно какая-то крыса из жандармов донесла, — гневно добавил младший дознаватель.
— Ну, крыса не крыса, а всех причастных я уже отправил на отлов населения. Как только они вернутся — ты, — корявый палец Пацюка ткнулся в живот импозантного мужчины с усиками, — возьмёшь девчонку и вместе с этими неудачниками отправишься в район мёртвых! Избавься от неё!
— Но как же? А что если её будут искать?
— Будут! Конечно будут, тупая твоя башка! — вспылил карлик.
— Скажи мне где лучше спрятать мокрые камни? Да на морском дне! Это же последнему чхалу* понятно!
Острожиц опять нервно погладил усы. Он отлично понимал, что лично он мало чем рискует, всё же он только исполнял приказ, да ещё и вылечил девушку, потратив все силы, но идти против мерзкого карлика ему тоже не хотелось.
— Госпоже Септиене не составит труда разговорить даже труп двухнедельной давности. Может быть стоит просто вернуть девушку ей с принесёнными извинениями? — забросил он последний камень, надеясь на понимание того существа, что смотрело на него горящими от ярости глазами.
— Засунь себе эти извинения знаешь куда? Иди лучше проверь как девчонка. С утра она в себя так и не пришла.
После того, как за спиной местного мага закрылась дверь, Пацюк выждал некую паузу, и только после этого уставился немигающим взглядом в мутные глаза младшего дознавателя.
— Брат, я надеюсь ты понимаешь в какую глубокую зелёную дыру мы с тобой попали? Эти люди... Им нельзя доверять. Возьми проверенных гхыров** и проследи за магом. Как только он выполнит свою работу — всех в расход. Только так мы сможем скрыть смерть девчонки от хозяйки. Иначе завтрашний рассвет для нас уже не наступит.
— Брат, а ты не боишься, что излишний фон смерти наоборот привлечёт их внимание?
— Ничуть! Хозяевам давно наплевать на людей. Они только корм, только инструмент для них. Одним десятком больше, одним меньше — им будет всё равно. В крайнем случае мы всегда можем это списать на культистов. Побегаем пару дней, создадим видимость расследования, а потом всё заглохнет и все обо всём забудут.
Зина Зябликова
Пробуждение моё было необычным. Сначала мне снилось, что я плыву по розовому морю, качаясь на волнах, а рядом со мной плавают розовые единорожики. Такие забавные, что я подплыла к одному из них, уцепилась за рог и стала гладить длинную белую шерсть. Единорожек почему-то не оценил мою нежность и завопил грубым мужским голосом.
И вот тут, я проснулась.
Первое, что бросилось в глаза, когда я их открыла — это было возмущённое, красное от гнева, лицо господина Острожица. Его усы топорщились вверх, а он, ухватив мою руку, всеми силами пытался оторвать её от своих штанов.
В ту самую минуту, пришло осознание всей нелепости ситуации: «Я, довольно миловидная молодая девушка, лежу обнажённая на столе, перед мужчиной, в то время как он, орёт от боли, гнева и возмущения».
А ещё через несколько секунд, в комнате стало не продохнуть от вломившейся в неё стражи.
И вот тут, закричала уже я. Причём кричала я так, что от моего крика в коридор вынесло не только стражу, но и самого мага, больно наподдав ему дверью напоследок, для ускорения.
И только найдя небрежно брошенную на стоящий рядом со столом стул, одежду, и одевшись, я наконец выдохнула.
Зеркала здесь не было и посмотреть, как я выгляжу со стороны, не представлялось возможным. Всё что смогла — это провести руками по волосам, проверив — не торчат ли они в разные стороны. В остальном, моё тело было, как ни странно, свежим и чистым.
Исподнего мне не дали, так что пришлось довольствоваться лишь длинным сарафаном, коротенькой рубашкой, да старыми поношенными перчатками, достающими до самых локтей.
Наличие последнего аксессуара мне показалось странным, но я всё же натянула перчатки, в расчёте, что это какая-то дань здешней моде.
— Госпожа, можно войти? — раздалось из-за
