Водитель смотрел на меня. Узнал его, этот тот круглолицый браток, который вчера спорил со мной на сто долларов. Сейчас на нём были тёмные очки и синий спортивный костюм, но всё ещё оставалась золотая цепь и браслет.
— А, это ты! — он заулыбался. — Давай подброшу, базар один есть.
— О чём?
— Так а на кого ещё ставить? — он засмеялся.
— Не знаю, меня только этот бой интересовал. Пока больше не ставлю.
— Ну садись всё равно, довезу, если рядом. Всё равно тут в районе надо крутиться. Да ты не ссы, нормально всё будет, довезу.
— Я не ссу.
Он выключил магнитолу. Я глянул, что никого нет на заднем сидении, и сел на переднее, которое было застелено плетёной накидкой. Набалдашники рычагов — красные розочки в оргстекле. Помню такое, это поделки с зоны. Тогда такое было модно. Заметил и перекидные чётки, висевшие на зеркале заднего вида, тоже из оргстекла.
Но куда интереснее другое, у него тут помимо магнитолы прямо в бардачок встроена радиостанция. Милицейская волна? Или, возможно, слушает дальнобойщиков.
— На рынок мне надо, — сказал я.
— Купить чё-то хочешь? — браток снова засмеялся. — Денежки мои потратить? Да не боись, угараю. Легко пришли, легко ушли. Бой-то всё равно крутой был, не жалею. Как он ему ухо оттяпал!
— Мне к Родионову заехать, — я посмотрел на него, чтобы увидеть реакцию.
— А кто это? — он удивился.
— Которые автоматы игровые держит на рынке.
— А, — браток махнул рукой и тронулся. — Фраер он. Всё понтовался, что Крюкова знает, а как до Иваныча это дошло, тот Фрола и меня отправил, поговорили с ним. Мелкая сошка.
— Значит, он никто.
— Именно. Но понтов много. У него даже зал бабла почти не приносит. Довыделывается. Всё у Иваныча другое помещение выпрашивал, говорит, расширяться надо. Но нас шеф конкретный, отвечает, нафига тебе, если ты с этим разобраться не можешь. Думаю, поменяет он его на другого.
Есть над чем подумать. У Родионова явно есть деньги, чтобы нанимать бандитов. Но нет влияния, чтобы просить о помощи кого-то покруче уличной шпаны. Это радует, будет проще отбиться.
Значит, против нас только Родионов, а пивзавод просто берёт с него деньги, но не лезет в его дела. Если так и будет плохо с убытком, Крюков поставит кого-нибудь другого, более грамотного управленца.
Может быть, поэтому Родионов так торопится с залом? Хочет доказать свою полезность Крюкову, пока ещё сидит на денежном месте? У него не выйдет, но лишь бы другой управленец не продолжил дело предшественника.
— Ну так что, на кого ставить теперь будешь? — допытывался браток, прикуривая ЛМ.
— Пока ни на кого, — ответил я, глядя в окно.
— Сказал бы, я бы побольше поставил, поделился бы с тобой, и пацаны бы заработали. Лавэ заколачивать на ставках, было бы неплохо.
— Пока ставить не на кого, — повторил я спокойным голосом. — С Тайсоном повезло, но это не значит, что с каждым боем будет так. Я поставлю только туда, куда уверен.
— Ну смотри, — браток пожал плечами. — Ты же Максим Волков, да? Узнавал я у братвы, некоторые знают тебя.
— А ты кто?
— Ваня Студент.
— А почему Студент?
— Так учился, — Студент засмеялся. — В юридическом! Но с преподом закусился, меня отчислили и сразу в армейку забрили, там меня так и прозвали. А потом отправили нас в одно место. В самый-самый ад.
Он снова засмеялся и показал на голову. Под короткой стрижкой заметен неровный шрам.
— Бутылкой ударили? — спросил я.
— Бутылкой? Ах-ха-ха, ну ты дал, — он повернул на улицу к рынку. — Ладно бы бутылкой. Осколком. Почётно, ха!
— Воевал, что ли?
— Типа того. В Грозном был, на том самом вокзале, если слышал. Вот и кента твоего узнал, но он меня не вспомнил. Им тогда досталось, смотреть страшно было, — он перестал улыбаться. — Запомнил я его, да.
— А чего ты в бандиты пошёл?
Рация зашипела, Студент замолчал, прислушиваясь. Что-то сказали, но я не понял, что именно. Говорил женский голос. Наверное, это диспетчер, а рация милицейская.
