страны. Они подчинялись императору, но не ставили ни во что другие кланы. Они просто жили на краю страны и нападали там, где им вздумается. Свободные от постоянного места жительства кочевники больше всего ненавидели своих собратьев по покровителю, торговцев. Обе стороны безжалостно вырезали друг друга, считая что их покровитель когда-то допустил ошибку, создавая кого-то из них. Естественно и те и другие грешили на своих противников.
Дальше шла Овца. Прародительница всех крестьян и землепашцев. Кланов овцы почти не было, потому что они не могли похвастаться хоть какой-либо боевой силой или умением договориться. Все что они умели, это гениально взращивать урожай, ухаживать за скотом и растить потомство. Кланы овцы единственные допускали в свои ряды третью и четвертую ступень силы, просто потому что их главы и сами никогда не становились сильнее шестой ступени. Все до единого кланы овцы были подчинены напрямую императору. Он ограничил их от угрозы уничтожения, а взамен, те взращивают урожаи для всей страны.
Неудивительно что к овцам так пренебрежительно относятся. Они ведь вообще ничего не могут!
Следующий покровитель, Обезьяна. Про них почти ничего не было написано. Кланы обезьяны отличаются от других тем, что все они поголовно живут в горах и поклоняются своему покровителю. Императора они признают лишь условно и ничего с ним не согласовывают. В книге рекомендовалось быть крайне осторожным в разговоре с сыновьями обезьяны, ведь они все до единого фанатики.
Еще более странным показался для меня покровитель Петух. Кланы петуха тоже нашлись чем отличиться, ведь они не живут вместе! Даже те же кочевники кочуют кланом, а эти живут по отдельности. Каждый сам себе хозяин и собираются они вместе лишь для решения самых важных вопросов.
Что-то мне подсказывает, что про петухов что-то недоговаривают, но что именно, я конечно же не узнаю пока не найду еще один источник информации.
Следующий покровитель, Собака. Еще одни кланы войны, только на этот раз, это регулярная армия. Каждый клан псов был верен престолу и императору лично. Две трети всех рекрутов поставлялись в армию от многочисленных кланов собак. В оружии они не склоны ни к одному конкретному виду, сильны во всем, но и выдающихся результатов в чем-то отдельном они достигнуть не могут. Хорошие середнячки, берущие числом.
На следующей странице я нашел такого покровителя, от которого даже прыснул со смеху. Свинья! Здесь как и с лошадью, было конкретное раздвоение личности. Только на этот раз, все зависело от самого человека. Свиньи все до единого барахольщики и скупердяи, но кто-то скупердяй трудящийся, а кто-то ленивый. Вот и вылезает такое, что в сильном клане свиньи бывают рождаются такие отбросы, что сами же свиньи и выкидывают их на улицу.
Последний покровитель заинтересовал меня больше всего. Но оно и понятно, ведь именно он красовался у меня на груди. Дракон.
Но тут меня ждал облом. Здесь было написано всего пара строк.
«Клан дракона истреблен. Их покровитель утратил силу, а вместе с ней, ушла и эпоха правления драконьего императора.»
— Вот значит как, — устало выдохнул я и захлопнул книгу. — Я точно не на Земле. Мой покровитель не дарует мне ничего, потому что сам давно исчез, а все что мне остается, это ждать непонятную девчонку с травами для настоя!
Звук от моего удара о древесину разошелся во все стороны. Полка закачалась, жалобно заскрипели цепи. Раздался звонкий треск метала.
— Дон! — одно из звеньев цепи лопнуло.
С грохотом полка с книгами упала, повиснув на одной цепи. Я же смотрел на кучу валяющихся книг и сорванную с крепления полку. В голове не укладывалось, как такое могло произойти.
— Твой покровитель не дает тебе никаких сил говоришь? — голос насквозь пропитанный иронией вырвал меня из задумчивости. — Посмотри на свою руку. А после того как налюбуешься, отойди в сторону лежака, мягче будет падать.
Моя невольная спутница и спасительница стояла у самого входа в пещеру и недовольно на меня смотрела. В ее руках была целая охапка какой-то травы, но она и не думала ничего начинать варить, лишь смотрела на меня словно чего-то ждала.
Опустив взгляд, я посмотрел на собственную правую руку. Бугрящаяся мышцами, она чуть вытянулась и приобрела довольно странную форму. Локтевой сустав как-то слегка вытянулся, а пальцы кисти венчались острыми когтями. Кожа на руке так истончилась, что я мог при желании пересчитать все волокна своих мышц!
— Слишком долго рассматриваешь, будет больно падать. А теперь: три, два, один, — услышал я счет и когда он прекратился, мое сознание выключило.
Сон без сновидений, раньше у меня такое редко случалось. Буйная фантазия и очень насыщенные событиями будни всегда давали моим мозгам пищу для сновидений. Изредка, когда я полностью выкладывался на тренировках и у тела банально не оставалось никаких ресурсов, тогда я спал без сновидений. Сейчас со мной случился похожий случай.
— Пей, — прозвучало у меня над головой, стоило мне открыть глаза.
В лицо пахнуло сложной смесью трав и специй. Глиняный край плошки уткнулся мне в губы, но я их не разомкнул. Не привык я, чтобы меня вот так беспардонно чем-то пичкали.
— Пей, настой пьют еще горячим, иначе действие лекарственных трав будет втрое слабее, — одновременно с этими словами, на мою челюсть надавили в двух местах и зеленоватая жидкость без проблем попал ко мне в рот.
Как ни странно, но меня не держали, и насильно не вливали настой. Мне лишь помогли начать его пить. Вкус у этого непонятного лекарства оказался такой приятный, что даже будь это чистый яд, то многие и многие люди предпочли бы скорее отравиться, чем выплюнуть его. Вот и я решил допить сам, уже без помощи.
— Сейчас начнет действовать, — произнесла девушка, после чего аккуратно укрыла меня всего, исключая лишь правую руку. — Тебе повезло, что я собрала травы сразу на несколько порций настоя, иначе спать бы тебе целую неделю, а затем еще с месяц восстанавливаться.
— И сколько я уже выпил таких вот порций? — стрельнул я глазами в полулитровую плошку из которой меня поили.
— Это была пятая. Трав хватит еще на одну порцию, но выпьешь ее ты не раньше чем через четыре часа после окончания действия этой, — ответила она мне, после чего уселась рядом с моей правой рукой и принялась что-то с ней делать.
— Почему через четыре часа? — спросил я ее, а сам скосил взгляд к руке.
Вид у нее был ужасный. Часть произошедших изменений уже исчезло, но некоторые остались. Так, на
