но мне не очень понравился. Мне бы что побольше и повместительней. У когга есть одно важное преимущество — он хороший ходок как в море, так и по рекам. Осадка у него не большая, так что может ходить даже по не большим рекам. Но мне это зачем? В реки, в чужие реки, я не суюсь. Меня, кстати, новгородцы приглашали в следующем году в Холмогоры, а этот город как раз на реке и стоит, на Северной Двине, и совсем не далеко от того селения, где мы торговали, но я отказался. Не доверяю я чужим рекам. Зайти туда просто, выбраться сложно. Если река широкая, как наш Рейн, то ещё ничего, а если узкая и простреливается из луков с обоих берегов, то там нам делать нечего. Преимущество в пушках и мушкетах по любому у нас, но и от стрел можем потерять много людей. А новгородцам я пока ещё не доверяю. Вот через несколько лет, когда они как следует подсядут на наши товары, тогда им уже можно будет доверять. Да и то не полностью. Ну, полностью и собственной жене доверять нельзя.
Навестил португальца. Посмотрел на скелет корабля. Да, молодец португалец, серьёзно подошёл к делу — и стапель поставил и накрыл его крышей. Теперь ни дождь, ни снег строителям не помешают. Правда, сам португалец при виде меня немного заменжевался. Оказывается он решил без согласования со мной немного изменить проект корабля. Решил немного увеличить размеры корабля, длина привезённого киля это позволяла, и воткнуть небольшую бизань-мачту. На фоке и гроте будут прямые паруса, а на бизани косые. Очень удобно для маневрирования. Это я и сам понимаю. Но стоимость строительства, естественно, возросла. Из-за этого он и переживал. Мало ли я взбрыкну. Успокоил его. Посоветовал на стоимость особого внимания не обращать. Нет, наглеть не надо, но если что-то необходимо для улучшения качества как строительства, так и самого корабля, то деньги тратить можно и сверх сметы. Я корабль для себя строю, а не на продажу. Единственное условие — сроки. Корабль должен быть готов к весне следующего года. Хоть сутками пусть вкалывают. Обещал — сделай! Естественно, он меня заверил, что не подведёт и корабль будет готов вовремя. Ну-ну. Ох уж эти южане! Ещё бы сказал: мамой клянусь. Но, в принципе, увиденным остался доволен. Скелет корабля был готов. Как я и просил, шпангоуты были укреплены и устанавливались намного чаще, чем сейчас привыкли их ставить. Также укреплены стрингеры и бимсы. У меня ведь артиллерия, а она крепости деревянного корабля не способствует. Как ещё мои нефы не развалились. Держатся ещё. Наверное потому, что стреляем мы не так часто. Нормального боя, когда непрерывно палят с обоих бортов, мои корабли точно бы не пережили. Всё-таки прочность их рассчитывали без учёта отдачи после пушечных залпов. Да я и сейчас не знаю, как правильно эту прочность рассчитывать. Просто приказал корабельщику усилить все несущие конструкции корабля по максимуму. Да, вырастет вес и цена подрастёт, но и чёрт с ним, зато у меня будет крепкий и надёжный корабль.
Дожидаться отправления каравана на юг не стал. Что-то подсказать я им не могу. Я туда всего несколько раз ходил, а они в год по 2–3 раза туда бегают. Знают всё уже получше меня. Некоторые уже на испанском и арабском не плохо лопочут. Помахать им ладошкой с пристани? Оно им надо? Да и как-то я напрягаюсь, гляди на готовые к отплытию корабли. Вроде бы сам только домой вернулся, а какое-то щемление в груди чувствуется. Как бы чего в мою неуёмную голову не взбрело, а то ведь и с ними рвануть могу. Нет уж. Надо отсюда побыстрее убираться.
Забрал Ирму и отправился домой.
