— Да вы не переживайте, мастер Сарт, — успокаивающе похлопал я по плечу каменщика. — Никто вас не торопит. Делайте хорошо, старайтесь.
— Да как же не торопит! — снова взвился Сарт. Судя по всему, характер у него был вредный. Просто при мне он пытался его держать при себе. Получалось у него плохо. Практики не хватало.
— Комиссары эти! Везде нос суют! В раствор суют! Состав спрашивают! А это секрет мастерства моего! Каждый камень обнюхивают!
«Комиссары» — заставили меня улыбнутся. Это отчасти мое нововведение. Парламент теперь назначал ответственных за выполнение своих указаний. Группа ответственных называлась «комиссия». А её члены, соответственно, «комиссары». Сарт закончил жаловаться. И, спохватившись, выпалил формулу вежливости о которой совсем забыл:
— Сеньор Магн Итвис!
Получилось, как будто он меня позвал. Неуклюж в словах, мастер Сарт. Это часто признак человека, умелого в своем деле. Я придержал начальника каменщиков, который решил на всякий случай поклониться. И постарался успокоить:
— Так это работа у них такая, нервы трепать. Им за это деньги платят. Держитесь вежливо и спокойно. Если что-то не так, спрос с них тоже будет. Но вы не переживайте, даже если что не так, я за вас заступлюсь перед серебряными. А если надо, то и золотым скажу, что вы человек хороший. Вам, мастер Сарт, главное перетерпеть, а потом вы в Караэне много чего строить будете. Есть у меня задумки.
— Это хорошо, работу я люблю, — оживился на последних словах Сарт. И добавил. — Сеньор Магн.
Еще и жадный. Надо будет комиссаром посоветовать получше за ним приглядывать. И про сына так и не упомянул.
— Если у вас вдруг, не приведи Великая Мать, что случится, — сказал я осторожно. — Помните, я лекарь.
И замолчал. Ну нельзя мне обещания давать направо и налево. Будет возможность, обязательно помогу. Пусть попросит сначала.
— Да ну что вы, спасибо! Ничего, все хорошо! Зачем же ради такого вас беспокоить! — закудахтал Сарт. И опять, с запозданием, добавил. — Сеньор Итвис! То есть, Магн! Простите ради Императора, сеньор Магн!
— Ну, не буду вас задерживать! — сказал я и слегка развернул Сарта в сторону. До Адель с её свитой оставалось метров двадцать. Не слушая бормотания Сарта сзади, я направился к своей невесте.
Дорогу мне заступил рыцарь в дорогих, но почти ничем, кроме белой эмали, не украшенных доспехах. Аккуратные, тщательно отполированные латы, с множеством отметин от повреждений. Сам рыцарь смахивал на подкаченного альберта Энштейна — седые и всклокоченные волосы, высокий лоб с гигантскими залысинами, бородка клинышком. И веселые, молодые глаза.
— Простите господин, но вы нарушаете уединение благородной дамы, — заявил мне этот тип в белом суровым голосом. Одновременно улыбаясь честными и молодыми глазами.
Фигасе уединение. Вас тут полтора десятка столпилось. Интересно, она в туалет когда ходит, рыцарей тоже с собой берет? Впрочем, присмотревшись внимательнее, я заподозрил в паре латников женщин. Суровые такие бабенки, с рожами кирпичом и шрамами.
— Сэр Белый, прошу вас. Разу уж мы оказались в одном месте, будет невежливо не поприветствовать друг друга, — подала голос Адель. Сегодня она говорила без задиристого высокомерия. Голос тот же, а интонации совсем другого человека. Включила женщину.
Сэр Белый посторонился. Площадка на верху стены была достаточно широкой, чтобы в ряд могло встать человека четыре, так что я свободно прошел мимо него. Подавив ухмылку, хотя меня так и подмывало спросить «А тебя на Саша зовут?». Эх, такие шутки пропадают.
