Вернее даже не так. Обижаться она по-любому обижается, главное чтобы обида была не смертельная и был шанс заработать прощение.
До Лондона мы дошли быстро и я бы сказал весело. Идти караваном на самом деле одно удовольствие, во-первых по любому безопаснее, во-вторых психологически проще, ты не один в этом бескрайнем море и появляется какое-то ощущение надежности.
Восторга супруга от моего желания опять идти в Америку естественно не испытывала, она конечно была рада моему приезду, что я рядом с ней, а например не в Польше.
А ночью, как часто у нас бывает, Соня расставила в нужных местах все точки.
— В марте будущего года, я рожу нашего четвертого ребенка. После этого у нас будет еще один ребенок и после его рождения, вернее когда он подрастет немного, я буду всегда и везде с тобой, куда бы и зачем бы те поехал. Только на таких условиях я тебя прощаю и отпускаю в эту самую Америку.
Возразить мне было совершенно нечего, да моих возражений надо сказать Софья Андреевна и не ждала, поэтому я демонстративно поднял руки и максимально проникновенно сказал:
— Согласен.
Глава 9
В Америку мы наметили отходить шестнадцатого декабря, когда я приехал в Лондон, Федор сказал, что есть один человек с которым мне надо обязательно встретиться.
Долговязого и худого человека, с которым я встретился через два дня, звали Родерик Кэри. Он ирландец и ним Федора свел тетушкин дворецкий, у которого были родственники ирландцы.
В графстве, где жил Родерик последние несколько лет, появилась и стала набирать силу идея переселения куда-нибудь подальше от Британских островов. Возникший когда-то чисто на бытовой почве скандал двух семей протестантской английской и католической ирландской вдруг стал набирать такие обороты, что того и гляди прольется кровь.
В итоге округа раскололась на два лагеря по национальному и религиозному принципу, хотя до этого много лет тут была, в отличии от почти всей Ирландии, в этом отношении полная идиллия и в родных местах Родерика спокойно и безбоязненно селились и те и другие.
А тут еще и несколько неблагоприятных лет, когда собирали очень скудные урожаи, от чего всегда ирландские семьи страдали больше.
И если раньше соседи часто помогали друг другу, то теперь англичане даже и не подумали помочь голодающим соседям-ирландцем.
Вот среди них и появилась идея убежать куда-нибудь. А Родерик оказался одним из самых активных сторонников этой идеи и его послали к своему родственнику узнать как это сделать.
Идея переселять ирландцев в Техас мне с некоторых пор казалось не совсем удачной, я разобрался в их отношениях с англичанами и понял, что с американцами они могут оказаться еще более напряженными.
Но есть еще и Калифорния и я решил встретиться с Родериком.
Встреча получилась очень короткой, ирландцы недаром имеют репутацию неуживчивых людей, с которыми трудно общаться. Он мне чуть ли с порога заявил, что их всего человек пятьсот-шестьсот мужчин, женщин и детей и они куда угодно готовы уехать лишь бы там не было англичан и протестантов.
Такую публику везти в Техас явно не стоит, где как раз выходцы из Англии и протестанты, но есть еще и Калифорния.
Поэтому я обещал ему подумать. А дальше ирландец рассказал совершенно фантастическую историю.
Его младшая сестра Джейн вышла замуж по большой любви за англичанина и теперь их грозятся убить обе стороны. Поэтому он помог сестре с мужем и двумя детьми убежать и просит их спасти, обратиться ко мне ему посоветовал его родственник тетушкин дворецкий.
Тетушкиного дворецкого я всегда считал какой-то аномалией, но не настолько что бы иметь родственников ирландцев, сейчас все таки еще 19-ый век и англичане с ирландцами в своей массе друг друга люто ненавидят.
А тут и семейка где запросто могут породниться с англичанами и целая как минимум деревня, которая оказывается меного много лет жила в мире и дружбе с англичанами. Чудеса, да и только.
