наслаждаться ею.
–Ваши минуты сочтены, туземцы, – вновь сказал противный голос.
–А че ты нам сделаешь, на словах Лев Толстой, а на деле…, – начал было Наум, но резко замолчал.
На его лице ярко выразился ужас. Он понял, что имел ввиду Шейх. Он понял, зачем они включили эту музыку.
Вдали послышался щелкающий звук, уже до боли знакомый. Только в этот раз он был более глубоким и все время перебивался другими щелкающими звуками, которые были на тон выше, но сами по себе были тише.
–Все, конец, – сказал Роман, садясь рядом с Наумом, Борисом и лежащим Антоном.
Вдруг, недалеко прогремел выстрел и в небо устремился красный кружок, который осветил все вокруг, потом под кружком появилась фигура, которая размахивала руками. Группа резко поднялась, взяла на руки умирающего Антона и в быстром темпе двинулась к спасителю.
Они почти были на месте, как сзади послышались крики.
–Пацантрэ, лярва С.И.М.Зов спасает, взять ее, – кричал Шейх, выпуская такой же красный шар.
–Сюда, быстрее, иначе и те, и те найдут, – сказала фигура в плаще, помогая зайти внутрь бойцам.
Антон не верил в Бога, но в тот момент его просто некому было больше спасти. Они оказались на расколе миров, где может творится все, что угодно, а эта загадочная фигура, позволившая всем укрыться от бандитов и спрутов внутри, явно была помощью свыше.
Дверь за группой захлопнулась. Снаружи слышался шум бури, крики и щелканье спрутов. Фигура в плаще подошла к дивану, стянула с него покрывала и пальцем подозвала всех к нему. Наум и Борис, которые несли лидера, переглянулись и потащили Антона к дивану.
—Этого сюда кладите, у него немного времени, – сказал женский голос, жестом в сторону мебели.
Бойцы аккуратно водрузили Маркова на диван и встали около него.
–Доктор есть? – коротко спросила женщина, смотря на группу.
–Я, – сказал Роман и подошел к Антону.
Последний лежал и не двигался. Вообще. Сквозь шумы с улицы было слышно лишь его короткое и прерывистое дыхание. Док решил не медлить и расстегнул сначала жилет, а после и поднял водолазку. И замер.
Его глазам открылась рана, причем необычная. Пуля прошла насквозь и через эту дырку был виден диван. Но это было не самое страшное. От краев раны растекались, переплетаясь, длинные черные линии, больше похожие на зараженные вены. Они пульсировали и росли на глазах, почти доходя до шеи.
–Отойди, – сказала женщина, наклоняясь над Антоном, – это эксперсия, мерзкая херня, обычно ею заражают пули, после чего пули заражают человека.
–Это же можно остановить? – спросил Роман.
–Можно, у нас еще время есть. Эксперсия у ренегатов некачественная, но мне потребуется твоя помощь, я так понимаю, ты врач? – спросила женщина, обращаясь к Доку.
Последний кивнул и показал Науму с Борисом отойти подальше. Фигура наклонилась к тумбочке, которая стояла около дивана и достала оттуда медицинскую сумку, больше похожую на спортивную сумку для бокса. Роман взглядом окинул свою барсетку, в которой хранились его медицинские принадлежности, и ухмыльнулся.
–Так, для начала, меня зовут Диана, так будет легче общаться, – представилась женщина, протягивая руку, – тебя как?
–Роман, – коротко ответил Док, пожимая руку в ответ.
–Вот и отлично, Ром, время приступать, – сказала Диана, доставая из сумки разного рода медицинские штучки.
Роман обернулся на оставшихся бойцов и кивком головы предложил им уйти в другую комнату, ловя на себе одобрительный взгляд хозяйки дома. Они пожали плечами, развернулись и удалились в соседнее помещение.
Медики приступили к работе. Больше всего они боялись задеть органы, ведь Марков не выжил бы даже от малейшего касания. Уже третий раз за день он был без сознания. Третий раз видел ее. Третий раз она звала его в город. Также настойчиво. Но сделать он ничего не мог.
Тем временем, Борис и Наум стояли у приоткрытого окна около потолка, за которым потихоньку утихала буря и частички, похожие на песок, начинали застывать в воздухе.
–Слушай, я до сих пор в ахуе, – спустя некоторое время молчания сказал Наум, доставая сигарету из заднего кармана джоггеров.
–Ты ж вроде бросил, не? – спросил Борис, кивая в сторону папиросы, которая уже находилась в зубах у Славича.
–Пытался, но не получилось, покуривал через день, да и привык снова, – ответил Наум, подумал и добавил, – да и хер с этим, мне нравится, я курю. Другой вопрос в чем – че нам тут дальше делать? Ренегаты со спрутами сзади, спереди неизвестность, а сейчас мы в халупе, которая хер знает где вообще находится.
Борис молча смотрел в окно. Он сам не знал, что делать дальше, но был уверен, что действия Маркова верны. Если Антон скажет идти вперед, то они пойдут.
–Слушай, я сам не до конца понимаю че да как…
–Че тут думать, дружище?! Мы должны домой искать путь, не знаю как, но должны. Вокруг муть, ничего не понятно, что делать, но я знаю одно – если мы пойдем вперед, то в живых точно не останемся, а с ренегатами договорится можно, пропустят.
Борис недоуменно посмотрел на Наума.
–Стой, ты хочешь…ты хочешь, чтобы я пошел против Антона?
–Ну, можно сказать и так, если Антон не согласится с моим предложением. Ты же сам не хочешь идти вперед и я знаю это. Так в чем проблема? Нас двое – уже половина, Романа к нам присоединить проблемой не будет, я думаю.
–Послушай меня очень внимательно сейчас, – прошипел Борис, – если Антон дает приказ, мы этому приказу следуем, других вариантов не дано.
–Вспомни, чего стоят порой эти приказы, – прошипел в ответ Наум, – может, тебе напомнить, что случилось тогда, когда Марков дал приказ двигаться до Приштины, несмотря на приказ Верховного?
Борис замолчал, его глаза остекленели, а руки слегка затряслись. Он сначала опустил голову, потом поднял и хотел что-то сказать, но дверь открылась. Оба посмотрели в ее сторону и увидели Романа.
–Вы че, парни? —спросил вошедший.
–Да так, старое вспомнили, – неопределенно ответил Борис, —ты чего пришел то, Антону помощь уже не нужна?
–Мы закончили, Тоха отдыхает, благо успели вовремя, жить будет, но остаться на пару дней здесь придется, – улыбаясь, ответил Док и собирался выходить из комнаты, но Наум положил руку ему на плечо.
Роман обернулся и с такой же улыбкой кивнул головой, спрашивая, что нужно.
–Ром, буду прямо, идти вперед нельзя, надо договорится с бандитами и возвращаться, это просто необходимо.
Выражение лица Романа поменялось. Улыбка сползла, на ее место пришел злобный оскал. Глаза стали