Остальная свита Адель тоже предусмотрительно выстроилась вдоль зубцов стены. Я добрел до Адель, поцеловал ей руку, и отвесил традиционный караэнский комплимент:
— Вы словно воды фонтана, красивы и желанны, — судя по звякнувшим доспехам за спиной, двусмысленности в Королевстве понимали. Но не любили. Адель пристально посмотрела мне в глаза. Я знал, что Адель старше Магна на несколько лет, но это не было заметно. Она была красива. Гораздо красивее образа Гвены когда мы встретились с демоницей в первый раз. И, пожалуй, Адель не уступала красотой Эглантайн до её преображения. И, тем более, Эоле. Но её красота была другой. Не такие чувственные, резко очерченные и жесткие губы. Высокие скулы, упрямый нос, твердый, внимательный и спокойный взгляд бойца. Она была красива, но её красота была сильной и яркой. Не как нежный домашний цветок, а как упрямая роза, проросшая у дороги. Яркая и с огромными шипами.
— Стены Караэна самые длинные, из всех что я видела, — сказала Адель. И, не дожидаясь ответа пошла прочь. Мне пришлось её нагнать. Наши свиты смешались и тактично отстали метров на двадцать.
— Вы уже видели Великий Фонтан? — попытался поддержать я разговор. Она не ответила. Когда наше сопровождение оказалось достаточно далеко, она фыркнула и сказала недовольным тоном.
— Какой толк в красоте фонтанов, если на улице враги режут ваших крестьян? Ваши стены ужасно построены! Для начала, я требую чтобы вы больше никогда не говорили мне гнусных двусмысленностей!
Я несколько растерялся от такого напора. Какие крестьяне, тут у нас горожане, разница есть.
— Вы про мое приветствие? Но это просто принятая в Караэне вежливая форма. Тут любят свой Фонтан. Я и своей любимой тетушке так могу сказать при встрече… — попытался оправдаться я.
— Да мне плевать, что у вас тут принято! В следующий раз я… — она по прежнему говорила в сторону.
— Следующего раза может и не быть, — с некоторым облегчением перебил я её, пока она не успела наговорить гадостей. — Расторгнем помолвку. В конце концов, я даже не знаю с кем договаривался мой отец. А с его смертью обстоятельства изменились, так что…
— Вы хотите отказать мне? — Адель резко повернулась ко мне и с угрозой заглянула мне в лицо. — Хотите разорвать договор? Хотите поступить как трус и подлец?
— Мне показалось, что это скорее вы не в восторге. Не хочу вас неволить… — постарался я мягко согласиться.
— Разумеется я выйду за вас! Это даже не обсуждается! — отрезала Адель. И решительно отправилась дальше. — Но плевать на ваш дурацкий Фонтан. Такое же убожество, как и все остальное в вашем городе! Не важно, какая длина! Главное, это ширина!
— Я думал в Королевстве не любят двусмысленностей, — не удержался я подколки. Нет, ну а чего она мой Караэн хает.
Она недоуменно глянула на меня. Но уже через секунду по её скулам разлился легкий румянец смущения и она раздраженно сказала, явно борясь с улыбкой.
— Я говорила о стенах!
— И в ваших словах столько мудрости, что их можно применить ко многому, — согласился я.
Некоторое время мы шли молча. Наконец я прервал молчание.
— Стены построены такими, потому что на все сразу не хватило золота. Я понимаю о чем вы говорите. Да, мы планируем позже выстроить выдвинутые вперед башни для флангового обстрела, поставить перед воротами отдельно стоящие башни и соединить с основными стенами…
— Барбаканы? Двухбашенные? Или круглые? Я недавно начала перестройку своего замка. Замок Арну, слышали? Не важно. Он стоит на холме, но места не так много. К тому же, холи пологий с трех сторон…
Приятно когда с девушкой есть о чем говорить. Она сыпала терминами и была явно увлечена фортификацией. Кроме того, она умела рассказывать о своем увлечении интересно — редкое сочетание. Мне постоянно приходилось уточнять термины — в Караэне названия фортификаций были несколько другие. Основная проблема со стенами — несмотря на всю их полезность, строить их долго и дорого. Так мы плавно перешли на деньги и тут уже рассказ начал вести я. Я и сам удивился, как много знаю о движениях товаров, ценах, и возможной выгоде. Адель слушала с интересом. И даже задавала осмысленные вопросы. Графство Адвес имело выход к морю и граничило вдоль побережья с Регентством. Графство было не очень большим, зато считалось очень богатым. И именно торговля была основной статьей дохода местной знати. Вернее, налоги с транзита товаров.
