это? — спросил негр.
— Как нацменьшинства, — ответил я. — Вот какая у тебя фамилия?
— Иванов, — спокойно ответил парень, пожимая огромными плечами.
Блять, какой же он гигантский. И мышцы под рубашкой аж горой перекатываются, а рука — толщиной с мою ногу.
— А вот я Штерн, по матери. По паспорту Козлов.
— Понимаю… — покивал головой Миша.
Какой-то он немногословный.
— У тебя какая стихия основная? — спросил я.
— Земля, — пробасил Мишенька.
Ну, конечно же, блять, земля, какая еще могла быть? Миша был такой огромный, что обладал собственным гравитационным полем и, очевидно, у такого мага не могло быть иной склонности.
— А у тебя? — спросил он.
— Огонь, — ответил я.
— Уважаемо, — покивал головой Миша, — хороший шанс попасть в пилоты.
— Да я как-то пока не в курсе, хочу ли вообще, — ответил я.
Ага. Только что-то подсказывает, что придется.
Вот, когда трибуны собрались, вперед вышли работники гимназии и стали вызывать людей по заранее составленным спискам. Процесс был поставлен на поток — одновременно проверяли по пять человек, так что довольно активно трибуны пустели.
— Михаил Иванов! — рявкнул тощий мужичок с козлиной бородкой.
— Опа, меня, — сказал мой новый черный друг и встал со своего места.
— Давай, покажи им силу земли, — сказал я.
Надо было еще по заднице хлопнуть, как в американском кино, но удержался. Мы еще были не настолько близки.
Демонстрация силы была максимально топорная — подойти к линии, че-нить наколдовать в «среднем» диапазоне, ответить на пару вопросов и можно двигать на выход. Если примут — получишь заказное письмо. Если нет… Тоже письмо, но с отказом.
— Илья Козлов! — прокричала тетка.
Я подорвался со своего места и спустился с трибуны, став рядом с Мишей.
— Давайте, — кивнула тетка, даже не глядя на меня, — демонстрация стихии, если хотите — вон мишень. Какая у вас, кстати?
— Огонь, — ответил я.
— Так и запишем… со слов абитуриента основная стихия «огонь»… — пробормотала тетка. — Приступайте.
Я покосился на черного гиганта рядом, который ждал, пока заполнят его анкету. Покосился и понял, что у меня свербит в носу.
Блять! Только не это! Только не сейчас.
— Миша… — пробормотал я, изо всех сил подавляя рвущуюся изнутри энергию. — Мишанька…
— Ты чего такой потный? — шепнул гигант.
Ну как шепнул, пробасил, но он старался.
— Мне пиздец, Миша, — ответил я, чувствуя, как растет внутренняя температура. — Точнее, вам пиздец. Если увидишь, что сейчас чихну — беги. А лучше — сейчас беги, потому что…
Закончить я не успел. Зажмурился и… чихнул. Блять! Пронесло… Или…
— Молодой человек! Давайте быстрее! — забубнила тетка. — Вас никто до вечера ждать…
Закончить она не успела. Вот, к моему носу подбирается второй чих, я зажмуриваюсь, и в следующий момент вокруг меня разлетается волна магического пламени. Краем глаза я успел заметить, как мой новый черный друг успевает закрыть себя каменной стеной, а вокруг места, где я стоял, вспыхивает голубой контур. А потом перед глазами — только бушующее пламя.
Защитные заклинания и контуры почти смогли удержать мой удар и истощились уже в самом конце, позволив огню лишь немного зацепить первые ряды. Почти вся энергия ушла в землю подо мной, превратив ее в стекло, и строго вверх, полыхнув огромным огненным столбом над территорией гимназии. Тетку-экзаменатора же защитила собственная реакция — она, расставив руки в стороны, держала вокруг себя водную сферу и была похожа на огромную воблу внутри аквариума. Но народ перепугался знатно. Слышались крики, на трибунах началась давка, кто-то сбивал с одежды пламя. Я же попал в страшный сон любого задрота — стоял перед всем потоком, в чем мать родила. Одежда на мне просто испарилась.
— И вправду пиздец, — послышалось за спиной.
Это был Миша, целый, но немного прихеревший от такого файр-шоу.
— Мишань… — обратился я к гиганту, стараясь одновременно прикрыть и хозяйство, и тощую жопу. — Слушай, по-братски, долгани рубашку…
Я уже видел, как через стадион, со стороны главного корпуса, в нашу сторону несется целая делегация ученых мужей. Сейчас мне будут вставлять пистон.
По-тихому поступить и отучиться не получилось, теперь меня точно все запомнят. Впрочем, могло ли быть иначе?
* * *
Грузовик-кун добавляет:
Демонстрация сил и навыков проводится только среди нищих простолюдинов. Именно на этом этапе собирается базовая информация по новичкам, а вербовщики от благородных домов подмечают наиболее перспективных первогодок, по которым в дальнейшем будет идти работа. Дети аристократов или потомственные маги этой унизительной процедуры лишены и обычно просто приходят отметиться в ректорате. Ну и, как вы понимаете, нашего Илюшу увидели все, абсолютно все.
Мы стояли под кабинетом ректора и ждали, пока нас позовут внутрь. Мишаня — голый по пояс, закинув рюкзак на плечо, я — в его рубашке.
Она мне была почти по размеру — в пол, как платьишко. Рубашка черного гиганта надежно прикрывала не только мое хозяйство и зад, но еще и тощие ноги, да и вообще, в нее можно было запихнуть еще пару человек и мы бы чувствовали себя вполне комфортно.
Шороху мой взрыв навел порядочно и сейчас, как я понял, руководство учебного заведения решало, что с нами делать. Вот только я — чуть не угробил молодое поколение магов, а Мишаня — их спас.
За стеной огня я не заметил, как мой новый кореш успел поднять земляные стены не только вокруг себя, но и отсек большую часть огня от трибун, когда защитные барьеры истощились. Если бы не его магия, то парой ожогов и переломов, полученных во время паники, дело не ограничилось бы.
Так что мы стояли, как Инь и Янь, как Биба и Боба, как Лупа и Пупа, как… Короче, стояли и ждали, что там внутри решат на наш счет.
Вдруг я услышал тонкий писк и впервые за пятнадцать минут Миша вообще как-то пошевелился. Он посмотрел на экранчик маленьких часов по типу «электроники», нажал ногтем на какую-то кнопку, после чего сбросил с плеча сумку и достал из нее… Судочек с белым рисом и куриной грудкой. Следом из сумки появилась аккуратно завернутая в салфеточку вилка, после чего Миша уселся прямо на полу и стал аккуратно, тщательно прожевывая каждый кусок, грузить в себя еду.
— Ты нормальный вообще? — спросил я. — Нашел время для обеда.
— У меня режим, — пробубнил Миша. — Надо покушать.
— Блять, Мишаня…
Я хотел еще что-нибудь добавить, но дверь в кабинет ректора распахнулась и к нам высунулась та самая тетка, что принимала у меня «зачет».
— Так! Иванов! Козлов! Давайте, заходите! Господин ректор вас…
Тут она увидела, чем был занят Миша и осеклась.
