Моему наставнику не нужен кристально-честный напарник, он ищет подельника, с которым можно будет провернуть не одно дурно пахнущее дельце.
Или… или, если Роман не одиночка, а винтик системы, о которой ещё в Москве рассказывал Трепалов, меня обязательно должны испытать на «вшивость», чтобы понять –несу ли я угрозу для этих людей или, наоборот, могу сам стать частью системы.
Начни я артачиться — всё, на этом можно смело попрощаться с заданием. Я никогда не стану для них своим. Меня выживут или (а такое тоже не исключено) — убьют.
Так что пакет пришлось взять и якобы от всей души поблагодарить змея-искусителя.
Савиных вроде успокоился, что-то одобрительно пробурчал и хлопнул меня по плечу.
— Молодец, Гриша! Я, как тебя увидел, сразу понял — ты в доску свой!
— Ну, а чей же…
— Пошли в кабинет, работать.
Слава богу, этот тест я прошёл, но вряд ли на нём ограничатся, особенно если люди, которые могут стоять за Романом, играют по-крупному.
И, если будут ещё проверки, значит, Савиных — точно не одиночка, и я на правильном пути.
Эх, знать бы, какие планы сейчас «рисуют» на мой счёт, какому ещё трюку собираются подвергнуть.
Вряд ли что-то особо изысканное и многоходовое. Метод должен быть грубым, простым, но эффективным.
Повяжут кровью? Это вряд ли, особенно на первом этапе.
Раз игра началась с денег, то и продолжение будет связано напрямую с ними. Самый логичный, примитивный, но действенный вариант.
Я сразу предпринял меры предосторожности.
Идти с деньгами домой (а в пакете лежали десять советских червонцев — сумма реально крупная для сотрудника угро), а тем более держать в своём кабинете — чревато. Воображение сразу нарисовало в голове картину обыска.
Свят! Свят! Свят! И при этом реально аж до слёз.
Чуйка говорит — обыск будет, и я склонен ей доверять.
План действий?
Порвать деньги в туалете или сжечь?
А вот хренушки! Эти червонцы мне ещё ой как пригодятся. Не удивлюсь, если в ближайшем будущем придётся поить Савиных, а может и не только его, если не провалю «вступительные испытания».
Тогда что? Бороться и искать, найти и перепрятать… В моём случае для начала — просто спрятать и желательно там, где ни одна живая душа не догадается.
Если ли такое место в шаговой доступности? Конечно, есть! И я сразу присмотрел его, как только догадался, что меня ждёт.
В соседнем с нами помещении работали несколько девушек-делопроизводителей. Они часто устраивали у себя перекуры, но в отличие от мужиков-оперов смолили не в помещении, а выходили на крыльцо здания. Дверь, конечно, за собой запирали, но я быстро убедился: замок хиленький, вскрывается английской булавкой на раз-два.
Вот, собственно, и оно — то, что мне нужно. Рыба моей мечты, практически…
Во время очередного перекура я подгадал момент и с пакетом выскользнул в коридор. Убедился, что меня никто не видит, вскрыл замок и вошёл в кабинет делопроизводителей.
Моё внимание привлёк один из шкафов. Я убедился, что между ним и стеной есть небольшой зазор и спрятал в образовавшуюся щель пакет. Вряд ли девушки или уборщицы его там быстро заметят, так что в качестве временного тайника: на день или два, сойдёт. Дальше будет видно.
Может, конечно, я зря затеял эту суету, но лучше перебдеть, чем недобдеть. Затевалась подстава — к бабке не ходи. Вот только развиваться она могла по разным сценариям, мне предстояло самое сложное — выбрать правильную линию поведения.
Я прильнул к двери ухом: в коридоре было тихо, можно выходить.
Выбрался из помещения, снова закрыл замок и с невозмутимым видом вернулся в кабинет.
— Гриша, ты где пропадал? — недовольно спросил Савиных.
— В уборную ходил. Съел наверное что-то не то, с утра гоняет, — пожаловался я.
— Бывает, — хохотнул он. — Ничего, будешь держаться меня — станешь вкусно есть и вкусно пить. Это я тебе обещаю!
— А я — что, против что ли? — улыбнулся я.