Двух маленьких детей очень жалко и я согласился. Вот и пришлось ждать их приезда несколько дней.
Свободнее всего было на «Геркулесе», но ирландскую семью я решил взять к себе. Надо присмотреться к ним и решить стоит ли вообще связываться и этими людьми.
В итоге мы в полдень четырнадцатого отвалили от причала и взяли курс на Америку.
Крестный с Паскуале утверждали, что рейс займет дней двадцать, ну максимум двадцать два.
У нас на борту были казаки и весь рейс я потратил на общение с ними, рассказывал о тех местах куда мы направляемся, знакомился с ними, расспрашивал об их казачкой жизни.
Первое что они сделали оказавшись на пароходе — избрали своего атамана. Им стал тридцатилетний Федот Пермитин. Он год назад женился и детей у него еще не было.
Когда я познакомился с ним поближе, то был удивлен, что именно его выбрали атаманом. Федот был абсолютно нейтральным человеком в вопросах веры и откровенно недоумевал, чего православные не могут поделить и какая разница двумя или тремя перстами креститься и как ходить вокруг храма, по солнцу или против. По его разумению, Бог один и ему нет разницы кто как крестится и как вокруг храма ходит.
Но потом я понял в чем дело, Федот был потрясающим воином, совершенно не знавшим страха, а еще добрейшим и справедливейшим человеком. Жену его звали Ариной, она всегда была рядом с ним и почти всегда молчала. Но похоже среди казаков она пользовалась не меньшим уважением чем муж.
Когда я пытался выяснить почему, все казаки говорили, что сам скоро увижу.
Кроме Федота все остальные казаки были кондовые староверы. Всего их было двести шестьдесят три человека, а мужчин способных носить оружие восемьдесят два.
Я сразу распорядился выдать им винтовки и они целыми днями изучали новое для них оружие и учились стрелять из него. Для этого на корме соорудили что-то типа тира, но максимальная дальность стрельбы была всего тридцать метров.
Больше всего времени я проводил с Федотом и его женой, разбираться в корнях такого уважения к ней я не стал и принял это как должное.
Почти сразу я понял, что Федот свою жену очень уважает и с её мнением очень считается. К концу рейса мне стало понятно, что женщины в среде этих казаков на особом положении, очень отличном от других казачьих сообществ да и целом всей России.
Они были у казаков фундаментом всего их уклада жизни и главными хранительницами в первую очередь казачьего старообрядчества. Почти все они были грамотными и отлично владели церковнославянской грамотой, читали много святоотеческих книг, по ним же учили грамоте и своих детей. Некоторые из них владели и современным русским языком.
Никакого религиозного фанатизма у казаков не было, они не навязывали свою веру, но и сразу же отвергали любое миссионерство в свой адрес.
Больше всего я удивился, что среди них есть священник-старовер, сорокапятилетний Гавриил Калентьев.
Он был вдовец, жена его погибла совсем молодой, не успев даже родить, во время какого-то набега степняков. После смерти жены он ушел в Иргизские монастыри, но постриг не принял и стал простым священником.
Пообщавшись с ним я удивился еще больше, чем после общения с Федотом. Он считал раскол чушью и не делал различий между ветвями русского православия. По этой причине он и решил подастся в дальние края, отношения у него со священниками всех направлений были напряженными.
К моему удивлению к исходу двадцать вторых суток мы действительно достигли Пиноса.
Еще в России было решено, что в случае если нет никаких проблем на острове, сразу же без задержки направляемся в Техас.
Отношения техасцев с мексиканским властями накалялись буквально с каждым часом и нас уже там ждали.
Адмирал к нашему приходу основательно подготовился. Маркиза выступила спонсором и они купили еще один бриг, он конечно не был столь хорош как «Сарагоса», но был еще вполне ничего.
Но самым главным было то, что у него было такое же вооружение как и у «Сарагосы». Бриг назывался «Валенсия», я подумал, что это было основным, почему именно на него упал взгляд нашего адмирала.