В замке всё как всегда. Все заняты делом или хотя бы делают вид, что очень заняты. Хотя нет, и в самом деле все при деле. Слуг в замке не так уж и много, а работы, из-за того, что у нас постоянно околачиваются посторонние, у них полно. Ну, это для меня они посторонние, а так они уже, вроде как, и свои. Ведь многие жёны офицеров даже ночуют у нас. Ну, да, если мужья находятся где-то далеко по службе, не сидеть же благородным дамам дома, в одиночестве. А здесь у них компания из таких же, как и они. Тем более, что им раньше частенько что-нибудь перепадало от щедрой души Ами. И перепадало очень не плохо — из той десятой части, что оставалось Ами из привезённого товара. Всё-таки Ами была из богатого баронского рода и к деньгам относилась с некоторым пренебрежением. С Эммой всё по другому. Она из бедной рыцарской семьи. А уж после того, как они остались с дедом одни, им приходилось считать каждую копейку, вернее, пфениг. Не то, чтобы она была скрягой, скорее просто бережливой. После того, как она проинспектировала все замковые кладовые на правах хозяйки замка, долго сидела и что-то записывала, подсчитывала, составляла какие-то сметы. Упорядочила выплаты оплаты слугам и охранникам, расход продуктов и вина. В общем, всё хозяйство замка взяла в свои нежные, но очень цепкие ручки. Настоящая немецкая фрау. Правда, я ей посоветовал особо не жадничать и иногда одаривать своих «подруг». Хотя бы к церковным праздникам. Всё-таки они жёны моих офицеров и относиться к нам должны как можно лояльней. Просто так положено, нельзя по другому. Так уж принято при дворах сеньоров. Мне это тоже не очень нравилось, но куда деваться? Хотя жалование у моих офицеров очень хорошее. Простой рыцарь со своей земли имеет дохода поменьше, чем мой лейтенант. Я уж не говорю о капитанах и полковниках. Но мои офицеры все из простонародья и баловать своих жён не привыкли. В черном теле, конечно, не держат, но и не позволяют особо многого. А женщинам всегда хочется чего-то такого-эдакого. Особенно в одежде и украшениях. Вот и приходится Эмме иногда открывать свои кладовые. Особняком тут стоит одна только Ирма. У неё свой фонд, пополняемый непосредственно Гюнтером. Он мне сначала пытался докладывать, что передал Ирме по её требованию, но я выслушивать всё это отказался. Если ей что-то надо, значит и в самом деле надо. Скромностью она, конечно, никогда не отличалась, но и меру знает, лишнего не возьмёт. Ну а Эльзу я сам снабжал. Очень уж мне нравилось делать ей подарки. Ей и дочке. Хотя и жалование у неё такое, что любой барон её доходу обзавидуется.
Дети ухожены и довольны. Эмма тоже. Особенно после того, как сутки из моей спальни не выходила. Соскучилась. Такое вытворяла, как будто насмотрелась немецкого порно — вообще никаких предубеждений. Да и после рождения ребенка у неё и кое-какие формы появились, а то слишком уж стройная была, как щепка. Так что и у меня иногда крышу сносило. За сутки загоняли себя так, что из спальни еле выползли. Но ночью, всего через несколько часов она опять пришла. Неугомонная. Но тут уж ей много не обломилось — в этот вечер устроили пир по случаю возвращения сеньора, то есть меня, из похода и я слегка поднабрался. Пить я не собирался, но на каждый тост приходилось выпить хоть по глотку, а тостов-то много — ни похода, ни учений, офицеров полная зала и каждый считает своим долгом что-то похвальное и благодарственное сказать. Ну как не уважить? А мне много надо что ли, с непривычки-то? Тем более пил португальское вино, что-то типа портвейна. Оно мне больше всего нравилось — сладкое и пряное. И довольно крепкое. Так что до спальни еле дошёл. Вернее, Эмма довела. Ну и тут же, так сказать, не отходя от кассы, потребовала исполнения супружеского долго. Ну, как потребовала? Раздела меня, сама разделась и забралась ко мне в постель. Слава богу, не осрамился. Хотя надолго меня и не хватило — вырубился.
Рано утром меня Элдрик на площадке как следует погонял, потом несколько ведер холодной, колодезной воды, и пришёл в себя. Даже без головной боли обошлось. Курт меня вечером в лагерь зазывал и я, вроде, обещал, но решил не ехать. Там, наверняка, меня дед поджидает, а размахивать сейчас тяжёлым металлическим дрыном никакого настроения. Да и не смогу, честно говоря. А выслушивать ехидные замечания от старых пердунов не хочется. Так что послал человека за Куртом. Я ему ещё и не рассказал толком о нашем походе. Так, в двух словах. А ему хочется подробностей. Особенно по военной части. Хотя тут мне и рассказать нечего — обошлись без боёв. На суше, во всяком случае. Да и в море всё обошлось легким испугом. Всего одна более-менее серьёзная стычка. Остальное вообще