Ни к чему серьёзному до конца рабочего дня Роман меня не допускал. Я переписывал протоколы, подшивал материалы, пил чай и слушал его бесконечные анекдоты, а сам то и дело поглядывал в сторону дверей — если я прав, в любую секунду сюда должна была зайти проверка.
Однако большая часовая стрелка описывала круг за кругом, а в кабинет, кроме «терпил»- заявителей, свидетелей по разным делам и своих же сослуживцев, никто больше не заглядывал.
Неужели я ошибся насчёт Ромы — и он обыкновенный хитровыделанный жук, действующий в одиночку? В принципе, такое тоже возможно. Не настолько он и великая фигура…
За окнами стало уже совсем темно.
— Всё, Гриша, на сегодня хватит, — изрёк, наконец, Савиных. — Иди домой.
— А ты?
— А я ещё посижу часок, надо кое-что добить. Да ты не смотри на меня, топай… Небось жена уже заждалась.
— Заждалась, — согласился я.
Мы пожали руки, и я направился к выходу.
В коридоре за дверями меня никто не поджидал, как не было никого и на крыльце, но стоило мне только отойти на улицу, как со всех сторон меня обступили крепкие мужики в форме.
— Григорий Бодров?
— Я, а в чём дело?
— ГПУ. Прошу следовать за нами и не сопротивляться.
Глава 13
Так-так… Началось. Собственно, примерно так, как я и думал, хотя элемент неожиданности в этом был. Я думал, что прессовать меня будут свои, ментовские, а подключились спецы из смежного ведомства. Так сказать, братья наши старшие. Ну и страшные.
— А документики можно показать? — невозмутимо поинтересовался я.
Чекисты переглянулись. Моё хладнокровное поведение явно сбивало их с толку.
— Ох, ни хрена ж себе ты борзый! А что тебе ещё показать?
— Например, постановление на мой арест или задержание. Или вы так — просто хотите со мной поговорить? Так для этого совсем не надо на меня толпой кидаться. Если что — можно и у меня в кабинете пообщаться…
Я бравировал как мог, нарочно выводя их из себя. Разозлённый противник вскрывается раньше времени.
— Бодров, ты что — пьяный?
— Трезв как стёклышко. Могу дыхнуть.
Я принял легкомысленную позу и продолжил напирать:
— Ну так как — покажете бумаги? Если нет, тогда всем пока, все свободны. А у меня ещё куча дел на сегодня.
Похоже, прежде эта группа по моему торжественному «приёму» с подобной манерой обращения не сталкивалась.
— Вот сука!
Чекистам надоело со мной цацкаться, мне быстро заломали руки и грубо обыскали. Я не сопротивлялся, понимая, что сделаю этим себе только хуже. Их четверо, они вооружены и неплохо натасканы: явно не кабинетные работники. Удостоверением сотрудника угро от них не отмашешься.
Ловкие пальцы пробежали по всем карманам и прохлопали все места, включая интимные. И тут чекистов ждал неприятный сюрприз.
Не на таковского напали!
Я знал, что они ищут и не удивился их расстроенной реакции, когда пакет с деньгами так и не нашли.
— Пустой, — сквозь зубы выдохнул коренастый тип с густыми брежневскими бровями.
— Где они? — приподняв мою голову, спросил мужчина в кожаной куртке и кожаной кепке со звездой.
Он не представился, но по манере поведения в нём было нетрудно признать старшего.
Я прикинулся ветошью.
— Не понимаю, о чём вы говорите…
— Всё ты прекрасно понимаешь! Где деньги, Бодров?
— Ах, деньги… Не знал, что в ГПУ так плохо с зарплатой. В правом кармане брюк поищите… Там кое-какая мелочёвка завалялась. Жена на обед в столовой дала, — ухмыльнулся я.
— Издевается, гадёныш, — прошипел коренастый.
— Издевается, — согласился «кожаный». — Сам напросился. Будем колоть в другом месте по полной.
Документов, само собой, мне так и не показали, но я ни капли не сомневался: это не ряженые, а настоящие сотрудники ГПУ. Уж больно сноровисто и уверенно они действовали, ничего и никого не боясь. Другими словами — подвязки у них что надо.
— Шагай! — меня толкнули вперёд, при этом не отпуская вывернутых рук.