— Не они, — сказал он, кого-то имея в виду и посмотрел на меня. — Чего говоришь? Чё в бандиты пошёл? А куда ещё? Тут хоть бабки есть, и бабы любые, и водка, и всё, что хочешь. Не заслужил я этого, что ли?
— Так убить могут.
Он засмеялся ещё громче и остановился у задних ворот рынка. Улочка тут узкая, позади нас скопились машины, но никто не возмущался, что Студент здесь встал. Кажется, его тачку знают.
— А чё тебе этот Родионов нужен? — он сощурил глаза.
— Лезет он в наш спортивный зал. Себе забрать хочет.
— Гони его оттуда нахрен! — громко сказал Студент. — Тот ещё барыга, везде заработать хочет. Если чё, зови.
Он снова замер, вслушиваясь в рацию, но там диспетчер звала какого-то капитана.
— Опять не они, — Студент выбросил сигарету. — Жду тут одних фраеров. Ладно, Волков, это не твоя забота, у тебя вон, свои есть. Он там, дальше сидит, за киосками зал его.
Я вышел из машины, девятка тронулась дальше. Любопытный тип, я его раньше не знал и даже не слышал. Наверное, он даже одного возраста со мной. Но группировка пивзаводских большая, там были разные люди. В очередной раз на душе стало теплее, что смог оказаться здесь вовремя, а то бы Женя сейчас с ними бы разъезжал.
На заднем дворе рынка много грузчиков и продавцов, но здесь ничего не продавали. В этом месте находились склады, выгружали товар, принимали новый. Тут очень много китайцев, которые о чём-то громко переговаривались и спорили. Грузчики передавали друг другу картонные ящики с яблоками и зелёными бананами. Мандарины будут только на новый год, их часто покупали ящиками.
Но если сам рынок контролировала одна группировка, то эту территорию рядом с ним пока ещё держал пивзавод. В своё время за эти метры шла настоящая война, но сейчас денежное место давно поделено между бандами. Пока они ещё держались на каких-то договорённостях.
Чуть дальше был игорный клуб, хотя клубом это небольшое одноэтажное здание назвать было сложно. Серый кирпич, окна заделаны наглухо. Над входом яркая вывеска кислотно-фиолетового цвета «Клуб Вулкан». Неподалёку стоял знакомый чёрный марковник с разбитым зеркалом, водителя не было.
Это не единственный игорный клуб в городе, и кажется, не самый успешный, хотя людей было много. Прокуренное тёмное помещение, внутри куча шпаны, которые смотрели, кого можно обокрасть, и алкаши, которые трясущимися руками считали мелочь. Более обеспеченные люди сюда не ходили, к их услугам были казино или клубы поприличнее. Хотя и там всех обували.
Внутри помещения стояли гудящие и щёлкающие цветные автоматы, на некоторых нарисованы голые бабы, всё яркое и очень громкое. Ещё громче лязгающих автоматов играла музыка, «Тучи» от трёх Иванушек, которых я тоже подзабыл.
Выиграть в эти автоматы почти нереально, но когда это кого-то останавливало? Свет внутрь почти не проникал, тут как в настоящих казино — чтобы клиент не понимал, сколько часов он сидит внутри, лишь бы просаживал деньги.
Автоматы стояли плотно, чтобы как можно больше их сюда влезло. Поэтому Родионов и хочет расширяться, денег от этих машин ему явно не хватает. Да и в игорном деле за крышу наверняка отдают больше половины дохода. Но это не оправдывает Родионова. Нечего решать свои проблемы за счёт старого тренера, который с трудом держит свою секцию уже столько лет.
Хорошо, что Кирилл не играет в такие автоматы. Да и я тоже держался от них в стороне. Сейчас же пришёл сюда только чтобы разобраться с этим Родионовым.
Прошёл мимо зарешечённой кассы, за которой дежурила не шпана, а два угрюмых мужика, похожих на милиционеров. Возможно, это настоящие, просто подрабатывали здесь в свободное время и играли в карты.
А вот у другой двери мои старые знакомые. Рыжий парень, с которым я дрался, и тот бык, которому сначала вставил я, а потом Женя. Оба переглянулись. Лица опухшие, с фингалами.
— Разговор к вашему шефу есть, — сказал я. — Серьёзный. Скажи, что к нему Волк пришёл.
